Белла чао (1943) (СИ) - Соболев Николай "Д. Н. Замполит"

Историческая справка №2

Планы ликвидации всех партизанских сил, в т.ч. и Бихачской республики создавались с конца 1942 года на самом высшем уровне — при участии Гитлера, начальников генштабов Кейтеля и Кавальеро, министров иностранных дел Риббентропа и Чиано.

Немцы желали уничтожить и четников, итальянцы выступали против, в итоге решили использовать четников против партизан, а затем разоружить. Что характерно, хорватов о деталях в известность не ставили, хотя партизаны в первую очередь угрожали именно НГХ.

Контрпартизанские операции предполагали также зачистки территорий с депортациями нелояльного населения, как это ранее произошло на Козаре.

К наступлению привлекались:

— немецкий корпус «Хорватия» (в т.ч. дивизия «Принц Ойген») с частями хорватов, всего около 55–60 тысяч человек;

— 5-й итальянский корпус при поддержке усташей, домобранов и четников, всего около 35–40 тысяч человек;

— около 150 самолетов.

Партизанские силы насчитывали около 26 тысяч человек — опытных, хорошо вооруженных бойцов, подлечившихся и отдохнувших.

Несмотря на задержки, вызванные трудностью действий в гористой местности и упорной обороной бригад и дивизий НОАЮ, первый этап операции прошел относительно успешно, Бихачскую республику реоккупировали.

Сильно укрепленный Прозор взяла 3-я ударная дивизия вторым, ночным штурмом 17 февраля. Остатки гарнизона бежали в сторону Конице, но попали в засаду 10-й Герцеговинской бригады. Джилас в мемуарах писал:

По плану Верховного штаба, шедшего (как и все планы) с самого начала наперекосяк, 1-я Пролетарская дивизия блокировала подход немецких сил из Сараево. После захвата перевала Иван-Седло, воодушевленный комдив Коча Попович попытался вопреки приказу захватить и Кониц силами всего трех батальонов. Результат не замедлил: штурм не удался, немцы выбили партизан с перевала, гарнизон Коница получил подкрепления.

Далее все посыпалось: измотанная после штурма Прозора 3-я дивизия тоже не смогла взять Кониц, что поставило крест на успехе операции.

Оперативная группа дивизий вышла к Неретве от Коница до Ябланице, взяв все узлы обороны дивизии «Мурдже» (кроме Коница). Итальянцы потеряли около 2500 человек. 20 февраля 2-я Пролетарская дивизия отбросила четников и захватила плацдарм на левом берегу реки. Однако, ошибки Верховного штаба и необходимость дожидаться Центрального госпиталя, привели к потере темпа, немцы сбили заслоны у Бугойно, Горни-Вакуфа и Прозора и фактически прижали ОГД к Неретве в тяжелом для маневрирования районе.

Крупной ошибкой Тито стало решение взорвать мосты с целью убедить противника, что ОГД будет прорываться в другом месте. Без мостов партизанам пришлось уничтожить все свое тяжелое вооружение и автотранспорт, сохранив только со стрелковку и минометы. Четыре бригады из двенадцати переносили раненых и в боях участия не принимали.

Предлогом для мартовских переговоров служил обмен пленными, целью — перемирие и «разграничение сфер влияния».

Перемирие позволило бы быстро и без потерь закончить эвакуацию ОГД и Центрального госпиталя в Восточную Боснию, а разграничение сфер влияния — разгромить четников Михайловича, не опасаясь удара от немцев.

Немцы также были заинтересованы в обмене пленными, поскольку считали, что после вытеснения партизан за Неретву выполнили главную задачу наступления — обезопасили бокситовые рудники.

11 марта в Горни-Вакуфе комдив Коча Попович, цлен ВШ и ЦК Милован Джилас (под псевдонимом) и Владимир Велебит (коммунист и загребский адвокат) встретились с командиром 717-й дивизии.

