Студент: Месть (СИ) - Кузьмичев Юрий "LikanTrop"

- Брат! Ты как? – к своему главному подбежал один из его борцух со стекающей с макушки вниз по лбу кровью. Он подхватил Шланга и потащил в сторону машины. Паша подобрался и быстрым рывком запрыгнул на пассажирское сиденье своей девятки.

- Самоха. Гони! – водитель по счастливой случайности от машины далеко не отходил, потому оказался за баранкой сразу же как начался замес.

- Стой, бля! Стой! – машина взревела двигателем, но задняя дверь открылась, и тот же самый спортсмен, что возился со Шлангом, погрузил на заднее сиденье своего лидера и запрыгнул сам. Девятка дала задний ход, попутно сбив несколько кинувшихся к ней лобненских. Развернулась и нырнула в тьму лесопарка, несясь в сторону Долгопы.

- В больничку надо! Худо мне, – прохрипел с заднего сиденья бледный как сама смерть Шланг.

- Гони в поликлинику, в приемную часть! С ним пойдешь, – Паша обернулся и посмотрел на спасшего Шланга борцуху, – Короче слушай! Скажешь, что в темноте на улице на вас напали неизвестные. Никого не видел, никого не слышал. Понял? Напали, пырнули ножом, карманы вывернули и убежали, врубаешься? О стрелке и нас ни слова!

- Да понял я, понял. Не дурак, – закивал головой на толстой шее короткостриженый пацан. Когда доехали до лепил, Шланг уже затих. Худо дело. Скатались на стрелку, бляха муха.

А в это время Митяй довольно осматривал устроенное им побоище. Жалел парень только об одном, что не проломил башку этому долгопенскому урке. Не понравился он ему:

- Чо там, у нас ровно все? Все живы? – спросил подошедшего товарища Митяй.

- Да вообще ништяк. Так, помяли слегка парочку. Да у Сивого несколько зубов выбили, – хохотнул парнишка. Адреналин еще не ушел из его крови, и пацан буквально фонтанировал энергией, – а у этих чмошников три жмура. Вроде бы.

- Жмуров в машины им погрузите. Те, кто не скопытился пусть очухиваются и везут их куда хотят хоронить. Не нам же лопатами махать? – Митяй подошел к одному из стонущих на земле спортсменов из Долгопы. Присел и поднял его окровавленное лицо за подборок, – слышь? Жмуров ваших ща погрузят. Прыгайте в тачки и валите на хер. В Лобне вам ловить нечего, – парень поднялся на ноги, достал пачку «Радопи» и закурил от зажигалки, – валим пацаны! Ровно все вышло. Теперь Хромой, пердун этот, хер дернется.

24 октября 1988 года, г. Долгопрудный, Хромов Андрей Павлович.

Андрей Павлович пребывал в прескверном настроении. Прямо среди ночи стоило ему только наконец уснуть, а Хромой в последнее время часто маялся в кровати и часами не мог отбыть в царство Марфея. Так вот, стоило ему уснуть, как сперва за окном кто-то начал протяжно сигналить. А потом в его комнату громко постучали. Приехал Косой, и Хромой точно понял, что с новостями не очень хорошими. Прямо в семейках мужчина подошел к шкафу, достал оттуда и накинул на себя черный халат, и уже в таком виде отправился на первый этаж на кухню к нежданному «гостю».

- Ну рассказывай. Чувствую разговор не очень хорошим будет, – с этими словами Андрей Павлович достал из холодильника бутылку «Столичной» и поставил ее на стол. Через секунду рядом с бутылкой оказались и рюмки, – чо, все настолько херово?

- Короче, ваше пиздец, Андрей, – с этим словами Косой подробно рассказал о произошедшей стрелке, а договорив, налил себе в рюмку водки и жадно проглотил, следом накапав еще.

- А скажи мне, Косой. Ты что, мальчик маленький или как? Не понимаешь, что если на тебя буром прут, видя, что вас больше, то это не спроста? – прищурившись поинтересовался Хромой.

- Косяк упорол, Андрей. Мой косяк, без базара. Но кто ж знал, что их там толпа по кустам, да еще и пиками заряженная, – Кислый выдохнул и накатил еще. Андрей Павлович снова поднялся на ноги. Достал целый лимон и нож и положил возле товарища:

- На! Нарежь, какая никакая закуска. А то окосеешь, Косой, - распробовав свой неожиданный каламбур, Хромой нервно хохотнул.

