Александр Конторович - Черная тропа
По-русски так не говорят. Намного лучше — так можно.
«Viel besser, Arzt» — так может сказать именно немец. Не сильно задумывающийся над тем, кто его сейчас (кроме этого доктора) слышит.
А вот русский (или любой другой не немецкоговорящий человек) думать об этом станет, он же комедию передо мною разыгрывает, поверить я ему должен. И, стало быть, фразу построит безупречно, так, чтобы клиент (переведя её) никакого ляпа бы не усек.
«Viel weitaus, Herr Doktor» — вот так и в переводе на русский звучать будет вполне логично.
Кстати, «Herr» медсестра почему-то упустила… Сознательно?
Ой ли?
Отвечала-то она ему абсолютно автоматически, ни разу не задумываясь… Это немецкая-то медсестра — доктору?
Да ладно вам…
И тот, очкастый, в кабинете — тоже никакого особенного почтения ему не оказывал. А должен бы!
Он ведь сбоку от стола сидел — значит, не хозяин кабинета!
Посетитель?
А врач его по дуге обходил…
Ох, неладно тут что-то!
Логики нет!
За каким, простите, хреном, держать какого-то подозрительного потенциального «фрица» с такими выкрутасами? Что он может такого важного рассказать? Да ещё и по собственной воле? Прям так все (что?) выложит!
Хорошо, допустим, что его как-то убедили в том, что он у своих.
Дальше-то что?
Придёт он в себя и затребует уполномоченное лицо.
«Доставьте меня пред светлые очи оберштурмбаннфюрера такого-то!»
И?
Кому станет легче?
Где брать означенного оберштурмбаннфюрера?
Где-где…
Сказал бы я вам…
Так, наши отпали.
Фрицы?
Союзники?
На этих — похоже. Те же англы подобные штуки мастера устраивать.
Ну и что с того?
Сильно на душе потеплело?
Как в том анекдоте про заблудившегося туриста, который своими воплями привлек внимание медведя.
«Ну, я услышал, пришел — тебе сильно полегчало?»
Мне сейчас ни те, ни эти — и в хрен не уперлись!
Почему?
Да потому, дорогие вы мои «доктора», что подполковник Котов, сотрудник управления «В2», никому из вас душу свою раскрывать не должен! И никакой любви и дружбы ни с кем из вас у меня быть не может — просто по определению.
Вот так и живём…
По крайней мере, теперь есть какая-то ясность — кругом… ну, если и не прямые враги, но явно недружественные «товарищи» с непонятной пока целью, ломающие комедию перед означенным подполковником. В таком разе и меня тоже никто не обязывал к тому, чтобы двумя руками подыгрывать вам в этой непонятной ситуации.
Однако события развивались гораздо быстрее, нежели я рассчитывал…
После снятия повязки дела мои пошли (сказал бы, что вообще — понеслись) прямо-таки галопом.
Меня стали вывозить, а после того, как больной выразил своё активное несогласие, то и выводить на прогулку.
Пока — в небольшой огороженный дворик, но и на том спасибо. Всё-таки, свежий воздух… Тут приятно побродить, посидеть на деревянной лавочке и послушать чириканье птиц. Судя по всему, сейчас весна… или начало лета. За высоким кирпичным забором (совсем недавно надстроенным) время от времени проезжают автомашины, слышен звук работающих моторов. А вот самолетов в небе не видно — ни одного! Чудеса…
В то время как мы (медсестра, молчаливый «медбраток» со стволом под полой и я) неторопливо шествуем по коридорам, они пустеют. Практически полностью — даже звуков никаких не слышно. Но какая-то жизнь тут имеет место быть. Я чувствую запах табака — кто-то совсем недавно курил, иногда слышу отдаленные голоса и ещё какие-то звуки. Пару раз даже людей замечал — в стандартных белых халатах.
Тут есть ещё какой-то народ, несомненно!
Но мы — ни с кем не пересекаемся. И никто из медперсонала не лезет мне в душу с какими-либо вопросами. Это весьма странно, если не сказать больше.
Точнее — не пересекались.
В один из наших выходов во двор мы несколько замешкались — у «медбратка» развязался шнурок. Пока он его завязывал, что-то бормоча сквозь зубы, в коридоре раздались шаги, скрип колес — и в дверях появилась процессия.
Крепко сбитая медсестра катила кресло-каталку, поскрипывающее своими большими колесами.
А в кресле, откинув голову на спинку, полулежал… лейтенант Демин.
Он самый — я хорошо его узнал.
Немного бледный, с перевязанной головой — тем не менее, он был вполне себе узнаваемым.
Вспыхнув всем лицом медсестра, катившая коляску, резко развернула её лицом к стене.
— Ох! Прошу меня простить, но сейчас наша очередь на прогулку!
