Алексей Фомин - Жребий окаянный. Браслет
Ероха зачесал пятерней затылок, видимо усиленно соображая.
– Да, – вздохнул он. – Со столом таскаться как-то не очень…
«Ну вот, – подумал Валентин. – Самый подходящий момент подвесить всю эту затею на неопределенный срок. А там посмотрим…»
– Я ж говорю вам, парни, подготовиться нужно, – заявил он.
Но тут вдруг последовало предложение с той стороны, откуда Валентин его никак не ожидал.
– Стаканчики там же, на рынке, купим, можно простые деревянные, некрашеные. Они дешевле стоят, – подал голос Сила. – А стаканчики двигать лучше всего будет на барабане.
– На чем?
– На барабане. В каждом околотке есть. Большой такой… Нести его легко, тряпкой обернул и иди себе. Где захотел, поставил. Вот тебе и стол. А сам рядом на чурбачок сел. В барабане не только то хорошо, что шкура у него гладкая. По железяке либо по деревяшке когда горошину пускаешь, слышно, как она гремит. А на барабане от движения стаканов будет такой негромкий гул стоять. Вот горошину за ним и не различишь. Можно даже палец чуть-чуть в сторону отставить и по шкуре им задевать, чтоб гул, когда хочешь, больше или меньше сделать. – Силка тут же продемонстрировал приятелям, как он будет отставлять палец и задевать им поверхность барабана. «Ну точно прирожденный наперсточник, – подумал Валентин. – В такие дебри и тонкости сразу же полез, о которых мне и за всю жизнь не догадаться». – Кстати, горошину тоже надо заменить. В самый неподходящий момент расколоться может, – пояснил Сила. – Горошину надо шариком костяным заменить. Из таких бусы делают. Я знаю, у кого их можно купить.
– Ну же, парни, пойдем на торжище, – вновь заныл Ероха. – Пойдем, чего тут рассусоливать… И так все ясно. Действовать нужно! – От нетерпения он едва не подпрыгивал на месте.
– Что ж… Действовать, говоришь? – Валентин встал с лавки и потянулся к своему полушубку. – Давайте начнем действовать.
Первой остановкой в их сегодняшнем маршруте значился околоток городской стражи. Когда троица подошла к высокому частоколу, окружавшему здание околотка, Сила велел друзьям ожидать его снаружи, а сам прошел внутрь. Ждать им пришлось недолго, ибо через несколько минут Сила вышел обратно. В одиночестве и с пустыми руками.
– Что, неужто не дали? – с ноткой отчаяния в голосе воскликнул Ероха.
В отличие от своих друзей Валентин и не сомневался в том, что никто им никакого барабана не даст. Чтобы надеяться на такое, надо было быть таким наивным щенком, как Сила. Так в итоге и оказалось.
– Нет, – ответил Сила. – Брат ругаться начал, когда я ему про барабан сказал. Дураком меня назвал.
– И-э-эх-х! – В этом возгласе Ерохи было столько отчаяния, что Валентину на миг даже стало жаль его.
Но всего лишь на миг, не более, так как Сила тут же добавил:
– Но он мне объяснил, где и у кого можно взять барабан. – Сила продемонстрировал друзьям записку, в которой его брат, обращаясь к какому-то Мамету, просил одолжить барабан «внаймы». – Он и сам подойдет туда скоро, – пояснил друзьям Сила. – Хочет поглядеть на нашу забаву.
Тут до Валентина наконец дошло, что джинн, выпущенный им из бутылки, уже живет своей собственной жизнью и затолкать его обратно в бутылку нет никакой возможности. Остается либо отойти в сторону и предоставить приятелям право действовать самим, что однозначно приведет к потере лидерства, либо же самому возглавить процесс и продвигать его вперед.
Следующую остановку приятели сделали у торговцев бусами и приобрели там несколько костяных шариков. Оттуда маршрут повел их к рядам с деревянной посудой, где они разжились тремя яркими, расписными стаканами. На стаканах Валентин решил не экономить, все ж таки средство производства, и взял те, что пришлись по душе. Не большие и не маленькие, а так, чтобы в самый раз. А расписные – чтобы внимание зрителей фокусировалось больше на самих стаканах, а не на том, что происходит между ними. Последней остановкой была лавка того самого Мамета, у которого они надеялись разжиться барабаном.
Мамет, вопреки ожиданиям Валентина, оказался не краснобородым иранцем, не турком и не каким-нибудь индусом, а самым натуральным русаком. Торговал он не только барабанами, но и прочими музыкальными инструментами, большинство из которых Валентину так и не удалось идентифицировать.
– А сам-то будет? – поинтересовался Мамет, прочитав записку, переданную ему Силой.
– Обещался. Сказал, что вскорости подойдет, – ответил Сила.
– Выбирайте… – Мамет махнул рукой в направлении стены, завешанной и заставленной барабанами и прочими ударными инструментами всевозможных форм и размеров.
Пока выбирали барабан, и Силкин брат подошел. Был он лет на десять – двенадцать старше Силы, такой же невысокий и худощавый. Они вообще были похожи, если не считать пронзительного взгляда голубых глаз, которым старший брат буквально пронзал каждого встречного. «Ишь как смотрит, – подметил Валентин. – Натуральный следак». Он пошептался сначала с хозяином лавки, а потом подошел к брату и его друзьям.