Поскольку генерал Диппольд не имел полномочий для переговоров, Попович вернулся для доклада Верховному Штабу, а Джиласа с Велебитом немцы доставили в Сараево. Вероятно, на встречах присутствовали представители НГХ, но Джилас и Велебит в мемуарах это отрицают.

Немецкая сторона согласилась на обмен, но потребовала прекратить акции на железнодорожной линии Белград-Загреб. Собственно на этом переговоры закончились, Джилас вернулся в Верховный штаб, а Велебита отправили самолетом в Загреб, где он завершил обмен группы немецких специалистов, искавших уран и захваченных в Боснии, на нескольких заключенных в хорватских лагерях и тюрьмах. В том числе обменяли и Герту Хаас с сыном.

В немецких боевых документах слово «перемирие» не упоминается, однако пауза в боевых действиях длилась почти шесть недель. Переговоры вызвали большое раздражение и в Берлине, и в Москве. Тито был вынужден оправдываться после телеграммы генсека Коминтерна Димитрова, а немецкое командование в Югославии — после окрика от Риббентропа и Гитлера.

Тем не менее, обмены пленными продолжались вплоть до конца войны.

Основные отличия в мире «Юнака» к весне 1943 года:

— силы четников значительно ослаблены, полевые командиры предпочитают действовать не по приказам Михайловича, а в качестве «Добровольческой антикоммунистической милиции» под крылом (и со снабжением) итальянской армии;

— рядовые четники, в особенности лишившиеся руководства, все в большем числе присоединяются к партизанам;

— в составе НОАЮ сформирована Оперативная группа дивизий, Боснийский, Герцеговинский, Хорватский и Черногорский корпуса, а также ряд новых бригад и дивизий. Программы обучения подняли эффективность боевых действий;

— успешное и быстрое взятие Прозора и Коница позволили полностью выполнить план Верховного штаба, сохранить мосты в Ябланице и Конице, взять крупные трофеи;

— пленных итальянцев не расстреливали;

— переход ОГД в Восточную Боснию и эвакуация госпиталей прошли без сверхнапряжения, партизаны не бросали автотранспорт и тяжелое вооружение;

— сохранение сил позволило с ходу разгромить Калиновикскую группировку четников, которая бежала под прикрытие итальянцев в Далмацию;

— в Северной Африке Роммель окружен в Тунисе и Бизерте;

— немцы отошли из Демянска, потеряв при отходе до двух дивизий;

— взята Мга, осаждена Старая Руса — важнейший логистический узел;

— существенно раньше взяты Батайск и Ростов, что создало большие затруднения в эвакуации немецких войск, прежде всего 1-й танковой армии с Кубани, Северного Кавказа, и Ставрополья;

— для контрудара под Ростов переброшен 2-й танковый корпус СС, что позволило взять Ворошиловград и Дебальцево;

— Италия и Румыния выводят свои войска с Восточного фронта.

Глава 9

Два разговора по дороге

Сводки, сводки, сводки, сводки!

Утренние сводки, вечерние сводки, ежедневные сводки, еженедельные сводки, секретные сводки! Принять под роспись, ознакомиться, сдать — какой кретин придумал эту мороку?

Но отчеты еще страшнее. По мнению берлинских бюрократов, любой сотрудник на местах должен исключительно писать отчеты и читать сводки — больше времени ни на что не остается! Беспросветная тоска, и все, кто сколько-нибудь работал на благо Рейха, а не просто выслуживался, давно увиливали от писанины. Только продвигали не работающих, а тех, кто умел ловко подать начальству бумагу — и звание фельдполицайдиректора стало для Юргена Клопфа неожиданным, но от этого не менее приятным сюрпризом.

Заменой «комиссара» на «директора» изменения не ограничились: теперь в его распоряжении имелся служебный «Опель-Олимпия» с личным водителем и не приходилось дожидаться вызванной из гаража машины. Заметно выросло жалование, больше стал паек и все эти давно заслуженные блага грели сердце.