Армагеддон. Книга 1. Крушение Америки - Бурносов Юрий Николаевич

– Это обязательно – убивать?

– Они стреляли в наш «виннебаго». В нем были Атика и Мидори, если уж тебе наплевать на собственную шкуру. Я не собираюсь устраивать здесь мирные переговоры, Расти. Только на моих условиях.

– Хорошо, – скрепя сердце, согласился Шибанов.

– Попадешь из автомата?

– Попаду, – сказал Шибанов.

Он тщательно прицелился. Четверка продолжала возиться с перевернутым «шевроле», сидящий закончил бинтовать ногу и теперь критически осматривал завязанный узел. Это был давешний ковбой с длинными волосами, собранными в хвост. Человек, который, в принципе, ничего плохого им не сделал: довольно мирно поговорил, а потом ехал в машине, из которой никто не стрелял…

Но рядом с ним на земле лежала автоматическая винтовка М-16. И он мог подхватить ее в любой момент. Поэтому Ростислав вдохнул, задержал на мгновение дыхание и на выдохе дал короткую очередь.

Как минимум одна пуля попала ковбою в грудь, точнее, в шею между ключицами. Человека отбросило назад на пару метров, остальные тут же прыснули в стороны от «шевроле», но выскочивший из укрытия полицейский закричал:

– Управление полиции Лас-Вегаса! Всем оставаться на местах, оружие не трогать! Поднимите руки так, чтобы я их видел!

Все четверо послушно подняли руки. Ковбой умирал и хрипел, дергая ногами; скошенные каблуки ковбойских сапог чертили в красноватой земле глубокие борозды. Подобные серые сапоги из змеиной кожи, со скошенными вперед каблуками «бульдог» носили ковбои, выступающие на родео с лассо – один из них и рассказал Ростиславу, в чем тут фишка. Оказалось, такая скошенная форма каблуков помогает крепче упираться в землю, чтобы смирить заарканенного бычка.

– Трейси, он сильно мучается, – сказала женщина. Она была похожа на мексиканку, потасканная, непонятного возраста от двадцати до пятидесяти. Типичная бродяжка, каких можно встретить под мостом или у вентиляционной шахты метро, попивающими дешевое красное вино из больших бутылок, спрятанных в оберточную бумагу. – Шлепните его, что ли, сэр.

– Расти, – коротко намекнул Манчини.

Шибанов покачал головой.

– Я его снял, но я не палач.

– Черт, что за мелодрама, он ведь все равно подохнет, – сказал коп и выстрелил, буквально на миг переведя ствол своего револьвера на лежащего. Каблуки прочертили последнюю борозду и остановились.

– Кто вы и откуда? – громко спросил полицейский. – Руки не опускать, если кто-то пошевелится – стреляю. Джей, проверь, кто там под брезентом.

Рэпер осторожно, словно покойник мог на него наброситься, ногой откинул брезент с трупа. Там лежал негр, потерявший бейсболку. От лица у него практически ничего не осталось, но никаких других негров здесь просто не было. Шибанов понял, что это он убил его, когда стрелял в лобовое стекло «шевроле». Второй. Нет, третий, если считать мужчину в ангаре на ранчо Неверлэнд…

– Мертвый ниггер, – доложил Джей-Ти полицейскому, не сводившему взгляда с четверки, и подобрал автоматическую винтовку убитого ковбоя.

– Это Эдгар, сэр, он из Вегаса. Был охранником в «Четырех королевах», – торопливо пояснил мужчина в клетчатых шортах и футболке с рекламой пончиков. Он выглядел в компании немного лишним – трое остальных явно не принадлежали даже к среднему классу, у этого же была внешность успешного риэлтора, потрепанного невзгодами последних дней. Очки в тонкой золотой оправе съехали на кончик носа.

– С Эдгаром уже все ясно, а вот кто вы такие?

– Путники, – с вызовом сказал широкоплечий мужчина в рваной армейской куртке. На поясе у него висели два здоровенных пистолета, которыми он бы с удовольствием воспользовался, случись такая возможность. – Ехали по дороге, вы начали в нас стрелять.

В самом деле, подумал Шибанов, Атика выстрелила первой, хоть и не попала толком.

– А вы с радостью ответили, – усмехнулся Манчини.

– Мы защищались.

– О, вы защищались. У вас как-то слишком много оружия для защиты. Еще раз спрашиваю: кто вы такие? Что вам здесь нужно?

