Джон Толкин - Смерть Артура
Что касается смысла этих строк, ср. Конспект III: «Редко отступалась она от того, чем уже завладела».
(III. 62) Сталь стойкая. Сломила волю она.
Изначально здесь в рукописи А значилось: «Сила не выстояла». Напротив, «Сломила волю она». В варианте Б на полях есть пометки: «Сильна ее воля» и «Сломила мечи она». В рукописи ПВ «Не сдержала клятв она» карандашом было исправлено на: «Не сдержали клятв они».
(После III. 67; позже отмечено для удаления)
Менестрели многие в мелодиях скорбных
о поре той поведали, о преданных клятвах,
о разладе и розни, и растоптанной вере.
(III. 74–78) Родичи Бановы рдяной кровью
Залили Артуровы златые чертоги.
Королеву казнь на костре ожидала.
Прекрасной как фея – приговор суровый:
смерть судили ей. Но судьба замешкалась.
Ло! Ланселот лучистой молнией,
смертоносный, сияющий, в сполохах грозных…
(III. 82–83) Там, где в ПВ значится:
Гахерис и Гарет, Гавейновы братья,
подле пламени пали: повелел так рок.
В варианте Б стоит одна-единственная строка, впоследствии зачеркнутая:
Там Гарет пал, Гавейном любимый.
(III. 88–90) Поздно оплакал он,
крушась, крах Круглого Стола,
союз и свободу славного братства,
горевал о Гарете, Гавейновом родиче, —
по злосчастной случайности, он сразил безоружного,
за любовь воздав, как вовеки не мыслил.
Последние три строки этого фрагмента были вычеркнуты одновременно с предыдущим упоминанием Гарета (а в предшествующем тексте А они были взяты в скобки как предназначенные для удаления). В результате этих сокращений Гахерис и Гарет в изначальном варианте текста ПВ не упомянуты, но строки III. 82–83 добавлены карандашом.
(III. 90–92) В гордыне покаялся, проклял доблесть,
так, любви лишившись лорда Артура, честь он чаял…
(После III. 101)
Многих она видела, что в мыслях озлобились, [› озлились]
что Ланселота с любовью хранили, [› холили]
но к безмужней монархине, от мук спасенной,
пусть прекрасной, как фея, приязнь не выказывали.
(III. 102) Вместо «Презрительным словом» в Б стоит: «Приветной речью», но «презрительным словом» значится в А.
(III. 104–108) Путы, ей думалось, до поры ослабшие,
в руках ее крепких, пусть робеет он в сердце.
Придет пора еще. Но прискорбно ждать ей,
и чернила она его. Чужой она мнилась,
переменившись. Потом в видении
на миг мучительный смог он, как в зеркале,
постичь ее душу – и понял себя он,
и немо застыл, недвижен, как камень.
(После III. 119) Гордыне низвергнутой не найдется сочувствия;
Гавейн не верил в его волю добрую,
возвращаться ему не велено – коль не вздумает сам он
предстать покорно пред правосудием строгим.
(III. 124–127) Скорбел Артур
в душе и думах; дом вновь обрел
жену неверную, недосчитавшись достойного:
паладина первейшего потерял в час нужды он.
Вскоре текст Б снова распадается надвое, и с этого момента (III. 143), где ПВ переходит к:
От гаваней западных грядут вести:
Артур с оружием на отчизну двинулся
эти далее идентичные тексты, как ни странно, возвращаются к начальным фрагментам в Б1 и Б2 (см. выше), только они поменялись местами, то есть в рукописи, где песнь открывается строками «В благостном Бенвике Бан правил встарь», здесь стоит фрагмент, начинающийся со строк: «К свирепой силе от сна на юге», а во второй рукописи – наоборот.
В обоих вариантах за данным фрагментом следуют стихи, повествующие о том, как Ланселот глядит из окна на море (ср. III. 11–14, 187–189):
Ныне Ланселот за лигами моря
в круговерти ветров из высоких окон
глядел да гадал, горюя один,
в смятении сердца. Тьма сгущалась.
(где во второй рукописи значится: «Сгустилась тьма»).
Отец, по-видимому, в итоге решил, что из всех этих вариантов компоновок в качестве начала песни лучше всего сохранить «К свирепой силе от сна на юге», а для фрагмента, начинающегося с «В благостном Бенвике Бан правил встарь», места уже не найдется. Подробнее см. ниже.
Отсюда текст Б продолжается с «От гаваней западных грядут вести» (III. 143) в двух следующих одна за другой формах, обозначенных как «Версия А» и «Версия Б». Ниже я проиллюстрирую расхождения Версии А (до редактуры) с ПВ. Проще всего привести здесь текст Версии А с самого начала – что соответствует III. 143–173, но фрагмент III. 148–157 в нем отсутствует.
От гаваней западных гремят вести:
[вычеркнуто: о лордах Логрии, лукавых изменниках]
Артур с оружием на отчизну двинулся;
могучий флот, местью сподвинутый,
собрал он споро, но свирепая буря
послужила преградой и препоной нежданной,
отбросил вспять его океан мятежный.
