Столичный доктор. Том VI (СИ) - Вязовский Алексей

— Это можно сделать… Наркоз… круп…

— Не спеши. Сейчас подадут основное блюдо, — улыбнулся я. — Представь себе машину, которая будет через эту трубку дышать за пациента. С регулируемой подачей газовой смеси. Можно будет отказаться от эфира и хлороформа в пользу… да хотя бы смеси кислорода и закиси азота, у которой вероятность осложнений намного меньше.

— Сейчас ты скажешь «но», иначе уже давно бы построил такой аппарат, — грустно улыбнулся Микулич.

— Конечно. Главное — измерение скорости потока. Трубка Пито не подойдет. Клапаны, манометры — это всё сейчас в таком состоянии, что о точности говорить не приходится. Слишком велика опасность осложнений. Из-за этого искусственная вентиляция легких превращается в лотерею.

— И ты хочешь…

— А ты? Деньги для исследований есть. Думаешь, парни с физического факультета при хорошем финансировании смогут всё бросить и заняться только этой проблемой?

— Не смогут — найдем других.

На этом и договорились.

Автомобиль доставили по железной дороге через пять дней после нашего приезда. Грузовые перевозки не такие быстрые как курьерский поезд. Но главное, что довезли в целости и сохранности. Теперь точно заживем! Новый яковлевский мотор, кузов оригинальной версии, смещенный вниз центр тяжести — от «Бенца» не осталось почти ничего. Думаю, можно называть его как захочу. Хоть и «Агнесс». Ударим автопробегом по… по чему именно я еще не придумал, но обязательно соображу. А вот до колес как-то руки еще не дошли, надо заказать шины пошире. Да и с плавностью хода пока не все слава богу, рессоры тоже требуют доработки.

Жиган в Бреслау пока ориентировался не очень хорошо, и первую поездку с женой я решил осуществить без посторонних. Залили нужные жидкости, завели, прогрели — и вперед.

Сначала ехали потихонечку — мостовая возле нашего дома, хоть и уложена по-немецки на совесть, но на скорости больше минимальной начинается легкая тряска зубов. Зато потом вырулили на центральную магистраль… Вот тут можно и разогнаться немного.

Извозчики если пугались, то не очень сильно — всё же автомобилей здесь уже немало. В основном таратайки всякие, но лошадки к громким звукам почти привыкли. Вот я и притопил по прямой от всей души. Километров тридцать под горку выдал, наверное. Вскоре, правда, пришлось притормозить из-за пробки впереди — две телеги ожидаемо не смогли поделить перекресток.

Стоим, ждем, никого не трогаем. Вдруг кто-то стучит в стекло. Поворачиваюсь — полицай. Неужто гаишники уже существуют? Красный, потный, запыхавшийся, с явным избытком веса, сидит на велосипеде, левой ногой стоя на проезжей части. Открыл дверцу, спрашиваю:

— Герр полицай?

— Вы… нарушили… постановление магистрата!

— Да отдышитесь сначала, а потом расскажете, в чем состоит мое прегрешение.

Пока блюститель порядка приходил в норму, к нам начали подтягиваться любопытные, лишая зрителей сценку с вяло переругивающимися извозчиками. Что там нового? Одна подвода с соломой, другая — с досками. Такое добро каждый день видишь. А тут автомобиль неведомой конструкции, да еще и полицейский что-то делать будет.

— Вы нарушили постановление магистрата города Бреслау от сентября девяносто шестого года о запрете передвижения по улицам со скоростью сверх установленной! — выдал нам представитель власти, когда перестал изображать кузнечный мех.

— Но как вы это узнали? У вас есть прибор для измерения скорости? — полюбопытствовал я.

— В постановлении указано двадцать километров в час. Такую скорость может развить велосипедист, проводили специальные замеры. А я вас догнать не мог, пока вы не остановились! Гнался за вами два квартала!

Ну, такому пузану это как раз полезно.

— Сколько же я должен заплатить?

— Штраф три марки! — торжествующе объявил полицейский, доставая из кармана квитанционную книжечку.

— Извольте, — отсчитал я три монетки с профилем кайзера. — А часто скорость превышают?

— Вы первый.

Ну вот… Опять вошел в историю.

Глава 13

СТОЛИЧНЫЯ ВѢСТИ. Съ 1897 года на многихъ желѣзныхъ дорогахъ вводятся особые санитарные вагоны, которые будутъ снабжены кроватями и всѣмъ, что нужно для больныхъ. при каждомъ такомъ вагонѣ будетъ находиться фельдшеръ.

