Сергей Артюхин - 80 лет форы. Часть вторая
– Рико?
– Рауль? – майор раздраженно остановился, бросив вопросительный взгляд на старого сослуживца.
– С Богом!
Вместо ответа Родригес кивнул, про себя отметив, что такие вот пафосные моменты посреди важнейшей операции на фиг никому не нужны.
Аккуратными перебежками приблизившись к зданию, группа бразильцев разделилась на две неравные части: команды Луиса и Тони свернули направо, к отдельно стоящим спальным помещениям летного состава, а Рауль и Рикардо двинулись к центральному входу.
Конечно, проникать в казармы через парадную дверь было бы полным безумием – особенно учитывая тот факт, что внутри присутствовал сосредоточенный дежурный (недавно назначенный командующий любил внезапные проверки бдительности – и если на периметр его не хватало, то в здании казарм он частенько доставлял неприятности часовым).
Но Рико и не собирался действовать настолько прямолинейно – на втором этаже смычки, соединяющей центральный корпус с правым крылом, присутствовало незапертое окно (постарался побывавший там еще днем Хорхе, чья группа в данный момент занималась зачисткой складов).
Бесшумно взлетев по стене, майор осторожно приоткрыл створку и закрепил веревку. Минутой спустя численность людей в здании немножко увеличилось…
Осторожно выглянув из коридора на лестничную клетку, Родригес пальцем поманил к себе старого сослуживца.
– Чисто. Рауль, двигай. На рожон не лезь, времени достаточно. Пошел! – прочитав по губам командира приказ, капитан Астебио коротко кивнул и, махнув подчиненным рукой, исчез в глубинах центрального корпуса.
Группе Рико осталось самое сложное – казармы с большим количеством солдат. Учитывая, что Луис и Тони будут заниматься немногочисленными пилотами, а Рауль разберется с большим начальством, то остававшиеся в правом крыле армейцы были очень даже нелегкой добычей…но зато – самой интересной.
Негромко насвистывающий себе под нос что-то вроде «Добрая Мэри полюбит ковбоя, стоит парнишке вернуться с войны» кок не успел ничего понять, как и уже остывающий лейтенант Рон – горло кольнуло, а спустя секунду изогнувшегося в предсмертной агонии паренька аккуратно опустили на землю одетые во все черное фигуры.
Умирающий повар попытался крикнуть, чтобы предупредить своих товарищей – вот только здесь была не съемочная площадка фильма «Захват», да и кок был совсем не Стивен Сигал…
На смену духовой трубке пришел пневматический инъектор – один укол, и спящему больше не суждено увидеть восход. Проходя комнату за комнатой, Родригес и его команда были словно всадники Апокалипсиса – после них живых людей не оставалось.
К моменту, когда кто-то все-таки сумел поднять тревогу – один из подчиненных Хорхе не заметил заснувшего под грузовиком американца, отвечать на угрозу было уже, собственно, некому. Дивизия воздушного десанта, выброшенного прямиком в порт, почти не встретила сопротивления – ибо самолеты, должные оказывать это самое сопротивление, одиноко стояли на аэродроме – без летчиков и технического персонала. Командование Специальных Операция Южно-Американской Федерации не зря ело свой хлеб…
13 сентября 1946 года.
01:00, Панама, борт линейного корабля «Монтана».
Капитан Пичелли никак не мог уснуть. Весь день его мучило какое-то гнетущее чувство, сродни тому, что не давало ему покоя в день налета на Перл-Харбор. И, хотя с тех пор прошло уже почти пять лет, морской волк прекрасно помнил это ощущение.
Гоняя команду весь день, офицер надеялся, что хоть это поднимет настроение – но с каждым часом становилось только хуже. Уже ночью, когда на небе зажигались звезды, капитан не выдержал и, приказав всем быть максимально бдительными, отправился в каюту – снимать напряжение и тревогу единственным известным ему способом – парой бокалов виски и сном.
В то время, пока капитан Пичелли боролся с тревогой и бессонницей, неподалеку от борта его корабля из воды появилась почти невидимая во тьме фигура. Водолаз, почти не таясь, подплыл к стальному гиганту и внимательно прислушался.
Было довольно тихо – самым громким звуком был плеск воды, бьющей по серой громаде американского корабля. Выждав некоторое время, человек в черном костюме исчез под водой.
Еще несколько минут спустя рядом с линкором вынырнуло уже несколько людей, ничем не отличимых от своего собрата, уверенно подплывшего к самому борту.