- Шланга в приемную часть сдали. Лепилам. Наверняка ментов вызовут, и те жалом водить станут. Я корешу его, кто к лепилам Шланга нес, объяснил как мог, что ментам говорить. Типа, напали в темноте хер пойми кто. Почикали и бабки забрали.

- Ага. Значит ща Милютина еще на ноги поднимут. Звонить будет, – поморщился Хромой и аккуратно налил себе в рюмку «горькой».

- Валить надо этих волков позорных! Собрать вместе и валить, – зло прорычал Косой и ударил кулаком по стулу.

- Ты, Паша, успокойся и не кричи. Кого ты валить собрался? И кто валить будет? Шланг в больничке, люди его побитые. Да и у меня из стрелков, сам знаешь, только Макар. Так и тот занят, за двумя оболтусами моими присматривает. Только и он не мокрушник, а инструктор по стрельбе. Да и завалим мы их и что потом? Шумиха на всю область. С наших корешков ментовско-прокурорских погоны в миг полетят. А оно нам надо? – Хромой наконец поднял рюмку и выпил в два аккуратных глотка, занюхал рукавом, – нет, Косой. Херню ты поришь по горячке. А тут думать надо. О! – в этот момент раздался звонок, - вспомнишь…мента. Вот и оно.

- Да? – Андрей Павлович подошел к телефону и снял трубку. Выслушав что-то на том конце, распорядился, – Лепилу поднимайте. Пусть чинит пацанов. Ща Паша приедет, скажет чо дальше, – повесив трубку Хромой было дело хотел вернуться за стол, но раздался новый звонок.

- Алло? Да, я это! – послушав своего собеседника, Хромой вежливым тоном ответил, – Константин Михайлович. Ну а я что поделаю, когда по ночам на улице на целого мастера спорта с товарищем нападают и ножиками режут? – послушав что-то еще, Хромой помрачнел, – Я понял. Давайте завтра встретимся. Да, там же как обычно. Хорошо, утром в десять тридцать буду, - повесив трубку, Хромой вернулся за стол. Налил себе и Косому горькой и поднял рюмку над столешницей, – давай, Паша. Помянем раба божьего Саню Шланга. Отъехал пацан, – и не дожидаясь реакции Косого, опрокинул в себя содержимое рюмки. На этот раз залпом.

- Короче, едь в Афродиту. Там приехали борцы. Я так и не понял, вроде один жмур у них и трое тяжелых. Разруливай, Паша. А я попробую уснуть. Утро оно вечера мудренее.

25 октября 1988 года г. Долгопрудный, Хромов Андрей Павлович.

Косой зашел в комнату сауны в самый неприятный момент. Или наоборот? В самый приятный? Короче, Паша заглянул в комнату как раз когда Хромой, нагнув стоящую на ногах голую бабу раком, драл ее, заставляя изрядные буфера трястись из стороны в сторону над столом, на который она облокотилась локтями.

- В предбаннике погоди, – махнул на подчиненного рукой Хромой и продолжил снимать стресс. А стресса у Андрей Павловича нынче было много. Ночью поспать нормально так и не вышло. И так и эдак крутил ситуацию в голове мужчина, так ни к чему и не придя. Но это пол беды, так еще и Милютин утром решил его отчитать будто сопливого школьника. Пришлось аккуратно напомнить полковнику, что его дела, это его дела. А он Хромой тут и сидит, чтоб делать всю самую грязную работу. А в теневых вещах случается всякое. Небось, когда бабло каждый месяц ментовская рожа получает – не жалуется и откуда эти бабки приходят вопросов не задает. На том и порешили. Разбой и всех делов. Только вот настроение изгажено и один сплошной стресс.

Ну, а стресс держать в себе нельзя. Потому, только приехав в свой банный комплекс, он велел затопить ему баньку. Вызвал рыжую Людку и хорошенько ее отодрал. Девушка лежала голым животом на столе и сверкала задом. Андрей Павлович же, сделав дело, встал под подвешенным под потолком ведром из светлого дерева и потянул за шнурок. Ледяная вода окотила мужчину с головы до пят.

- Ух, хорошо! – по собачьи встряхнулся уголовник, почесал наколотый на груди православный крест и громко крикнул, – Косой, давай раздевайся и в парную! Людка, ну ка срам прикрой покрывалом и шуруй отсюда, – подойдя к столу, мужик звонко хлопнул девку по голому заду, услышал в ответ довольный писк и отпил из кружки холодного пива. После чего прошлепал босыми ногами в парную и занял верхнюю полку, предварительно плеснув на камни воды.