Назад в СССР 1986. Книга 6 (СИ) - Гаусс Максим
— Дерьмово. У меня ведь примерно так же было. Списали меня, как кусок мяса, — на его лице отчетливо отразилась скорбь и досада. — Ну, да ладно. А что по оружию?
— Я работаю по этому вопросу. Если на ЧАЭС мы все-таки столкнемся с диверсантами, нужно быть готовым к любому развитию событий... В том числе и к огневому контакту. У них однозначно должно быть оружие, которое они с легкостью применят. Конечно, стрелять рядом с ядерным реактором это вообще верх безумия, но я не удивлюсь, если и до такого дойдет.
— Правильно мыслишь, — похвалил Виктор. — Но как ты собираешься проникнуть на станцию? Не через КПП же?
— Нет. Слишком подозрительно. Вот тут, наверное, ты и поможешь.
— Прорезать дыру в ограде?
— Как вариант.
— Хорошо. Допустим. А дальше?
— У меня пока нет плана. Нужно думать, — ответил я. — Как с тобой установить контакт? Где тебя найти?
— Я снимаю квартиру на окраине города. Улица Леси Украинки, дом два. Квартира восемнадцать. Есть телефон, только я его не помню. Кстати, я так понимаю, что места сбора, где можно готовиться к этому мероприятию, у вас нет?
— Ну, в общем-то так, — я совсем забыл про дом Григория, что был в Копачах.
— Тогда можно собираться у меня. Там всего одна комната, зато огромная. Расстелить план станции можно прямо на полу, места хватит.
— Хорошая идея. Заниматься этим дома я не смогу.
— Ну а как ты хочешь подтянуть срочников?
— Есть кое-какие мысли на этот счет, — улыбнулся я. — Но пока у меня нет возможности это провернуть.
Некоторое время мы сидели молча, затем Виктор снова взял слово:
— Алексей, ты понимаешь, сколько будет факторов, которые просто невозможно учесть? Может вмешаться любое обстоятельство и все пойдет наперекосяк. И еще, остановив тот эксперимент... Ну, про который ты говорил. Где гарантия, что его не проведут снова?
— На этот счет мне пока нечего ответить. Хотя кое-какие мысли есть, — я постарался придать лицу максимально рассеянное выражение.
Так-то план относительно этого у меня был, только о нем я не говорил еще никому. Даже Андрею. Не было у меня уверенности, что он поймет суть... Само собой, Виктору я об этом тоже говорить не собирался. Как не собирался говорить о том, что мне практически досконально известно, как и что делал персонал в ту ночь, как работает Чернобыльский атомный реактор и как вообще организована ночная смена на энергоблоке.
О многом я скажу позже. Но самое главное я оставлю при себе. Я помню, что случилось с академиком Легасовым. Я помнил, что стало с Волковым, чей отчет по аварии семьдесят пятого года так и остался гнить в архивах... Нужно будет принять меры, чтобы подобного сценария не больше не произошло. Нигде и никогда. Отсюда, как вытекающее — нужно устранить Клыка и придать огласке то, что произойдет. Нужен наглядный пример, увиденный глазами специалистов. Глазами тех, кто будет на блочном щите управления реактора № 4.
— Я собирался уезжать через три недели, — задумчиво произнес Виктор. — Но так и быть, отложу свои планы на несколько месяцев. Искренне надеюсь, что все это будет иметь какой-то смысл.
— Извини, что втягиваю тебя, — с виноватым видом произнес я. — Но мне нужны люди с опытом.
— Понимаю, — ответил тот, шумно выдохнув. — Тем не менее, я рад помочь. Но надеюсь, что все это не потребуется и никакой диверсии не будет. Многое мне здесь непонятно, я ведь вообще не разбираюсь в атомных электростанциях... Но я хорошо умею обращаться с оружием. Все-таки два года в Афганистане и я там не на полевой кухне отсиживался.
— Мы еще многое обсудим. Я познакомлю тебя с журналистом. Но это позже.
— Тогда предлагаю встретиться через несколько дней, можно на этом же месте.
— Пока не стоит. Позже. Мне еще нужно решить вопрос с бывшими сослуживцами, а это тоже непросто. И еще, есть кое-какие претензии к одному майору, из военной комендатуры. Но это уже мое дело...
— Дров не наломай! — хмыкнул Виктор. — Это все из-за тех событий, летом прошлого года?
— Да. И это в том числе, — кивнул я.
Поболтав еще немного, мы разошлись.