Днесь надеялся и нехотя ждал он
получить приказ поспешный и срочный
воспомнить о верности[100] вассала – к монарху,
Ланселота – к лорду Артуру.
О Гвиневре снова, хоть гнал он думы,
вспоминал невольно он, как о вешнем солнце.
Война в Британии, великие беды —
возрожденной верности вновь неверна ль она,
ее гнетет ли опасность? Глубоко любил он.
Ушла от него она, как угасла любовь,
в гневе и ярости, горя не выказав,
не печалясь, не плача, в презрении гордом.
Глубоко любил он. Если б в горький час
прислала письмо она, то поплыл бы в ночи,
против бури и недруга, по бурливым морям
в предел покинутый по приказу владычицы.
С этого момента Версия А совпадает с ПВ, с III. 174 и до конца песни, если не считать нескольких мелких разночтений:
(III. 174–176) Не пришло ни письма ему с призывом от лорда,
ни вестей от владычицы: лишь ветер быстрый
над вольными волнами веял безгласно.
(III. 179) Кровью кропя кромку сумерек
(III. 187) А Ланселот за лиги ветров
(После III. 194)
С плеском пятились приливные волны
(III. 204) На крылах белых, а на кряжи и долы
Далее приведены разночтения между Версией Б и ПВ. Фрагмент III.148–157 здесь отсутствовал, как и в версии А, но текст, соответствующий III. 157 и далее, отличается как от Версии Б, так и от ПВ.
послужила преградой и препоной нежданной;
отбросил вспять его океан мятежный,
заперев в заливе. Запутавшись в мыслях,
днесь надеялся и нехотя ждал он
получить приказ поспешный и срочный
воспомнить о верности вассала – к монарху,
Ланселота – к лорду Артуру.
Но гордость гнела его: готов отозваться он,
к просьбе покорной прислушавшись только лишь.
Не пришло, однако, ни призыва смиренного,
ни приказа, ни просьбы. Пострадала гордость.
В мыслях мнилось ему: мужи хмурятся,
глаза Гавейна глядят холодно,
поневоле прощает он причиненное горе.
Не трубил он в рог, и рать не сбирал он,
хоть сердце стеснилось от сомнений тяжких,
печалил настрой его приверженцев любящих.
Не пустился в путь он. Пенились волны,
сотрясались стены, сердилась буря.
О Гвиневре снова, хоть гнал он думы,
как в темнице тяжкой и темном узилище,
вспоминал невольно он, как о вешнем солнце.
Великие беды и война в Британии —
возрожденной верности вновь неверна ль она,
ее гнетет ли опасность?
Этот фрагмент далее совпадает с Версией А, процитированной выше, и до самого конца песни существенных расхождений между ним и А не отмечено.
* * *Еще одна полная рукопись песни III (назовем ее С), снова без заглавия и без нумерации песен, обнаружена в подборке черновиков, столь же аккуратно и разборчиво переписанная как «окончательная» редакция (т. е. ПВ), и, вполне возможно, таковой ей и предполагалось стать. По отношению к рукописи, или рукописям, Б, она на самом деле приближается к первоначальной форме ПВ (до того, как гораздо позже в него внесли новые карандашные исправления): почти все фрагменты, детально разобранные выше, были изменены на конечные варианты. Ее существование демонстрирует готовность моего отца создавать поэму слой за слоем, переписывая одни и те же или близкие друг к другу фрагменты снова и снова, что позволяет проследить ход работы в целом или в мелких подробностях.
Здесь необходимо привести только один фрагмент из этого нового текста С. Это III. 124–127; он же в варианте Б цитировался выше. В С изначально значилось:
Скорбел Артур
в душе и думах; дом вновь обрел
жену неверную, недосчитавшись
Написав эти строки, отец их вычеркнул и заменил на
В душе и думах; дом его, мнилось, —
Хотя пагубно прекрасная прелестнейшая из дам
Под кровом златым вновь королевою стала, —
Оскудел днесь светом, обеднел радостью.
Отсюда возникает окончательный вариант:
Дом его, мнилось,
Оскудел днесь отрадой, отравлен горечью.
Наконец, напротив вступительного фрагмента песни в С («К свирепой силе от сна на юге…») отец вписал карандашом: «Или, если это Эпизод [в оригинале – Fit. – Прим. перев.] I, В благостном Бенвике и т. д.». Здесь употреблено древнеанглийское слово «fit», означающее часть или фрагмент поэмы; мой отец иногда его использовал, хотя по отношению к «Гибели Артура» он также употреблял слово «песнь». Здесь оно может означать только одно: отец предполагал сделать «песнь о Ланселоте» первой песнью поэмы, и в таком случае она начиналась бы со строк «В благостном Бенвике…». Возможно, этим и объясняется наличие двух аналогичных страниц в рукописи Б (см. выше), на каждой из которых приведен либо тот, либо другой из двух вариантов начала.
