Сергей Щепетов - Последний мятеж
Николай уже почти заснул, когда Охотник вернулся и бросил на землю большой плоский камень. На нем было что-то изображено кусочком известняка или мела.
— На ящиках наклейки с таким рисунком. Или — почти таким. Ты это знаешь?
Николай присмотрелся:
— Кажется, что-то знакомое. Сейчас, подожди…
Он опять стал смотреть в трубу. Ну да, все сходится.
— Ну?!
— Слушай, как тебя… Петр, кажется?
— Не твое дело!
— Хамишь, однако… Не знаю уж, как тут в вашем мире…
— Говори!!
— В общем, могу предположить — утверждать не буду! — что в ящиках взрывчатка. Ребята в противогазах растаскивают и расставляют заряды. И вяжут сеть.
— Какую еще сеть?!
— Ты что, не рубишь? Взрывную, конечно! Они, похоже, собираются разнести вдрызг это старое корыто и тротила не жалеют. Если, конечно, здесь у вас имеют дело с тротилом. Чтобы заряды сработали одновременно, их нужно одновременно подорвать, то есть все сразу.
— Зачем?
— Что «зачем»? Зачем баржу взрывают? Откуда же я могу знать?
— Зачем подрывать все заряды сразу?
— Ну привет! У нас, например, обычная войсковая взрывчатка от удара взрывной волны не срабатывает: если зарядов много, а подорван будет только один, то остальные просто разбросает в стороны. Поэтому для каждого заряда нужен свой детонатор, включенный в общую сеть. Говорю сразу: способов подрыва много, и какой будет использован здесь, определить не могу: электричество, детонирующий шнур, огнепроводный шнур, комбинация разных способов — все, что угодно!
— Как они это сделают? Убью!!
— Слушай… Охотник! Чего ты от меня хочешь? Я, на самом деле, не настоящий сапер и почти никогда ничего сам не взрывал. Как это делается, правда, видел. Тебе-то чего надо? Знать, как спрятаться? Здесь, наверно, уже безопасно, хотя какая-нибудь железяка может и долететь. А запугивать меня нечего! Вы, насколько я понимаю, все равно нас собираетесь порешить, так что придумай что-нибудь другое. Лучше всего просто объясни, что тут происходит и зачем? Почему те ребята в скафандрах? Здесь что, зараженная зона?
— Это они — из зараженной зоны! Им надо помешать.
— Они комфаши? Это что, сокращенное «коммуно-фашисты», да? А вы кто? Гонители — это что? И что там, в барже?
Охотник сморщил переднюю часть головы под глазами:
— Хочешь увидеть? Увидишь! Как им помешать?
— Ну не знаю… Не дать вставить детонаторы — стерженьки такие с проводами или шнурами. Все эти шнуры-провода должны идти от заряда к заряду, а часть их стянута в одно место, откуда, собственно, и будет произведен подрыв…
Гул в небе Николай услышал еще раньше, а теперь понял, что на сей раз вертолет, похоже, идет сюда и, вероятно, где-то тут и будет садиться. В отличие от Николая Охотник не стал вертеть головой и всматриваться в клочок неба между ветвями. Он отобрал у Николая «бинокль» и гнусаво скомандовал:
— Лицом вниз! Не двигаться! Накройте их!
Собственно говоря, двигаться Николай особенно и не собирался: он только успел увидеть, как возникшие рядом человекоподобные существа накрывают их с Вар-ка крупноячеистой сеткой, к которой привязаны ветки и пучки травы, — и почти сразу уснул.
Пробуждение было насильственным и на сей раз более грубым — его встряхнули и поставили на ноги. Это был Джон.
— Хотел смотреть? Иди!
К своему немалому удивлению, Николай обнаружил, что уже может стоять и даже двигаться, перебирая ногами. Однако попытку ускорить процесс он решил пресечь сразу:
— Если ты, Джон, будешь толкать меня в спину, то я свалюсь, и тебе придется меня нести. Вряд ли тебе уже разрешили меня зарезать…
Еще одна маленькая радость заключалась в том, что Николай не чувствовал на ногах серьезных потертостей: он-то боялся, что в ботинках будет просто хлюпать кровь! Даже интересно…
По мере того как они приближались к барже, присутствие людей чувствовалось все сильнее и сильнее: кто-то впереди сворачивал в сторону, уходя с их дороги, какие-то неясные фигуры мелькали в кустах. В конце концов Николай оказался на расчищенном участке, который он принял за посадочную площадку для вертолета. Никаких ящиков тут уже не было, зато здесь и там валялись тела в серебристых или серо-зеленых комбинезонах. От одного к другому бродил высокий широкоплечий человек с маленькой лысой головой.