– Обыщик Надей Храбров, – представился он. – Ну что, подобрали барабан?
– Ну да… – почему-то промямлил в ответ Сила.
– Тогда показывайте, что удумали.
– Лучше не здесь, – ответил ему Валентин. – Лишние глаза в этом деле не нужны.
– Что так? – жестко спросил Надей. – Что-то незаконное удумали?
– Да нет… – теперь настала очередь Валентина мямлить и жаться. – Просто… Коммерческая тайна.
– Ладно. Мамет, мы пройдем на задний двор? – крикнул он хозяину лавки.
Тот махнул рукой с тем же спокойствием и безразличием, что и раньше, когда указывал друзьям на барабаны. Полутемным проходом, меж залежей ящиков и коробов, Надей провел друзей на небольшой, почти полностью загроможденный задний двор.
– Ну и беспорядок у него, не дай бог, искра, – процедил он сквозь зубы. – Наказ бы ему выписать да виру наложить, а из-за вашего барабана теперь молчать придется. Ладно, показывайте.
Сила постелил прямо на снег холстину и поставил на нее барабан. Подобрав в Маметовых залежах всякого хлама небольшой чурбачок, он поставил его рядом с барабаном и сел. Валентин выложил из карманов стаканчики и костяной шарик. Силка размял пальцы и взялся за стаканы. Одна комбинация, вторая, третья…
– Где шарик?
– Здесь! – указал пальцем Надей.
– А вот и нет… – Сила продемонстрировал брату его ошибку.
После этого фокус был повторен еще несколько раз, пока Надей не воскликнул:
– Занятно! Ну ты, Силка, и молодец! Народу много соберется на такую забаву поглядеть. Видел бы батя, не стал бы боле говорить, что ты ни на что не способен. Но… – Тут Надей оборотился к Валентину. – Суть-то в чем?
Валентин подал знак Силке, и тот выстроил новую комбинацию.
– Где шарик?
– Здесь! – указал Валентин. – Копейку даю!
– Нет, – возразил Ероха. – Вот здесь! И с меня копейка!
– Понял, – сразу же отреагировал обыщик. – Ваша задача – вовлечь в это дело зрителей.
– Ну да… – подтвердил Валентин. «Как он сразу своим ментовским умом фишку-то просек!»
– Получается, игра на деньги. Запрещено.
– Так это зернь[5] запрещена и шахматы, – с горячностью возразил Валентин. – А наша игра не запрещена. Да и не игра это вовсе. А так… Забава.
– Гм-м, гм-м… – Надей снял с головы форменный колпак с меховой опушкой и поскреб пальцами затылок. – Забава, говоришь… Но деньги…
– А что деньги? – с жаром отпарировал Валентин, решивший ковать железо, не отходя от кассы. – Вот борьба… Разрешена?
– Разрешена.
– А если, положим, вы с Силкой боретесь, а я говорю Ерохе: «Надей победит, копейку даю». А Ероха мне отвечает: «Нет, Силка. На него даю». Это не запрещено.
Надей вновь поскреб пальцами затылок:
– Вроде не запрещено.
– Так у нас то же самое, – просиял Валентин. – Только вместо борцов стаканы.
Надей хмыкнул и сказал:
– Ладно. Пробуйте. Поглядим, что получится. Но попам на глаза лучше не попадайтесь. Здесь уж я ничего не смогу поделать.
VIII
– Эй, эй, посторонись! Не играешь, так отойди в сторонку.
– Да не пихайся ты, черт! Почему же это я не играю? Очень даже играю. Обождать просто маленько решил.
– Вот и ожидай в сторонке, не мешайся. Эй, вьюнош, прими-ка от меня алтын. Вон на тот стакан.
Толкотня и галдеж вокруг Силы, усевшегося с барабаном, продолжались уже часа три. Стоило им только устроиться на небольшом свободном пятачке в междурядье, как остановились двое зевак – поглядеть, что это трое парней удумали с барабаном делать. А когда Силка только задвигал своими стаканчиками, количество зевак сразу же увеличилось в несколько раз. Валентин хоть и подозревал местное население в избыточной, нерастраченной азартности, но такого он себе даже представить не мог. Разводить никого не пришлось. Валентин лишь в первый раз поставил копейку на один из стаканов и «угадал». Силка демонстративно отдал ему выигранную копейку. И понеслось… Валентина тут же отпихнули в сторону охотники за удачей, и игра с тех пор так и продолжалась без малейшей заминки и остановки. Место выбывающих игроков тут же занимали новые, а Сила трудился не покладая рук. Он, как и учил его Валентин, старался не жадничать, возвращая приличную часть полученных денег играющим в качестве выигрыша, чем еще больше разжигал их азарт. Валентину же с Ерохой лишь оставалось следить за Силкой, чтоб какой-нибудь шустряк не вздумал пощупать его карманы, да, встав по обеим сторонам от барабана, сдерживать по возможности толпу, чтоб не слишком напирала.