Люди молчали. Коп досадливо покачал головой и выстрелил в ногу тому, что стоял крайним справа – толстяку в джинсовом комбинезоне. Оглашая окрестности истошными воплями, толстяк рухнул на землю и принялся корчиться. Мужчина с двумя пистолетами дернулся было, но Манчини выстрелил еще раз, пуля пробила крышу «шевроле» сантиметрах в десяти от его плеча.

– Хорошо стреляешь, коп, – похвалил мужчина. Толстяк жалобно повизгивал.

– В академии был первым. Прострелить ногу и тебе, или расскажешь все без боли и крови?

– А что тут рассказывать? Мы ездим по дорогам, собираем, что плохо лежит. Жить-то надо. Чокнутых мочим. Толковых парней берем с собой.

– И много у вас толковых парней?

– Достаточно. Вы бы тоже сгодились.

– Макриди не возьмет копа, – покачала головой женщина.

– Заткнись, Бетси! – рявкнул широкоплечий, но было поздно.

– Макриди? Стало быть, у вас есть босс, и он не здесь. Любопытно, – сказал полицейский. – И какие у вас цели?

– Выжить, – просто ответил мужчина.

– Мы никому не причиняли зла, – принялся объяснять очкастый риэлтор, переступая с ноги на ногу, словно хотел отойти по малой нужде. – Мы только искали продовольствие и всякие нужные вещи.

– Где у вас база? Раз есть босс, значит, должна быть и база.

Теперь Манчини обращался к очкастому, который и без запугивания был готов рассказать все.

– У нас нет базы как таковой, сэр. Есть трейлер и несколько больших машин. Банковские фургоны. Они перемещаются, а наш отряд – и другие вроде нашего – как бы разведчики.

– Ты идиот, Гофер, – сказал широкоплечий.

– А ты, похоже, нет. Но ты мне больше не нужен, – сказал полицейский и дважды выстрелил ему в грудь и в живот. Широкоплечего ударило о крышу автомобиля и он сполз по ней, оставляя кровавый след. Женщина прижала ладони ко рту, сдерживая рыдания – возможно, убитый был ее мужем или другом. Или одним из многочисленных мужей и друзей.

– Сколько вас, Гофер?

Гофер, то есть Суслик, явно было кличкой, весьма подходящей тщедушному очкарику.

– Я не знаю… Я никогда не видел всех сразу. Думаю, человек пятьдесят, сэр.

Манчини присвистнул и переглянулся с Шибановым. Толстяк тихонько плакал, даже не думая о том, чтобы вытащить из кобуры у себя на ремне пистолет.

– Джей, забери у них оружие, – велел коп Профессору. Рэпер, стараясь не испачкаться в крови, забрал «беретту» у толстяка, оба пистолета и еще одну М-16 у широкоплечего и какую-то блестящую никелированную пушку у Бетси. У очкастого оружия не оказалось.

– Вы собирались нас убить? Я не у тебя спрашиваю, – цыкнул коп на открывшего было рот Гофера и обратился к женщине. – Ну, говори. Собирались?

– Главный был Трейси, – пожала плечами женщина. Шибанову показалось, что в ее грязных крашеных волосах что-то копошится, и хоккеиста передернуло от омерзения. – Я не знаю, как бы он решил. Вообще мы редко убивали.

– Мы их отпускали, сэр, – добавил виноватым тоном Гофер.

– Предварительно ограбив, не так ли?

Гофер съежился, но полицейский больше не стал никого трогать. Молча кивнув Ростиславу на пленников, он вместе с негром обыскал машины. Найденные рюкзаки положил на обочину, взял у рэпера блестящий пистолет Бетси, буркнул: «Дерьмо», сноровисто расстрелял шины на всех восьми колесах и зашвырнул оружие куда-то за холм. Слышно было, как пистолет катится вниз по осыпающимся камням.

– Убирайтесь вон, – велел он Гоферу. – В машине есть аптечка, можете забинтовать этого придурка… Далеко до вашего Макриди?

– Миль пятьдесят-семьдесят к югу, не меньше.

– Может, и доберетесь…

Женщина опустилась на колени возле стонущего толстяка и стала осматривать рану. Манчини вскинул рюкзак на плечо, бросил другой хоккеисту – не ожидавший этого Ростислав еле успел поймать. Джей-Ти сложил трофейное оружие и боеприпасы в третий, пустой.

– Лучше бы нам никогда больше не встречаться, – сказал на прощание полицейский и пошел по дороге, не оглядываясь. Шибанов встретился глазами с Бетси, зачем-то кивнул и пошел вслед за копом.