Анатолий Спесивцев - Не нужен нам берег турецкий
Аркадий поёжился, сырость в сочетании с ветром не самое приятное сочетание, но поддевать под жупан ничего не стал. И так там были рубаха и пуленепробиваемый жилет. Кутаться под взглядами сотен внимательных глаз не стоило. Лыцарь должен стойко переносить походные тягости. Вот и стоял он, мёрз и вспоминал пережитые некогда сходные ощущения, предавался ленивому ничегонеделанью. Даже гребля на всё ещё вонючей палубе казалась теперь куда более предпочтительной. Во время тяжёлой работы не очень-то замёрзнешь, и в голову дурные мысли меньше лезут. Почему-то совсем о другом городе, в этом мире ещё не постороенном.
Болтать абы с кем не хотелось, а друзья, по разным причинам, были недоступны. Васюринский, сияющий от счастья как начищенная медяшка (радость-то какая, рисковать шкурой разрешили!), был уже где-то на берегу, готовился к штурму Анадолуфенери, а может, уже и проводил его. Ради такого случая оставил свою эскадру на заместителя и завеялся лично врагов резать.
"Нет, раз необходимо заплести врагам мозги, так лучше характерника, да ещё чисто говорящего на турецком, никто это не сделает. Но он же, по флотским понятиям — контр-адмирал, как можно свою эскадру бросать, чтобы саблей помахать? Да, нескоро ещё здесь удастся ввести армейские порядки".
Срачкороб же дулся на одной из соседних галер. Не в том смысле, что тужился в гальюне, а обижался.
"Какая мировая несправедливость, не пустили в диверсионный рейд. Не дали проявить себя там во всей красе. Будто в Стамбуле для этого возможностей мало будет. И я, само собой, такой-сякой, этакий-разэтакий, поддержал запрет. Кстати, весьма… спорный, по сути. Конечно, в пластуны блестящий наездник, стрелок и рубака Срачкороб не годится. Не имеет некоторых специфических навыков, вроде скрадывания. Так ведь в этот раз никто ползти к врагу на пузе и не будет, подойдут колонной к воротам как подкрепление. А Юхим, лучше Ивана знающий турецкий язык, здесь был бы не лишним. Но, учитывая его важность как начальника ракетного цеха, в такие сомнительные по исходу операции Срачкороба пускать нельзя. Иван-то как характерник, если что, в любой момент умереть может, остановить сердце. И привет с того света, а Юхим подобных навыков не имеет, палачи же у Османов опытные, развязать язык любому могут. Ничего, пообижается и простит".
Казацкий флот медленно дрейфовал к Босфору, в соответствии с планом предстояло выждать ещё немного, чтобы дать возможность пластунам захватить крепости, охранявшие вход в пролив. Помешать атаке османы, пожалуй, уже не могли, но казаков интересовал, прежде всего, финансовый аспект налёта, а он мог быть очень разным. При неожиданном появлении у стен Царьграда казаки рассчитывали на несравненно большую добычу.
Пролив контролировали четыре крепости. Две старые, Румелихисары и Анадолухисары, были расположены так близко к столице, что серьёзно помешать вторжению не могли. Хотя располагались они в самом узком месте Босфора, их огромные пушки были крайне неэффективны. На совете единодушно было решено одновременно флоту прорываться мимо них, а десанту штурмовать их с суши. Взорвать ворота подложенными минами — стены у них слишком высоки — и, ворвавшись, перебить малочисленные гарнизоны. Не получится — не беда, эту проблему можно будет решить после грабежа. Если к Стамбулу казацкий флот должен был идти на большой скорости, так что пушки крепостей могли, максимум, утопить или повредить всего несколько казацких судов, то при возвращении урон мог быть несравнимо болезненнее.
Но, прежде чем добраться до старых крепостей, нужно было пройти мимо новых, выстроенных при покойном султане Мураде, Румелифенери и Анадолуфенери, стоявших у самого входа в пролив. Пусть, учитывая немалую его ширину там, их пушки были почти не опасны для кораблей, но артиллерийская пальба наверняка подняла бы на ноги всех вояк в Стамбуле, что делало невозможным большой грабёж. Именно Аркадий предложил составить план по их "тихой" нейтрализации и помог его разработать. Сейчас, вместе со всеми, ему оставалось ждать воплощения пластунами его в жизнь. Ох, как ему надоело за последнее время напряжённое ожидание! Собственно, именно из-за нежелания мучиться в неведении несколько лишних дней он и пошёл с флотом, а не остался дома для ускорения технического прогресса и усиления вооружения казачьего войска, чего требовали логика и здравый смысл. Послал их широко известным сексуально-пешеходным маршрутом и отправился в очередной морской круиз. Не столько из-за добычи, сколько для сбережения нервов.