Николай уже понял, чем занимается Охотник, но все равно вздрогнул, когда тот выдернул очередную железку из чьего-то неподвижного тела. Звук получился негромкий, но…
Петр обращался не к нему, а к Джону. Он даже не сказал, а еле слышно пробурчал, вытирая заточенный кусок арматуры о чужой комбинезон:
— Покажешь ему трюм. И быстрее!
Судно имело в длину метров тридцать и больше всего походило на речную баржу. Никаких видимых повреждений на корпусе, кроме сквозной ржавчины, Николай не заметил, и было совершенно не понятно, как такая махина оказалась метров на десять выше ближайшей воды, которой, кстати, и было-то по колено. Джон слегка толкнул его в спину:
— Ну?!
— Не нукай! Чего ты от меня хочешь? Ящики расставлены, но никаких взрывателей-детонаторов я не вижу. Вон шнур валяется — не размотанный даже! Кому помешала эта руина? И как она тут оказалась?
— Пошли!
Поднимаясь по ржавой железной лестнице, Николай оглянулся — внизу Джон разговаривал с человеком, одетым в какие-то серо-зеленые лохмотья.
Наверху Николай задержался и стал смотреть, как внизу стремительно исчезают следы недавнего побоища: неясные, сливающиеся с травой и кустами фигуры людей уносят в заросли ящики со взрывчаткой и трупы в комбинезонах. Еще минут десять, и все будет чисто и ровно.
Тихо загудел ржавый металл под ногами — Джон спрыгнул на палубу.
— Вон там люк — иди и смотри.
На всякий случай Николай старался ступать мягко и на полусогнутых ногах — кажется, вот-вот ухнешь.
Крышка люка сорвана и валяется рядом. Николай присел на корточки и стал всматриваться в полумрак. Собственно говоря, там было неглубоко и света, в общем-то, хватало. Просто не хотелось видеть и верить.
Трюм был наполовину забит костями, а сверху лежали почти целые скелеты. Человеческие.
Глава 2
Царство Небесное
Помещение явно находилось у самой поверхности — дневной свет проникал сквозь узкую длинную щель под потолком. Теплый влажный воздух был пропитан запахом застарелого неопрятного человеческого жилья. Пока глаза не привыкли к полумраку, Николай так и не мог понять, есть тут кто-нибудь или нет, — явственно слышалось только журчание воды.
— Подойди сюда, чтобы я тебя видел, — прошелестел голос, лишенный интонаций.
Кажется, это обычная чугунная ванна с обколотой по краям эмалью. Она на две трети засыпана мелкими окатанными камнями. В нее по жестяному желобу, идущему от стены, стекает вода, а на другом конце она переливается через край на железный поддон, по которому уходит куда-то в угол — наверное, там дырка для водостока. Под тонким слоем воды на камнях лежит человек — на поверхности только его голова с коротким ежиком седых волос. Лица в полумраке не разглядеть — одни морщины, зато хорошо видно его обнаженное тело под водой — это, по сути, скелет, обтянутый дряблой размокшей кожей. Кроме почти полной атрофии мышечной ткани, Николай никаких аномалий не заметил — две руки, две ноги…
— Нравится? Вот так и живу — давно уже.
— Что, так все время и лежите в воде?
— Ага, лет тридцать уже, наверное. Никак не умру — водичка теплая, и в ней, похоже, что-то намешано. Только химанализ сделать некому. Ничего, что на «ты»? Я ведь раза в три, наверное, старше тебя.
— Сколько же вам лет?!
— Не много: семнадцать… после ста. Все живу и живу.
— Извините!
— Ничего… Меня зовут Валентин Сергеевич. А ты, кажется, Николай?
— Именно так: Турин Николай Васильевич.
— Это правда, Коля, про другие миры, про иные реальности? Или это у вас такая легенда для… дураков?
— Валентин Сергеевич, вы тоже будете устраивать проверку? Сначала меня, потом Вар-ка, потом сравните наши показания? Мне показалось, что кое-кто из ваших людей может работать лучше любого детектора лжи. Я не прав?
— Послушайте, молодой человек… э-э… Коля, твой приятель сидит за стенкой и все прекрасно слышит. В отличие от тебя, он обладает способностью… э-э… влиять на собеседника, на его восприятие. А у меня… у меня осталась только способность дышать и… усваивать пищу.
— Тем не менее мне кажется, что вы здесь главный и, наверное, только вы можете объяснить, что здесь происходит. Наши сказки, похоже, никому не интересны, но нас почему-то не убили, а привели к вам. Зачем? Для опытов? Как источник генетического материала?
