Арсеньев Владимирович - Фройляйн Штирлиц
– Я знаю. И уже подготавливаются мощности под издание советских газет в переводе на немецкий язык. Думаю, через пару недель мы начнём их издавать.
– И всё-таки, товарищ Сталин, ну как же так? Почему именно он? Его имя у нас – синоним зла, грязи и предательства.
– Это у вас. Товарищ Штирлиц, у нас он не совершил никаких преступлений перед советским народом. Во всяком случае таких, о которых мы бы знали. И он – опытный и талантливый советский полководец. Что Вас смущает?
– Его фамилия. Хочется плюнуть при одном её упоминании.
– Товарищ Штирлиц, у меня есть одна знакомая девочка. Так она плотно сотрудничает с неким господином Гитлером, которого Вы, помнится, когда-то называли кровавым маньяком и тираном. А недавно та девочка даже спасла его, рискуя собственной жизнью. При этом девочка считает себя пионеркой, преданным борцом за дело Ленина. Вам напомнить, как зовут эту девочку?
– Не нужно. Простите, товарищ Сталин. Я не права. Это просто рефлекс. Реакция на фамилию. Мне на свастики долго плеваться хотелось. Теперь привыкла.
– Хорошо, что Вы понимаете это, товарищ Штирлиц. У нас тут совсем другая История. Не та, что была у вас. Мне после того вашего марша гитлерюгенда перевели его гимн. Отличная песня. И эта фраза в конце каждого куплета: "Ведь завтра – в моих руках!". Гениально. Как минимум, не хуже нашего гимна пионеров. Мы сами пишем Историю, товарищ Штирлиц.
– Я знаю, товарищ Сталин. Постараюсь впредь держать себя в руках и так вот сразу не нападать на людей только из-за их фамилии и из-за того, что они совершили в моём мире.
– Надеюсь на это. Ещё раз поздравляю Вас с днём рождения, товарищ Штирлиц. И желаю Вам скорейшего выздоровления. До свидания.
– До свидания, товарищ Сталин… – и я кладу на рычаг телефонную трубку.
У меня сегодня день рождения. Мне 14 лет исполнилось. Официально. По документам, я родилась 17 ноября 1927 года. Это Петька настоял на такой дате. Вообще, я сама как на пальцах высчитывала, так у меня получался день рождения недели на три раньше. Где-то в последних числах октября. Но Петька хочет, чтобы мой день рождения был именно 17 ноября. Так и не поняла, почему. Хотя Петька делал какие-то толстые (с его точки зрения) намёки. Какая-то там девочка, с которой что-то не то случилось, не то не случилось. В общем, бред какой-то нёс. Что ещё за девочка у него завелась? Я не стала разбираться в этом, плюнула, и согласилась с тем, что теперь у меня день рождения – 17 ноября. Пусть, раз Петьке так хочется. Тем более что ошибся он в нужную сторону. Я буду считаться моложе своего реального возраста на три недели. Как говорится, пустячок, но приятно.
Подарков мне надарили – кучу. В основном – одежду. Товарищ Сталин прислал соболью шубу. Интересно, где я здесь ходить в ней буду? Зима тут совсем не такая, как в Москве. В Норвегию если только съездить. Геббельс серёжки с бриллиантами подарил. Мюллер тоже заходил, принёс мне парабеллум с дарственной надписью от гестапо. Я сразу книжку "12 стульев" вспомнила. "Будем отстреливаться. Я дам Вам парабеллум!". Кстати, отношения с Мюллером у меня наладились. Он меня зауважал. Посадить в лужу он меня не смог. Это ещё неизвестно, кто кого в лужу посадил – он меня или я его. А самый оригинальный подарок преподнёс мне Гитлер. Он подарил мне… меня.
Утром Гитлер пришёл и сказал, что он, вообще-то, художник. И хочет написать эпическое полотно. Как минимум, два на три метра размером. Меня он хочет написать. И просит попозировать ему. В обнажённом виде. Потому, что я вся такая красивая. Наверное, выражение лица в этот момент у меня было достаточно красноречивым. Гитлер не выдержал, и расхохотался. Пошутил он. Шутник, блин. А то я уж незнамо чего про него подумала. Портрет же мой он уже написал. Но только до пояса и в одежде. В форме Союза девушек. Этот портрет Гитлер мне и подарил.
Надо же. Не пожалел времени. Честно говоря, качество так себе. Я хоть в живописи особо и не разбираюсь, но во многих музеях была. Картин видела тысячи. И эта – не очень. Но всё равно стоит бешеных денег. Тут уже не качество самой картины играет роль, а имя её автора. Полотно кисти Гитлера – это офигенно круто.
А ещё я теперь дочь Гитлера. Он меня официально удочерил. Хотя для всей страны это – политический манёвр. То есть все знают, что я и так биологическая дочь Гитлера. Но тот это признавать не хочет и меня обозвали дочерью старого, геройски погибшего, партийного товарища. Типа Гитлер такой хитрый ход сделал – удочерил свою собственную дочь. Приличия соблюдены.
