Михаил Гвор - Щит
Блин! Ее же обвинят в краже этой дурацкой краски! Обманом проникла на склад, похитила товар и скрылась неизвестным способом. Мать твою! Это теперь придется таскать коробку, пока не удастся ее на место вернуть? Вот не было печали! Но не в тюрьму же из-за нее садиться!
Галка, не стесняясь, высказала всё, что думает о краске, Сашке-трахаре, его магазине и шутниках, впутавших ее в эту историю.
— Всё! Даю обет безбрачия! Как его, цельврот, целиврат! Нет, целибат! — перешла она, наконец, на русский нематерный. — Никакого секса, буду старой девой! А то в следующий раз на Луну закинет! Хрен с ним, нечего прохлаждаться! Краску на плечо, сумочку на другое, и вперед, на север!
Задумалась: почему на север? А какая разница? И где здесь север? Был бы компас… Галка хлопнула себя по лбу, чуть не уронив коробку: есть же компас! Брелок на ключах! А в телефоне фонарик! Отлично. Только телефон пока выключить надо, раз сети нет. А то сядет еще…
И девушка с фиолетовыми волосами в кожаной косухе и джинсах уверенно зашагала через незнакомый лес, топча траву ребристыми подошвами кроссовок. На север, возвращать нечаянно украденную коробку с краской для волос.
Приокские леса, лето 6447 от Сотворения мира, серпень
Идти через лес оказалось довольно сложным делом. Сначала ничего, только непривычно немного. А потом трудно. Под ноги всё время попадались какие-то кочки, бугорки, ямки, валяющиеся палки, а местами и целые деревья. То ли ветер их валил, то ли тут водились чернобыльские кроты. Да и проклятая тяжеленная коробка цеплялась за всё, что только можно. И за то, что нельзя — тоже. Галка честно пыталась переупрямить лес, но тот был взрослее, опытнее и упорнее. Окончательно выбившаяся из сил девушка бросила долбаную коробку наземь и уселась на очередной поваленный ствол. Включила телефон. Блин, оказывается, шла всего час. А казалось, не меньше пяти! Сколько же прошла? Километров шесть? Нет, по лесу так быстро не пойдешь. Наверное, пять. Или меньше. А сколько впереди? Хрен его знает! Может, неправильное направление? А какое правильное? Нет, надо идти, как шла, а то можно вечно шарахаться по чаще. Вроде так на ОБЖ объясняли. И что-то там еще про реки говорил учитель. Только кто же в школе учителей слушает? Девушка горько вздохнула. Посидела еще немного, рассматривая наглого рыжего муравья, норовящего забраться по ноге. Прислушалась к себе. Вроде и отдохнула. Тогда вперед! Она перевесила сумочку на другое плечо, подняла коробку и отправилась дальше, фальшиво горланя на весь лес:
— А мы уйдем на север, а мы уйдем на север…
На этот раз терпения даже на час не хватило. Галке почудился голос. Вроде как кто-то кричал «Ау». Девушка остановилась, сбросила коробку и прислушалась. Нет, вроде тихо. Присела на ствол. Опять потащила телефон из кармана. И в этот момент далеко, на пределе слышимости, снова четко прозвучало: «Ау».
Галка вскочила и, развернувшись в сторону, откуда слышался голос, что есть мочи заорала:
— Эге-ге-гей! Люди!!!
Ответа не было. Девушка сложила ладони рупором, и схитрила:
— Ау!
Кто его знает, может, здесь принято кричать именно так? Результат обмана проявился немедленно: ответный крик раздался поближе. Галка подхватила опостылевшую коробку и бросилась в сторону звука, на бегу продолжая аукать. Бежала недолго, вскоре перейдя на быстрый шаг. По лесу особо не разбегаешься. Идти пришлось долго, но приближающиеся крики придавали сил. Вот уже можно разобрать, что голос женский. Грибники какие-нибудь, кто еще в лесу аукать будет. Уже совсем рядом! Девушка выскочила на тропинку, совсем узенькую, но самую настоящую тропинку, и на мгновение замерла. Куда? По тропе? Или опять по лесу?
— Ау! — раздалось совсем рядом.
Галка резко обернулась и остолбенела: в пяти метрах от нее на тропку выбралась девушка. Молоденькая, не старше ее самой. Но в таком прикиде… Будто с картины исторической! Длинный льняной сарафан (или рубаха?) белого цвета с разноцветной вышивкой вокруг ворота и на подоле. Тканый поясок, тоже вышитый, завязан спереди. Длинная русая коса, достающая до задницы, вокруг головы повязана полоска ткани. В руках, до запястий прикрытых рукавами сарафана, лукошко, какие можно купить на рынках, а на ногах… Галка захотела протереть глаза. Нет, не привиделось: девчонка обута в лапти!
