Влад Савин - Врата Победы
Командующий 44й армией Черняк - безграмотный человек, неспособный руководить армией. Его начштаба Рождественский -- мальчишка, а не организатор войск. Можно диву даваться, чья рука представила Черняка к званию генерал-лейтенанта.
Террор, расстрелы перед строем, невзирая на чин? Было и такое. Еще с финской - а как было поступить с Виноградовым, который бездарно погубил свою дивизию, а сам удрал в тыл? Еще можно простить неумение и безграмотность - тот же Черняк, разжалованный до полковника, вполне справлялся с дивизией на второстепенном фронте. Это была совсем другая война, к которой не подходил прежний опыт - того же Козлова, прапорщика Империалистической войны и комполка Гражданской, Черняка, пулеметчика царской армии и взводного в Польском походе РККА - и самого Мехлиса, фейерверкера (по современному, сержанта) Второй артиллерийской бригады. Не хватало опыта и таланта, нужных для этой войны - и оттого ошибки были неизбежны. Но нельзя прощать трусость, подлость и предательство. Власов перебежал к немцам, будучи уверен, что при выходе из окружения его расстреляют - очень может быть, что и расстреляли бы, за допущенные им грубейшие ошибки, обернувшиеся большой кровью. Хотя там не один Власов был виноват.
Мехлис был на своем месте - наркомом Госконтроля. Где его фанатичная преданность товарищу Сталину, а также честность, неподкупность, личная храбрость - были незаменимы. Кадры решают все - насколько прав был Сталин, сказав это! Человек на своем месте справится с задачей, если ему не мешать. Иначе же жди беды, рано или поздно!
И потому Мехлис был не то что обижен, разве можно обижаться на Вождя - как удивлен фактом появления возле него людей с особым допуском, как-то незаметно составивших "ближний круг" Первого лица. Равно как и информации с невиданым раньше уровнем "ОГВ" - особой государственной важности - к которой не было доступа даже у членов ЦК. В то же время нельзя было не признать, что решения, принимаемые новым кругом посвященных, всегда были беспроигрышными - касаемо стратегии, политики, экономики, кадровых решений. Хотя логика их была совершенно непонятна. В крупную немилость впал Хрущев, и все, кто был к нему близок. А кое-кто из ответственных товарищей попытался очень осторожно - нет, не помешать, а прозондировать, кто и что за всем этим стоит - и тут же был окорочен, кому-то просто разъяснили пагубность их поступков, в вежливой и не очень форме, кого-то сняли с должности и загнали в самую дальнюю дыру, а кто-то даже и вовсе пропал бесследно. Причем Хрущева и в Средней Азии не оставили в покое - после авантюры с каналом через Каракумы, он затеял в Ашхабаде быстрое и масштабное строительство и получил за это окрик из Москвы! Известно ли вам, что Туркмения является сеймоопасным местом, и в случае землетрясения все ваши наспех построенные многоэтажные бараки станут братскими могилами? Построенное принять, временной мерой - но с условием расселить и снести не позже сорок седьмого года. Обвинение было явно надуманным - ну не было отмечено разрушительных землетрясений в Средней Азии за последние несколько веков! Хотя и в Ялте тоже, а еще раньше в Мессине - но не может этого предсказать заранее даже самая передовая советская наука. Так что Хрущев, пребывая в крайней меланхолии - странно, а отчего еще не арестован и даже не снят? - осторожно, по всем оказиям, запрашивал всех своих прежних знакомых о причинах, за что на него так рассердился сам?
Теперь Мехлис знал ответ. Но ни в коем случае не поделился бы с этим преступником, заслуживающим, на его взгляд, самой суровой кары. Вождя решил грязью облить, как какую-то троцкистско-зиновьевско-бухаринскую сволочь? Вот только Сталин приговаривал побежденных противников - а этот решил уже мертвого, на кого бы при жизни и глаз не посмел поднять, ради собственной выгоды и авторитета? Наплевав, что это взорвет изнутри соцлагерь - в Венгрии едва усмирили, а Китай и Албания так и ушли. И предательство, начатое Хрущевым и завершенное другими к концу века, было тем гнуснее, что великую страну социализма, надежду всего прогрессивного человечества, сдали свои, вышедшие из Партии же, а не засланные шпионы и не тайная белогвардейская организация! Как же прав был Сталин, говоря об усилении классовой борьбы по мере развития коммунизма!