Не спеша и ни от кого не скрываясь, к воротам одной из твердынь Истамбульского пролива (так было принято называть в Османском халифате Босфор), крепости Анадолуфенери подходило более ста воинов. И это никого не взволновало. Более того, не успели они подойти к воротам, как те со скрипом растворились, как бы приглашая их войти внутрь. Впрочем, с точки зрения мухафиза (коменданта) Юнуса-бея, всё было естественно и правильно. Ещё вечером он получил послание от Мусы-паши, каймакана (градоправителя) Истамбула, о посылке ему подкрепления, не янычар, правда, а секбанов (наёмников), но всё равно, новость приятная. Малочисленность гарнизона Юнус-бея тревожила. Венецианцы венецианцами, а о таких врагах, как казаки, забывать не стоило.
Не удивило почтенного мухафиза и наличие среди идущих в отряде явных райя в рванине. В том же письме было сказано, что вместе с воинами придут рабочие для поправки стен и башен. Вроде бы немного лет прошло со времени возведения стен и башен, а недочётов хватало с избытком. Да, не так хорошо уже строили в нынешние времена по сравнению с прошлыми. Совсем не так.
То, что к воротам Румелифенери подходил точно такой же, даже несколько больший по численности отряд — на европейском берегу крепость построили более основательную, хотя тоже небольшую — никто не заметил. Что и немудрено, их разделяло несколько километров, а внимание стражи было приковано к морю, откуда могла грозить опасность, а не к соседям. Естественно, здесь не знали и об очень похожем письме, полученном мухафизом Румелифенери, благодаря которому и там открыли перед подходящим отрядом ворота.
Отряд был встречен помощником Юнус-бея, Азим-агой. Мухафиз остался на стене, не дело большой шишки встречать прибывающих. Возглавлял его высокий, давно не юный воин с красивым и властным лицом, обветренным, наверное, всеми ветрами халифата. Одного взгляда было достаточно, дабы понять, что он привык повелевать, странно даже, что его поставили командовать таким небольшим отрядом. Додумать предполагаемую причину Азим-ага не успел.
Пришедший посмотрел ему сверху вниз в глаза, будто прожёг насквозь, и опытный янычар, ветеран нескольких походов, потерялся, будто ребёнок в тумане. Он рассказал о дежурной заряженной пушке, и сам отослал группу воинов из пополнения с проводником к ней. По пути наверх, к мухафизу, Азим-ага успел ещё разъяснить, где находятся отдыхающие защитники крепости, где — караулка. Именно туда и отправилась основная часть прибывших. А так и не представившийся их предводитель, когда они подошли к Юнус-бею, будто услышав что-то, выхватил вдруг саблю и начал рубить воинов халифа. Отстав всего лишь на мгновение, то же самое проделали его подчинённые.
Вообще-то, в умении проводить схватки на холодном оружии янычары и спахи заметно превосходили большинство соперников. В том числе, и казаков. Уровень индивидуальной подготовки этих категорий воинов был в Османской империи того времени чрезвычайно высок. Но даже опытному воину порой нужно время, чтобы включиться в боевой режим. Здесь османы его не получили, были убиты или тяжело ранены все, прежде чем успели разогреться.
Так же бескровно дались победы над воротной стражей и топчи скучавшими у заряженного орудия. В пару лёгких ран обошлась казакам ликвидация дежурного десятка. Зато в основной казарме разгорелся настоящий бой. Ни в каких каптёрках османы своё оружие не оставляли, поэтому ликвидировать их быстро и бесшумно не получилось. В пылу схватки самим казакам пришлось прибегнуть к стрельбе из пистолей, на что было предварительное разрешение. Если пушечный выстрел со стены слышен далеко, то пистольные в закрытом помещении вряд ли могли обратить внимание за пределами крепости. Тем более, поселений в непосредственной близости от неё не существовало.
Таким образом, Анадолуфенери менее чем за полчаса перешла под контроль казаков, потерявших при этом с десяток убитыми и тяжело раненными. При этом была обеспечена тишина на её стенах, сигнала тревоги не прозвучало.
В заметно более крупной Румелифенери казаки потеряли больше тридцати человек только убитыми, но и там им удалось нейтрализовать артиллерию раньше, чем она смогла выстрелить. Небольшая пальба из ружей и пистолей в её дворе никого не встревожила. Можно сказать, что первая фаза атаки на Стамбул прошла удачно. О чём и дали знать на казацкие корабли. Впрочем, для обеспечения внезапности пластунам, уже другим, предстояло провести ещё одну, точнее сдвоенную операцию в непосредственной близости от города.