ЛОНДОНЪ. Вчера въ Перфлитѣ на Темзѣ, на участкѣ земли, принадлежащемъ русскому керосиновому обществу, произошелъ пожаръ. Пылающiй керосинъ лился ручьями въ Темзу. Прилегающiй къ мѣсту пожара большой пороховой складъ, равно какъ склады американскаго керосиноваго общества, заключающiя 100,000 галлоновъ керосина, пожарнымъ командамъ удалось отстоять. Тушенiе огня крайне затруднялось частыми взрывами бочекъ съ керосиномъ. Въ 10½ часовъ пожаръ былъ локализованъ. Кромѣ зданiй сгорѣло 1,000 бочекъ съ керосиномъ и 3,000 пустыхъ бочекъ.

THE NEW YORK HERALD. Россiя и Красное Морѣ. Москва планируетъ построить желѣзную дорогу, соѣдинияющую Россiю съ Краснымъ моремъ? Въ берлинской газетѣ появилось слѣдующее любопытное сообщенiе: «Говорятъ, что россiйскiе чиновники, занимающiе высокiе посты въ своей странѣ, сейчасъ находятся съ секретной миссiей въ Англiи, гдѣ въ теченiе послѣднего мѣсяца вѣдутъ переговоры съ чиновниками британской гражданской службы». Ихъ предполагаемая цѣль — получить информацiю, карты и планы относительно англiйскихъ концессiй въ Персiи и Аравiи.

«Покинувъ Лондонъ, они должны отправиться въ Парижъ, чтобы заключить тамъ крупный заемъ и получить поддержку Францiи. Россiя намѣрена построить гигантскую желѣзную дорогу черезъ Россiю, Туркестанъ, Персiю и Аравiю къ Красному морю. На конечной точкѣ должна быть возвѣдена московская военно-морская станцiя, и соглашенiе съ правительствомъ шаха Персiи уже заключено и подписано».

У меня в университете теперь свой кабинет с видом на парк. И даже секретарша по имени… я с трудом сдержал смех, когда в первый раз услышал… Лолита! Она родилась от брака испанки и немца, и была вполне оформившейся девушкой, ни разу не нимфетка. Чернобровая, черноокая, с пышными формами… Причем сразу попросила называть ее не полным именем Долорес, а именно сокращенным. Микулич сказал, что выцыганил ее из общего секретариата, но, похоже, Лолита сама напросилась ко мне на работу. Все пожелания ловила прямо на лету, кофе и чай таскала литрами даже без запроса. А еще быстро и без ошибок печатала, умела стенографировать. Мечта, а не секретарша! Только бы Агнесс не прознала…

— Ваши утренние газеты, герр профессор, — Лола наклонилась, выкладывая прессу на рабочий стол, да так, что и без декольте я живо себе представил, как там качнулась упругая грудь третьего так размера.

Я с трудом отвел взгляд, вдохнул-выдохнул. Новый мир — новые соблазны. Точнее, искусы-то старые, еще со времен Евы. Современная женская мода вроде напоказ ничего не выставляет — всё прикрыто, тут больше фантазия гуляет. Да и все эти поползновения меня мало трогают. Глаз радуется, но не более того. С одной стороны, у меня жена молодая, на нее бы здоровья хватило. А с другой — я слишком хорошо помню, к чему приводят шашни на работе. Подсказка: хорошее в этом найти практически невозможно. Не верите, спросите у Виктории Августовны Талль, она расскажет.

Я развернул «Schlesische Zeitung». Газета писала о тайных переговорах между Петербургом и Пекином. Россия хочет взять в аренду Порт-Артур на 25 лет… Черт бы их там побрал в Царском! Ведь просил, объяснял, давал выкладки! Не лезьте в Корею! Все без толку… Будто тень японского городового, приложившего когда-то венценосца по голове, никак не давала покоя Николаю.

За окном моросит типичный бреслаусский дождь. Месяц прошел, как я покинул Россию, а сердце уже болит за страну.

Немцы в своих газетах откровенно посмеиваются — русский медведь полез в китайскую фарфоровую лавку. Ну скатертью дорога. Посмотрим, что скажут англичане… А что те скажут — и так известно. И что дадут японцам тоже понятно — кредиты на войну, свои верфи для военных судов.