И новые мудрые слова Вождя: "Мы ошиблись с лечением. Репрессии нужны, но лишь как хирургия, чтобы отделить уже сгнившее. Но мы же не лечим ножом простуду, а головную боль - топором? И надо помнить, что в стерильных условиях организм теряет устойчивость к микробам. А для иммунитета нужна прививка вакцины - ослабленной культуры бацилл. Именно в этом плане надлежит рассматривать нашу терпимость, например, к Церкви. Но особый интерес для нас в этом плане представляют итальянские товарищи. Если у нас единство, однопартийность, - это основа, то по их теории, компартия, оставаясь ведущей политической силой, не должна становиться монополистом, а постоянно подтверждать свое право быть руководящей и направляющей в споре с прочими партиями, включая даже откровенно буржуазные! В перспективе, именно эта "общедемократия" позволит отмереть и государству - а вытеснение враждебных сил из политической борьбы предполагается не истреблением их партийного актива, а естественным отмиранием опорного класса. Причем это возможно даже в капиталистической стране - план "бархатной революции", придуманный Грамши, к сожалению, был взят на вооружение нашими врагами, реализовавшими его против нас в конце века. Этот план был невозможен для нас в семнадцатом, мы вынуждены были жить по законам осажденной крепости, форсируя движение вперед через кровь. Теперь же мы сильны - и можем позволить себе ступать мягко".
Теперь Мехлис знал, что делать. Гениальность вождя - проверить новую линию сначала в чужой стране, которая еще очень нескоро войдет в СССР. Впрочем, Союз в этой истории будет иметь совсем иной смысл - именно союз государств, вокруг центрального русского ядра, включающего в себя по окраинам культурные автономии. С течением времени новые республики перейдут в разряд автономий - и таким образом, СССР постепенно распространится на весь мир. Возможно, даже без войны, если итальянские товарищи окажутся правы. Будет тяжело - но когда коммунисты боялись трудных путей? Потому что контролировать ситуацию куда сложнее, чем разрешить ее одним ударом.
"А вы посмотритэ, кто у нас будэт нэдоволэн перестройкой, товарищ Мехлис?"
Грузинский акцент в речи Сталина появлялся, лишь когда вождь был по-настоящему взволнован. Значит, новый курс, по иронии названный так же, как горбачевское предательство, сначала в Италии, затем в Польше, Румынии, Венгрии, Болгарии, Германии - и в завершение в СССР. С послаблениями в сторону "демократии", "плюрализма", даже мелкой частной собственности, на уровне советской кооперации - что должно ввести в заблуждение наших заклятых "друзей" с запада. Но в тени, с изнанки - жесткий контроль: новая контора товарища Пономаренко, "внутренняя разведка", уже прозванная среди своих инквизицией - судя по целям и методам, при царе это Охранным отделением называлось?
И - "товарищи потомки", важный элемент плана. Надо познакомиться с ними поближе!
Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка К-25. Военно-морская база Специя, 19 марта 1944
- Это будет война, - сказал товарищ Мехлис, - пусть и без выстрелов, может быть, но война. Раз эти - не успокоятся, не забудут, не простят. Вы там однажды уже поверили в капитализм с человеческим лицом, чем кончилось для вас?
Мы сидели в кают-компании "Воронежа" - я, Сан Саныч, Елизаров, Сирый, Буров, ну и остальные офицеры. Петровича не было - бдил в ЦП, оставшись за меня. Зато был Брюс, и еще кто-то из спецназа - только наши, из будущего. Наш же гость мало интересовался техникой - "а что я в этом понимаю?" - но задавал множество вопросов по жизни "там", включая бытовые мелочи. Удивлены были и он, и все мы - хотя провели здесь уже полтора года, но в военное время, а это специфика, тут и к денежному довольствию относишься философски, пребывая на казенном. А в довоенном СССР красный командир, что армии, что флота, был фигурой - как по почету, так и по уровню жизни - гораздо более уважаемой, чем, например, кооператор. Правда, этот уровень тоже от привычного нам сильно отличался - так, даже человек в звании, условно, полковничьем, если говорить не только об армии, но и партийных или хозяйственных чинах, науке, культуре, вполне мог жить в комнате в коммуналке, если не имел семьи - причем по собственному выбору: "Вы лучше семейным жилплощадь дайте". В то же время чин с женой и детьми - и не только военный или партийный, но и инженер или профессор - вполне мог иметь домработницу, кухарку и няню. Личных автомашин было очень мало, бензина практически не было в свободной продаже, и собственникам надо было "прикрепляться" к какой-то из контор. Также и дачи, как правило, были отличительной чертой интеллегенции, прежде всего творческой - хотя весьма распространено было "на лето, к родственникам в деревню". Но чтобы офицер атомной подлодки мыкался на берегу без квартиры, имел грошовую зарплату, да и ту не получал месяцами, как было у нас в девяностые - это не укладывалось у товариша Мехлиса в голове! Как и то, что в двухтысячные, когда все как-то выровнялось уже при Путине, защитники Отечества, в подготовку которых государство вложило огромные средства, были в глазах общества и по достатку много ниже "деловых":