Всё это Галке совершенно не понравилось. А еще сильнее не понравилось изумление, крупными буквами написанное на лице девчонки. Похоже, она удивилась еще больше калужанки. Черт, сумасшедшая какая-то? Или из ролевиков? Или каких сектантов? Но дареному коню в зубы не смотрят, других людей рядом нет. Больше никто из леса не выведет.
— Ты кто? — перешла в наступление Багранова. — С какого хрена так вырядилась? И где здесь город ближайший? Или деревня? И позвонить дай!
Реакция девчонки была категорически неадекватна.
— Мавка, — еле слышно прошептала она, — не забирати меня, мавка! Молода я, не ведати, что не можно грибы в лесу твоем брати!
Галка не поняла даже половины слов.
— Ты нормально говорить умеешь? — спросила она. — Что чушь несешь, какие грибы? Город где?
Ответ был еще менее понятен. Встреченная говорила не по-русски. Не то белорусский, не то украинский. Слова похожие, но понятно одно из трех. Впрочем, Галину собеседница понимала не лучше. Зато боялась. Минут пять разговора слепого с глухим ни малейшей ясности не принесли. Галка уже задумалась, не послать ли девицу куда подальше и двинуться по тропе, когда та вдруг вытащила из лукошка полотняный сверток и, боязливо косясь на «мавку», развернула его прямо на земле.
— Не серчай, мавка, — произнесла ряженая, склоняясь в поясном поклоне, — отведай снеди кривичской, не побрезгуй, — и испуганно уставилась на Багранову.
Отказываться Галка не стала. Не помнила уже, когда ела в последний раз. Да и вкусное всё: кусок пирога с мясом, вроде такие кулебякой зовут. Или нет? Вареные яйца. Травки. Незнакомые, но вкусные. А вот это на лук похоже, только мелкий очень. Да разницы-то, весь день без еды по лесу шарахалась! Увидев, что Галка ест, девчонка повеселела, и слова полились из нее потоком. Если бы еще на нормальный русский перешла…
Удалось выяснить лишь, что зовут девицу Зорена, неподалеку есть какая-то «веска», где все так одеваются, Галку Зорена считает какой-то «мавкой» и страшно боится, но раз «мавка» не отказалась от угощения, то теперь она Зорене вредить не будет, а наоборот поможет, пошлет жениха. Часто повторяемое слово «Скуб» было не то именем этого самого жениха, не то и означало «жених».
В целом, бред впечатлял.
«Куда же меня занесло, — думала девушка, — вот тебе и чудес не бывает. Она не ролевичка. Староверы какие? Так те в Сибири. И по-русски говорят. А эта не пойми кто… Вески какие-то, скубы…»
Плодом размышлений стало решение идти вместе с девчонкой в «веску». Не может быть, чтобы там не нашлось кого-то более-менее нормального. А может, телефон заработает. Кое-как удалось втолковать этот план Зорене. Та смертельно побледнела, но возражать не стала, только начала уговаривать «мавку» не вредить родственникам. Пришлось еще полчаса втолковывать, что никого «забирати» девушка не собирается.
— И вообще, заладила: «мавка, мавка», — заявила она наконец, — Галиной зови. Или Галей! Галя я!
Зарена беззвучно пошевелила губами и выдавила:
— Галка?
На что калужанка только вздохнула:
— Галка. Видно, судьба…
Наконец, Зорена согласилась отвести новую знакомую в «веску». Аккуратно свернула полотно с остатками еды, убрала в лукошко и двинулась по тропе, то и дело оглядываясь. Галка взвалила на плечо коробку с краской и отправилась следом. Через полчаса девушки вышли на большую поляну. Или на маленький луг. В этот момент Галка поотстала, уставившись на широкую реку, раскинувшуюся по правой стороне, и стоящий у самого берега парусник. Чья-то яхта! Это же Ока! А если и нет, то на яхте точно есть какая-нибудь связи. «СОС» ведь в каждом фильме откуда-то передают. Не нужна ей эта сумасшедшая, надо к реке, на корабль!
Однако ситуация менялась слишком быстро. За спиной Зорены прямо из травы возникли два невысоких смуглых человека и бросились на девушку. «Сумасшедшую ловят? — подумала Галка, — а сами странные какие-то». И в этот момент один из нападающих ударил по лицу сопротивляющуюся девчонку.
Дальше Галка не думала. Пулей пролетев расстояние до дерущихся, она швырнула коробку в лицо одному из нападавших, подшагнула и в прыжке врезала ногой в затылок схватившему Зорену. «Маэ тоби гэри, — проскочило на краю сознания, — получилось!». А тело продолжало движение. Галка приземлилась на ноги, чудом избежав мелькнувшей над головой сабли («Ни хрена себе!»), ударила кулаком, кувыркнулась назад, не очень понимая, зачем, и, вскочив, с полуприсяда провела круговой удар ногой, одновременно охватывая взглядом панораму боя.
