Олег Шушаков - И на вражьей земле мы врага разгромим Книга2 Часть2
Минувшей осенью этот союз прошел первую проверку во время ликвидации 'уродливого детища Версаля'. Которая завершилась совместным парадом в Бресте-над-Бугом. По случаю его освобождения от белопольского ярма и панской неволи.
Однако настоящая проверка советско-германской дружбы состоялась несколько позднее. В Мурманске.
После того как 'Сердечный союз' развязал новую общеевропейскую бойню, именно здесь спрятались от алчных когтей Антанты беззащитные германские торговые суда, застигнутые врасплох известием о начале боевых действий. Спрятались от безчисленных британских крейсеров, эсминцев и подлодок, которые в поисках добычи без устали рыскали по всему океану. В любых территориальных водах. Не считаясь ни с какими международными договорами и нейтралитетами. Без стеснения нарушая любые государственные границы.
Кроме советской.
В соответствии с имеющимся договором корабли и суда Третьего Рейха, в отличие от всех прочих, могли свободно заходить в территориальные воды и порты СССР. Так что к концу сентября у Абрам-мыса стояло на якоре уже три с половиной десятка немецких торговцев, укрывшихся в Кольском заливе от безпощадных английских морских разбойников, кровожадность которых стала притчей во языцех еще во времена сэра Фрэнсиса Дрейка. А эти шакалы ходили кругами и давились слюной. Но входить в советские воды таки побаивались.
Последней каплей, истощившей терпение лордов Адмиралтейства, стало прибытие в Мурманск 'Бремена'. Легендарный обладатель 'Голубой ленты Атлантики', один из самых больших и комфортабельных лайнеров мира (водоизмещение – пятьдесят одна тысяча шестьсот пятьдесят шесть тонн; длина – двести восемьдесят шесть метров; вместимость – две тысячи двести пассажиров; скорость – двадцать восемь узлов) во время войны мог быть использован в качестве быстроходного войскового транспорта. И был способен за один рейс перебросить до десяти тысяч солдат и офицеров. Куда угодно. Хоть из Гамбурга в Гулль. Хоть из Гулля в Гамбург.
Не мудрено, что лорды-адмиралы сделали все, чтобы захватить такой заманчивый приз. И еще до объявления войны обратились к своим североамериканским коллегам с просьбой задержать 'Бремен' в Нью-Йорке после очередного трансатлантического рейса. Под любым предлогом. Пока они не пришлют за ним конвоира. Что те и проделали. В смысле, задержали. За долю малую. Да только обломилось им всем. И лайми, и янки. Едва оказавшись в открытом океане, капитан Аренс приказал дать 'самый полный'. И сделал британскому крейсеру ручкой! А догнать обладателя 'Голубой ленты' было уже невозможно. И перехватить его не сумели. Потому что не там ловили. Поскольку пошел он не в Гамбург (нашли дураков!), а прямо в Мурманск. Где и укрылся. В полной безопасности.
Осатанев от неудачи, лорды совершенно потеряли голову. И полезли на рожон. В смысле, сунулись. Не в свои ворота. В лице двух эскадренных миноносцев. И получили. Тут же. От ворот поворот. У восточной части полуострова Рыбачий. В лице береговой батареи сто четвертого пушечного артиллерийского полка Мурманского УР. Беглым огнем. Сто двадцати двух миллиметровыми фугасными снарядами. После чего больше уже не лезли. В смысле, не совались…
В ходе августовских советско-германских переговоров помимо подписания пакта о ненападении и торгово-кредитного соглашения был достигнут еще целый ряд различных договоренностей. Оформленных секретными протоколами. Секретными, потому что посторонним об этих договоренностях знать было не зачем. Дабы кишечник не расстроился. Кое у кого. Потому что было таки из-за чего.
В соответствии с одной из упомянутых договоренностей, германская сторона получила в аренду военно-морскую базу в Баренцевом море…
И немедленно приступила к ее оборудованию. Потому что она имела для Германии поистине стратегическое значение! Благодаря этой базе Кригсмарине, запертые Флотом Метрополии в Северном и Балтийском морях, получали выход в открытый океан. Даже в два. Атлантический и Северный Ледовитый. Точнее, в три. Потому что Северный морской путь, исхоженный советскими моряками вдоль и поперек, являлся кратчайшей (и, что немаловажно, самой безопасной!) дорогой из воюющей Европы в Тихий океан…
Сначала базу строили заключенные. Благо лагерей в округе имелось достаточное количество. А затем прибыли германские специалисты. И все скальные работы взяли на себя. Используя для скоростного прорубания штолен направленные взрывы и пневмо-инструмент, о котором в ГУЛАГ НКВД до этих пор и слыхом не слыхивали.
