Михаил Курильский - Цесаревич
- Ах! - Вмиг побелела дочь. - Это же был наследник! А его брат это Борис. И он его точно убивал.
Она вскочила и забегала по комнате.
- Этот Борис и был тут с парнями из свиты. - Поведала мать. - Он мне все рассказал. Обещал вправить его императорскому высочеству мозги. А меня попросил вправить мозги тебе. Пока не случилось беды.
- Мы сегодня же уедем. - Решила дочка.
- Бесполезно! Это же цесаревич. Он найдет, хоть на дне морском. Этот Борис просил потерпеть всего три дня. Царевич закончит курс лечения и уедет. Его светлость просил тебя три дня отвергать все притязания, а после весь город наш. Он мне не деньги совал, а деньжищи. Я таких сумм и не видела ни разу.
- Да что ты говоришь такое мама. Какие деньжищи. Что делать то?
- Известно что. - Вновь строгим голосом произнесла мать. - Три дня отвергай его, а потом у тебя будет приданное. Или пойди, отдайся ему и живи в позоре.
Ольга кинулась к матери и зарыдала.
- Не плачь доченька, дело наше бабье такое. - Снова ласково стала утешать дочку. - Ну не может у вас ни чего получиться. Тебе он хоть понравился?
- Мамочка! Я влюбилась не в царевича. - Сквозь слезы простонала дочка. - Я влюбилась в Алео-ошку.
В это время в гостинице, в люксе собрались офицеры штаба.
- Алексей Николаевич! Вы понимаете, что творите? - Начал Никита Александрович старший в зале из рода Романовых. - Еще одна такая выходка и нас реально тут же и прикопают. Это конец всему. Всем планам. Тебя в лучшем случае свергнут. А это полный конец. Все! Дальше только стенка и гроб.
- Если тебе невмоготу, при гостинице шикарные нимфеточки имеются.- Вклинился Георгий Романов. - Моча в голову ударила. Так они враз успокоят. Но оставь девку в покое. Не создавай проблем на ровном месте.
- Ни чего вы не понимаете. - Алексей сжимал и разжимал кулаки. - Я впервые влюбился. Ольга она такая. Она лучше всех. Да я за нее...
Борис молча обнял друга.
- Пойми Лешка! - Вновь стал его утешать Никита. - Не можешь ты по любви. Мы можем, а тебе нельзя. Хочешь спортить девку? Прикажи, доставим в тот же момент. Только как ей потом жить. Бастрюков, как дед плодить хочешь? Прикажи. Мы подчинимся.
- Да как вы все не понимаете? - Кипятился царевич. - Я же люблю ее. Я никогда не сделаю ей ничего плохого. Я просто хочу ее видеть, хочу быть рядом.
- Возьми ее в свиту к сестре. - Посоветовал Георгий. Алексей отшвырнув Бориса метнулся к нему. Двинул кулаком по носу и ухватил за грудки.
- Не смей! Не смей даже думать о ней такое! Она чистый человек, а ты животное. Только похоть на уме. - Его оттащили от Георгия. Пострадавшему оказали помощь.
- Уймись Лешка! Мы все тебе сочувствуем, но ни чего поделать не можем. Это твой крест. - Борис вновь обнял друга и насильно усадил его на диван. - Ты должен забыть ее. Или загнать так глубоко в сердце, чтоб ни одна живая душа. Сохрани в себе образ. А девчонку освободи. Мой тебе совет вызови девок, закрой глаза и оторвись по полной. Поверь, так будет лучше. Нужно перебеситься. Нужно себя сломать. Ты должен это сам сделать. Я не смог. А ты должен. Ты сильный. Ты государь, черт тебя задери. Ну, ты мужик, или тряпка?
- Завтра пошлешь ей розы, все розы, что найдешь в этом городке. - Алексей хмуро встал. - Извини Гриша. Не сдержался. Где твои шлюхи?
Он злобно оглядел свой штаб и ушел в спальню.
- Мужики! - Обратился ко всем Ростислав Романов. - Не оставляйте его одного. Все время кто-то должен быть рядом. Борис, ты ночью караулишь. Мы тебя утром сменим. Трубецкие, на вас цветы и подарки. Завалите там все цветами и бижутерией. Чтоб аж тошнило. Может действительно отдастся и закончится все.
Через три дня царский литерный поезд отбыл в Петербург. В Пятигорске практически не осталось цветов в продаже. Зато осталась зареванная девушка. А в литерном поезде уткнулся в окно, озлобленный на всех и вся парень.
Поезд отходил от станции, играл оркестр. Провожающие отцы города махали платочками и просили приезжать еще. В конце перрона, у самой водонапорной башни застыла коляска с одинокой девичей фигуркой.
Вот царский вагон поравнялся с башней. Алексей пулей рванулся в тамбур. Открыл дверь. Девушка встала в коляске. Царевичу прыгнули на плечи и оттащили в глубину салона. Он в бессилье закусил руку и тихонько выл. Его уложили на диван, укрыли пледом и оставили одного.