Я шел и думал, правильно ли я сделал? Виктор такой же бывший военный, как и я. Он человек радикальный, решительный. Конечно, вряд ли он понял все так, как я хотел ему объяснить. Мысли одни, а слова другие. Но общую суть он должен был уловить. К тому же, он на пенсии. Ему, наверняка, скучно. А тут такое дерзкое предложение... Я ведь ему не ограбление гастронома предлагаю ему провести, я прошу помочь проникнуть на атомную электростанцию, а это само по себе для советского человека немыслимо.
Вот только тут тонкий момент — Виктор, это человек, беспощадно перемолотый советской военной машиной. Выброшенный, но не сломленный. Дух в таком человеке силен, я его почувствовал еще тогда, в поезде. Просто забыл, учитывая, сколько всего со мной произошло за это время... Для него это возможность сделать что-то полезное, доказать, в первую очередь самому себе, что он может приносить пользу. Разве его устраивала работа сторожа на строительной площадке? Да не поверю я в это, кто бы что ни говорил.
Еще, я подумывал привлечь на дело отца Юльки, но благополучно передумал. Нечего их втягивать их сюда. Ему это может отразиться на службе, а девушке... Лучше, если она вообще не будет ничего знать. Пока она учиться, она будет в Киеве, следовательно, не придется объяснять, где я пропадаю...
Но твердого плана у меня по-прежнему нет. И я намерен его продумать в самое ближайшее время. Вот только разберусь с одной небольшой проблемкой...
Глава 12. Ловушка для охотника
В среду, двенадцатого февраля погода вновь испортилась. Посыпал снег, ударили морозы. Но погодные условия практически не мешали мне наблюдать за зданием военной комендатуры.
Я уже не один раз брал у отца нашу «Копейку», несмотря на то, что прав у меня все еще не было. Само собой, в ближайшей перспективе рассчитывал их получить — время тогда было другое, фирменных автошкол кроме «ДОСААФ» еще не было, да и государственная автоинспекция работала честно и на совесть. А еще раньше, в шестидесятых, было совсем просто — умеешь водить хорошо — иди, сдавай экзамены и получай права, а если не умеешь — иди, учись. Правда, уже в восемьдесят шестом году это дело было не бесплатным, а стоило порядка двухсот пятидесяти рублей. Да и учиться нужно было около полугода, зато на выходе получался специалист, умеющий не только ездить без аварий на каждом квартале, но и механик-моторист в одном флаконе.
Дежурил я тут уже не первый день и на то была причина.
Я устроил слежку за майором Приваловым. За прошедшие дни я успел убедиться в том, насколько это противная, мелкая и циничная тварь, от которой можно было ожидать чего угодно. То он пытался подкатывать к замужним женщинам, то ходил «по головам» младших сотрудников, в основном сержантского состава, общаясь с ними как с мусором — довелось подслушать. Семьи у майора не было, жил он один в двухкомнатной квартире. Само собой, такие как Привалов, по улицам не ходят, а сидят за столом в теплом и уютном кабинете и ждут, когда сверху им дадут команду «Фас».
Именно такая команда и поступила на меня... Теперь я намеревался выяснить, кто спустил ему такую задачу!
Вообще, он чем-то напоминал мне важную и пафосную собачонку, которая строит из себя огромного породистого кобеля. Майор — довольно мелкий человек, считающий себя большим, важным и толстым. Вдобавок к его заслугам, я еще на службе сделал вывод, что с головой у него явно не все в порядке, а сейчас убедился в этом. Создавалось впечатление, будто в одной голове было две разных личности. То едкая и противная гнида, то какая-то странная и ничем не обоснованная забота.
И эта фраза про радиоактивных крыс... Откуда он ее взял? Майор использовал ее с поводом и без, что уже начало раздражать.
Офицер ежедневно приходил на работу в одно и то же время, пил крепкий «Каркадэ. Довольно странный выбор, но у каждого свои тараканы, поэтому личные предпочтения можно и опустить. В обеденное время он шел в ближайшую столовую, набивал там брюхо, затем с демонстративной ленцой возвращался обратно в кабинет. Работу он заканчивал ровно в пять двадцать, после чего собирался домой. Всегда в одно и то же время. Но здесь было два интересных момента — поначалу, мне показалось, что домой его возил водитель на служебной машине. Молодой парень в гражданской одежде, немного старше меня. Машина — белая «Волга», всегда одна и та же. И именно с работы, а не на нее.