В результате совместных усилий к концу ноября основные объекты в губе Большая Западная Лица были сданы в эксплуатацию. А построено было много чего. Подскальные убежища для отстоя подводных лодок и причалы для надводных кораблей, радиостанция, подземные казармы и ремонтные мастерские, хранилища для жидкого топлива и склады снабжения, полуторакилометровая взлетная полоса с металлическим покрытием и капониры для колесных самолетов, ангары и спуск для летающих лодок. Имелась даже причальная мачта для дирижабля 'Граф Цепеллин'. Который прибыл к месту новой дислокации, как только был собран эллинг.
Вскоре пришли подводные лодки. Десять штук. Из них, четыре больших (подводное водоизмещение – тысяча сто пятьдесят тонн; надводная скорость – восемнадцать узлов, подводная – восемь; дальность плавания – десять тысяч пятьсот миль; вооружение – одно сто пяти и одно тридцати семи миллиметровое орудие, шесть торпедных аппаратов и двадцать две торпеды). И шесть средних (подводное водоизмещение – девятьсот пятнадцать тонн; надводная скорость – шестнадцать узлов, подводная – восемь; дальность плавания – шесть тысяч двести миль; вооружение – одно восьмидесяти восьми и одно двадцати миллиметровое орудие, пять торпедных аппаратов и к ним одиннадцать торпед).
А следом за подлодками – эскадренные миноносцы. Один новей другого. Целая флотилия! 'Дитер фон Рёдер', 'Ганс Лидеманн', 'Герман Кюн', 'Карл Гальстер', 'Вильгельм Гайдкамп' и 'Антон Шмидт' (водоизмещение – три тысячи четыреста пятнадцать тонн; скорость – тридцать восемь узлов; дальность плавания – две тысячи двадцать миль; вооружение – пять сто двадцати семи миллиметровых орудий, четыре тридцати семи и шесть двадцати миллиметровых зениток; два четырехтрубных торпедных аппарата и шестьдесят мин).
К этому времени авиагруппа базы пополнилась четырехмоторным дальним морским разведчиком Фоке-Вульф-200, звеном тяжелых двухмоторных истребителей Мессершмитт-110, шестью трехмоторными летающими лодками Блом-унд-Фосс-138 и восемью двухмоторными гидросамолетами-торпедоносцами Хенкейль-115.
Командующий Северным флотом флагман второго ранга Дрозд на секретной базе в Большой Западной Лице пока еще ни разу не был. И, честно говоря, не собирался. От греха. Чтобы не пришлось потом, в случае чего (а мало ли!), объясняться по поводу близких связей с немецкими товарищами.
Лично побывать на этой всесоюзной ударной стройке комфлота так и не рискнул. Но регулярно читал сводки особого отдела флота о ходе строительства. И был в курсе. Испытывая двойственное чувство. С одной стороны, наличие под боком такой мощной группировки Кригсмарине, вполне соотносимой по количеству боевых кораблей с его флотом, настораживало. И заставляло все время быть начеку. А с другой, несколько успокаивало. Если, паче чаяния, бритты решатся на проведение десантной операции в Кольском заливе, их будет чем встретить!
И даже более того! Судя по последней шифрограмме из Главморштаба…
Германия еще в начале сентября просила разрешить длительную стоянку и межпоходовый ремонт своих кораблей в Мурманске. На что советская сторона ответила вежливым, но твердым отказом. Во избежание обострения международной обстановки. Чтобы не дразнить Антанту.
Однако времена меняются. Дразнить 'Сердечный союз' товарищ Сталин по-прежнему не хотел. Но. Отлично понимал, что обострения международной обстановки в связи с предстоящей операцией в Финляндии все равно избежать не удастся. Поэтому имело смысл пойти навстречу просьбам единственного друга Советского Союза (Монголия не в счет). И разрешить отряду кораблей Германских ВМС неофициальный визит вежливости в Мурманск.
И это было оч-чень кстати для упомянутого отряда! В составе линейных крейсеров 'Гнейзенау' и 'Шарнхорст'. Которые уже несколько дней болтались в штормовом океане. После того, как в ходе рейда расправились с британским вспомогательным крейсером 'Равалпинди' и на их отлов были брошены линкоры 'Нельсон' и 'Родней', линейные крейсеры 'Худ' и 'Дюнкерк' (восемнадцать шестнадцатидюймовых, восемь пятнадцатидюймовых и восемь тринадцатидюймовых англо-французских орудий против восемнадцати германских десятидюймовок!). Плюс целая свора крейсеров.
Вернуться в Северное море командующий флотом Кригсмарине вице-адмирал Маршалль, лично возглавивший поход 'Гнейзенау' и 'Шарнхорста', не решился. Слишком плотно была раскинута сеть! И приказал отойти в высокие широты.