Первый – а в этой группе как-то не принято было называть всех по именам, позывные и не более того, – спокойно осмотревшись, извлек откуда-то необычные приспособления, весьма похожие на присоски. После чего начал двигаться по боку «Монтаны» вверх с такой скоростью, словно этот самый бок лежал в горизонтальном положении.
Появление на палубе прошло незамеченным – матрос, как раз проходящий мимо, даже не успел ничего понять – темнота за бортом вдруг словно сгустилась, обретя плотность, и пульнула в шею острой иголкой. Прежде чем паренек в форме успел что-то сделать, он уже летел в воду, а Первый закреплял веревки. Впервые за много-много лет боевой корабль подвергался абордажу.
Если бы кто-нибудь осветил в этот момент осаждаемый линкор прожектором, он бы увидел потрясающую воображение картину – по сброшенным веревкам на «Монтану» поднимались десятки одетых в черные комбинезоны людей.
– Первый? – вопрос Второго, смуглого мулата, уже снявшего маску и вытащившего из чехла автомат, был скорее утверждением – Вальдес уведомлял-спрашивал у командира, можно ли ему приступать к операции.
Первый, окинув взглядом стремительно заполняющуюся палубу, кивнул.
– Ты знаешь, что делать. Давай.
Второй, вскинул руку и махнул в сторону мостика. Стоящих на вахте матросов и офицеров ждал очень неприятный сюрприз.
Капитан Пичелли уже проваливался в сон, когда раздавшийся где-то рядом выстрел буквально вышвырнул его из койки.
– Что за? – сердце, измученное тревогой, подсказывало капитану, что все плохо. Очень.
Но убедило его в этом совсем не сердце – корабль, после выстрела словно замерший, буквально взорвался автоматными очередями.
Монстр, на просторах океана способный утопить любую посудину – от рыбачьей лодки и до авианосца (при некотором везении) включительно – оказался беспомощен перед хорошо подготовленной диверсионной группой.
А Первому хотелось рвать и метать – стрельба началась слишком рано. И хотя в этом не было их вины – один из янки сидел с револьвером в руках, видимо чистя оружие, – все равно это было неприятно. «Атланта» – легкий крейсер, стоящий неподалеку – еще захвачена не была и могла наделать дел своими многочисленными пушками.
«Девятая группа хорошо подготовлена. Справятся. Хотя придется им повозиться», – мелькнувшая мысль ничуть не сбила концентрацию и вывалившегося из кают-компании коммандера Первый снял даже не задумавшись.
Раздававшиеся то тут, то там автоматные очереди, изредка сопровождаемые пистолетными или револьверными выстрелами, явно говорили о том, что все пошло не по плану. Но, с другой стороны, в отличие от группы майора Родригеса, действовавшей на охраняемой армейскими силами авиабазе, группе Первого здесь серьезного сопротивления быть в принципе не могло – морские пехотинцы веселились на берегу, а у матросов и офицеров ничего серьезнее пистолетов не было. Хотя и пистолет в умелых руках может доставить множество неприятностей в узких коридорах громадного корабля.
– Якорь вам всем в задницу. Гребаные ублюдские комми! – вытащив наградной Кольт-1911, Пичелли осторожно перемещался по коридору, прикрытый с тыла старпомом, вооруженным ножом. Мысли разбегались в голове, словно тараканы при включенном свете.
– Сэр, но откуда здесь коммунисты? – удивленный старпом даже приостановился.
– Из-за океана, идиот. А как ты думаешь?
– Но…
Договорить американец не успел – появившийся в коридоре Седьмой короткой очередью уложил обоих. Уже проходя мимо, он заметил выпавший из ослабевших рук Пичелли пистолет. Наградной Кольт – хороший трофей для молодого офицера, не так ли?
– Машинное отделение наше, – шипение уоки-токи сообщило Первому, что пора приниматься за вторую часть операции.
– Второй этап. Повторяю: второй этап, – даже не убрав рацию, командир диверсантов натянул на голову противогаз.
Присутствовавший рядом Двенадцатый уже откручивал вентиль на баллоне с газом. Команде американского корабля, построенного специально для поддержки десантных подразделений – и даже успевшего выпустить сотню снарядов по японским позициям на Окинаве – предстояло столкнуться со снотворным газом. В этот момент Первый еще раз возблагодарил Бога, что президентэ оказался достаточно умен, чтобы раздобыть чертежи этого монстра. Иначе нужные клапаны его команда искала бы до посинения.