Сегодня 17 ноября, мой номинальный день рождения. За окном темнеет. Делать нечего совершенно. Спать уже не лезет никак. Выспалась на всю жизнь, похоже. Только и делаю, что сплю. Тогда, на Вильгельмштрассе, меня довольно тяжело ранило.
Из будущего помочь мне ничем не могли. Лекарства сюда не проходили, это мы давно выяснили. Единственное, что они сделали – это скачали с сервера нашей районной поликлиники мою медицинскую карту, перевели её на немецкий, заменили все даты и переписали от руки чернилами. В таком виде эту карту сюда и скинули. Возможно, как-то местным врачам это и помогло. Хотя две недели я без сознания всё равно провалялась.
Ну, та пуля, что в левую руку попала – это несерьёзно. Даже кость не задета. Я уже достаточно свободно этой рукой пользуюсь. А вот вторая пуля вошла мне в грудь и пробила правое лёгкое. Хорошо, не застряла, навылет прошла. А то ещё и резали бы меня. Но по сравнению с Алёшкой мне повезло. Жалко Алёшку. Его убили.
Хотя стреляли по нам недолго. Тот полковник, что от отчаяния открыл огонь, даже половины ленты расстрелять не успел. Как только началась стрельба по детям, вся полиция на площади немедленно перешла на нашу сторону. И три десятка винтовок с улицы быстро этот пулемёт подавили. Минут же через десять подошли грузовики с эсесовцами. Аксман, как я его и просила, дошёл до Гиммлера и донёс ему мою версию событий. Обошлось почти без стрельбы. Рядовые после моих слов и так были в сомнениях, не дурят ли их. Лишь старшие офицеры, которым нечего было терять, немного постреляли. Но их было мало. Собственно, большинство из них разоружили их же собственные подчинённые.
Алёшке вот только не повезло. По-видимому, тот полковник с пулемётом как раз по флагу и целился. А Алёшка был знаменосцем. Мне же за компанию досталось. Я рядом стояла. Кроме Алёшки, погибли ещё шестеро мальчишек. И полтора десятка ранено. Там ведь тесно было. Расстояние небольшое, а дети мелкие. Потому, одна пуля могла сразу трёх-четырёх человек поразить.
Москва и Берлин долго препирались, выясняя, где именно нужно хоронить Алёшку. Гитлер хотел похоронить его на площади Александерплатц и воздвигнуть на его могиле монументальный памятник. Но, как ни крути, Алёшка – гражданин СССР. И родители его в Москве живут. Потому, хоронить договорились всё же в Москве, на Новодевичьем кладбище. Риббентроп смог отстоять лишь право Рейха взять на себя все расходы по транспортировке тела и по похоронам. Также, могильная плита для Алёшки была изготовлена в Берлине.
Видела я фотографию этой плиты. Кстати, её внешний вид, как художник, утверждал лично Гитлер. Гранитная плита. Наверху – барельеф Алёши. Под ним рядом – пятиконечная звезда и свастика. Ниже – обе его посмертные награды. Звезда Героя Советского Союза и Рыцарский крест Железного креста. Надпись на плите на двух языках – по-русски и по-немецки. А тело Алёши в Москву сопровождал специальный отряд из трёх десятков пимпфов. Тех, что шли тогда рядом с ним, в одном строю. Они и на похоронах присутствовали.
Кризис окончился. Блин, Гитлеру ведь давали материалы по покушению на него в 44-м! А он не внял. Выводов никаких не сделал. Всё те же знакомые фамилии. Они всё равно выползли! Людвиг Бек, Ганс Остер, Артур Небе. И адмирал Канарис вместе с ними. Это главные. А вот с Борманом пока не понятно. Утверждает, что его самого обманули, а так он весь фюреру предан. Врёт? Да чёрт его знает. Пока живой, под домашним арестом сидит. Остальных же на рояльных струнах повесили. Брр. Но Гитлер сказал, что верёвки они не достойны. Жестоко? Возможно. Но наши ничуть не лучше. Урода Власова в 46-м году тоже на рояльной струне повесили.
В смысле, это он у нас был уродом. А тут… Товарищ Сталин хорошо поддел меня. Я сама-то с кем общаюсь каждый день, а? И Андрей Андреевич Власов – генерал-майор РККА. Кавалер ордена Ленина. И это он сейчас командует у нас 1-м Иранским фронтом. Очень успешно командует, кстати. Власовцы вот-вот соединятся со 2-м Иранским фронтом под командованием Рокоссовского, а там и Тегеран займут. У них там революция началась, как товарищ Сталин и обещал.
Революция. Ага. Я, конечно, блондинка и пионерка. Но не дура. Полтора десятка бузотёров с парой неисправных винтовок на всех – это их "революционная армия". Единственной их задачей было – спрятаться и не отсвечивать, пока советские танки не придут на помощь "свободолюбивым иранским трудящимся, стонущим под гнётом жестокой репрессивной монархии". Так в советских газетах писали. Ну, танки и пришли. Быстро пришли.
![Владимир Михайлов - Восточный конвой [ Ночь черного хрусталя. Восточный конвой]](/uploads/posts/books/70771/70771.jpg)