После четырех часов угрюмого лежания, к страдальцу подошел Борис. Не слова не говоря, он ударил носком сапога Алексею ниже спины. После закатил звонкую оплеуху повернувшемуся к нему цесаревичу. Так же, не слова ни говоря, он бросился бежать из вагона. Ошарашенный наследник минуту беспомощно смотрел на дверь в тамбур. После чего в голос заржал. Он гомерически хохотал, катаясь по дивану. С трудом отсмеявшись, изредка вздрагивая, он дошел до телефона.
- Собрать мой штаб. - Изредка похрюкивая в трубку, приказал Алексей. - Приготовить палача.
Штаб, собравшийся в дальнем вагоне, слушал пересказ распоряжений царевича от коменданта поезда.
- Его высочество потребовал свой штаб и палача. - Растерянно озвучил тот распоряжение.
- Нас, что всех казнят? - Удивился Георгий Романов. - Совсем сбрендил. То в нос бьет, то казнить собирается.
- Мне показалось, что его высочество либо плачет, либо смеется. - Глубокомысленно заявил комендант. - Мне кажется, что он готовит какую-то шутку.
- Тогда мы сами пошутим. - Решил Борис. - Двум смертям не бывать, одной не миновать. Братцы! Нужна красная наволочка, или мешок красный. Можно и черный, но эффект не тот. Господин комендант, нужен топор и плаха. Ему нужен палач, я и буду палачом. Ребята подыграйте.
Через пять минут, в салон наследника, один за другим вошли члены его штаба. Каждый нес, какой либо предмет для предстоящей экзекуции. Один расстелил на полу белую простыню. Второй начертил углем посередине большой крест. Следующий принес большую корзину. За ним внесли табуретку, которую укрыли новой скатертью. Отдельно внесли топор с пожарного набора. Были внесены библия. Поднос с рюмкой водки и многое другое, необходимое для проведения, столь ответственной церемонии усекновения главы в походных условиях. Последним вошел палач. Как и положено в белой рубахе с огромным золотым крестом на пузе, и в красном глухом капюшоне с прорезями для глаз. Ему тут же передали топор. Палач с хеканьем вогнал его в табуретку.
- Скольких казним сегодня, ваше царское высочество?
Алексей с интересом наблюдал за представлением. На вопрос палача, он стал пересчитывать свой штаб, загибая пальцы.
- Одного смертничка не хватает. - Состроив злобную рожу, заявил он.
- Так все мы смертны, кормилец. - Ответил палач. - Тока им невместно кровь невинную проливать. А я морда каторжная, смертушку ужо не раз видывал, сам пару раз с ею разговоры разговаривал. Вот и решился на енто богомерзкое дело. Я как тут у тебя закончу, сразу в монахи пойду. Мож тоже излечать научусь. Так бог мне энто душегубство и простит. Хошь, я за тебя надежа государя молиться стану? А?
- Так, что ж присоветуете господа штаб? Мне страсть как надо было сегодня одного, или двоих казнить смертью лютой. Вы все приготовили. Только жертву не предоставили. Кидайте на спичках, кого казнить буду.
- Ваше высочество! - Начал Никита Романов. - Дело вы задумали хоть и нужное, но насквозь незаконное. Посему мы слуги ваши, не можем взять на себя столь важное для судьбы государства Российского решения. Так что сам, сам ваше высочество решай.
- Правильно сказал Никит Саныч! - Улыбнулся Алексей. - Раз законами земными мне не светит воспользоваться, пусть бог решит.
Он вынул из-под подушки револьвер. Высыпал из него патроны, один воткнул обратно. Крутнул барабан по рукаву и протянул Никите.
- Слабо?! Может рюмку водки?
Восемнадцатилетний великий князь, гордо и презрительно принял оружие. Оглянув собравшихся, он глубоко вздохнул, перекрестился и приставил револьвер к голове. Щелкнул курок. Ему подали рюмку. Дрожащей рукой он кинул стопку в рот.
- Ну, Никита! - Алексей восхищенно разглядывал родственника. - Мощща! Следующий!
Царевич подошел к каждому. Лично крутил барабан о свой локоть и протягивал очередному смертнику. Парни плакали, прощались с друзьями. Просили передать родителям и любимым последние слова. Будучи высшими офицерами, они даже и думать не могли ослушаться приказа. После щелчка. Следовала рюмка. У некоторых отказывали нервы, но только после, а не до щелчка у своей головы.
Наконец в зале остались только Алексей и Борис не сыгравшие в офицерскую рулетку.
- Только не говори, что я опять пытаюсь тебя извести. - Протянул Алексей револьвер Борису.
- На правах твоего фаворита, хочу тебе предложить сначала самому испробовать. Или слабо? - Борис смело улыбнулся в лицо друга. Алексей перехватил пистолет и, глядя в лицо приятеля, упер дуло себе в голову и щелкнул бойком.