— Это наша оплошность, дорогая Марта! — возражает моя сопровождающая, бросая гневный взгляд на смущённого «медбратка». — Просто мы нечаянно задержались здесь…
Инцидент исчерпан, и мы покидаем дворик.
Сидя на койке, я лихорадочно ворошу в голове обрывки памяти.
Демин… значит, он не дошел? Материалы не передал? И вся моя работа — коту под хвост?!
Ни фига себе подарочек… эти сволочи, стало быть, до сих пор где-то там жируют… продолжая своё черное дело?
А значит — всё до крайности хреново!
Мне срочно — бросив все к такой-то матери, надо рвать к своим! Кое-что я все же запомнил и должен, кровь из носу, это как-то сообщить. Абсолютно любой ценой! Могу ли ходить или только ползать — сейчас это совершенно безразлично.
Обязан — и всё!
Но как?
— Присаживайтесь, Йозеф, — фон Хойдлер указал врачу на кресло. — Ну и как обстоят дела у подполковника?
— Как вы и приказали, мы показали ему лейтенанта.
— Он его узнал?
— Несомненно! Даже в лице изменился!
— Стало быть, Демин не лгал… Он действительно получил от подполковника какие-то документы особой важности, которые и доставил к высшему командованию русских.
— Но, герр профессор, теперь подполковник не уверен в этом!
— Более того — он уверен в обратном, Йозеф! Уж можете мне поверить… Котов не пытался расспрашивать лейтенанта?
— У него не имелось такой возможности, герр профессор.
— А если он её найдёт?
— Но как?! Это совершенно невыполнимая идея!
— Имея дело с русскими, Йозеф, забудьте подобные слова. Они, будучи загнанными в угол, способны на такие вещи… — профессор покачал головой. — Слава Богу, что вы не видели этого своими глазами…
Врач смущенно потупил взор.
— Не расстраивайтесь! — поднял вверх указательный палец фон Хойдлер. — В самое ближайшее время он выйдет с вами на контакт!
— Герр профессор… но…
— Никаких «но»! Именно так всё и будет, смею вас уверить! И — очень скоро! А я позабочусь о том, чтобы Демин — когда русский станет его расспрашивать, ответил ему должным образом!
А тем временем…
«Немому»
Начинайте работу по варианту три. К вам в помощь высылается группа гауптмана Норберта. О прибытии доложить немедленно. Ответственным за проведение операции является командир группы. По завершении операции уходите вместе с ним.
«Лесник» Радиограмма
«Леснику»
Группа прибыла. Готовим операцию по варианту три.
«Немой»
Этот день ничем особенным не выделялся. Обычный трудовой день в череде таких же — однообразных и привычных. С утра распахнул свои двери небольшой магазинчик, стоявший около дороги. Позевывавший продавец привычным движением протер тряпкой прилавок, смахивая несуществующие крошки. Стукнула дверь в каморке директора — тот, как обычно, появился в магазинчике первым.
Простучали по ступеням каблучки — это по пути на службу забежали в магазинчик первые покупатели. Их было немного.
Всё как всегда… рутина.
Сложив в портфель бумаги, собрался в торг директор — сегодня имелась возможность выбить там кое-что интересное.
— Савельич!
— Да, Олег Фомич? — повернулся к нему продавец.
— Я в торг! Если тот пожилой капитан появится — так я чаю ему обещал. Постараюсь после обеда привезти. Он-то к шести часам заехать собирался, так что, может, и успею ещё… Капитан из города поедет, вот и предупредил, что заглянуть может. Ты уж извинись перед ним — не смог я раньше-то!
— Ясно дело… Да нешто он не поймёт? Мужик-то серьезный и с обхождением…
— Так-то оно так… Однако ж лишний раз такого клиента уважить — хуже не станет!
— Сделаю всё, Олег Фомич, не сумлевайтесь! Ин, у меня ещё ж вино осталось — то самое, что вы в прошлый раз привозили. Предложу — может и возьмёт?
— И то дело! Майор-то ихний — такие вещи уважает! Тем паче вроде бы и он сегодня заехать собирался. Не одному, так другому подойдёт…
Директор быстро сбежал с крыльца и зашагал по узкой улочке.
Выйдя из-за прилавка, продавец тоже спустился по ступенькам, но, в отличие от директора, никуда не пошел — присел на скамейку и достал пачку папирос. Закурить ему удалось не сразу — налетавший ветер тушил спички. Наконец, с третьей попытки, папиросу удалось прикурить, и мужчина, удовлетворённо кивнув, откинулся назад, опершись спиною о стену магазинчика. А куда спешить? Покупатели будут ещё нескоро — ближе к вечеру. Сейчас день, все на службе, разве что какая-нибудь старушка заглянет — отоварить карточки. Так её можно будет заметить издали, магазинчик располагается на отшибе, и все подходы к нему хорошо просматриваются.
