Александр Афанасьев - В огне
Государь все еще был недоволен. Он не мог понять замысел британцев и североамериканцев, и это и вызывало его недовольство. Еще в Академии Генштаба он усвоил одну из прописных истин, аксиом войны: поражение начинается тогда, когда ты не понимаешь, что делает противник, каковы его замыслы и намерения. Здесь намерения британцев и североамериканцев были темны, как никогда, – ну согнали они в этот регион огромные экспедиционные силы – и что? На что они рассчитывают? Захватить Персию? Неужели не понимают, что не отдадим, что они никогда не смогут перебросить морем столько персонала и техники, сколько мы – по суше. В Генеральном штабе проводились сотни игр на тему «Атака континентальной державы с моря», рассматривались все возможные участки вторжения, от южных широт, до северных морей, как говорится. Результат был один и тот же: при отсутствии грубых ошибок всегда выигрывает обороняющаяся сторона, рано или поздно. Просто за счет более удобных сухопутных коммуникаций. Авианосец только на первый взгляд кажется неуязвимым, на самом деле он очень уязвим, и чем ближе он к берегу – тем больше его уязвимость. Одна мина, одна небольшая подводная лодка прибрежного действия и…
Конечно, на это имеется эскорт, любой авианосец прикрывают со всех сторон. Но есть задачи, которые не сможет решить и эскорт. Кроме того, рано или поздно встанет вопрос пополнения запасов, и как будут они его решать?
– Проработайте потребность в дополнительных силах и средствах на случай, если британцы и американцы решат принять активное участие в спектакле, рассчитывайте исходя из худшего варианта. Заблаговременно начинайте переброску и сосредоточение сил из Сибири. Кстати, как ведут себя наши островные друзья? – спросил Государь.
– Признаков необычной активности нет, – коротко доложил Штанников.
– Значит, план Генштаба принимается, но с оговорками. Необходимо заблаговременно позаботиться о переброске дополнительных сил к ТВД. Этим лучше заняться заранее, чем вести переброску под огнем. Используйте стратегическую железную дорогу, время пока есть.
– Так точно.
– Теперь вопрос с заложниками. Я так и не услышал ничего о судьбе заложников. Что планируется предпринимать в этом направлении?
На сей раз трудный ответ взял на себя Штанников:
– Ваше Величество, вопрос с заложниками рассматривается нами как один из ключевых. Более того, мы до сих пор не предпринимаем никаких активных действий, опираясь на находящиеся под нашим контролем анклавы и части в Междуречье именно потому, что не решен вопрос с заложниками. На данный момент мы планируем операцию по их освобождению, она разработана и находится на стадии разведки целей. После того как будет достоверно установлено местонахождение как минимум девяноста процентов заложников, мы планируем следующее: группы ГРАД, совместно с группами разведки морской пехоты и десантниками, предварительно заброшенные в район проведения операции, по общему сигналу одновременно атакуют позиции террористов и освобождают заложников. Далее в их задачу входит вывезти освобожденных заложников к удерживаемому нашими силами аэродрому Мехрабад, путь отхода будет расчищен авиацией. В качестве запасного варианта рассматривается эвакуация вертолетами с заранее подобранных площадок в самом Тегеране и его окрестностях, например, в качестве таких точек могут выступать здания русского и североамериканского посольств, пригодные для посадки вертолетов, тем более что мы сможем найти вертолетчиков, знакомых с местностью. Второй запасной вариант – прорыв к Эльбрусу, снимать группы с заложниками будем оттуда вертолетами. В любом случае для прикрытия операции на последней стадии ее реализации нами выделяется целая штурмовая авиаэскадрилья.
– План уже выполняется?
– Так точно. На территории Персии находится уже более пятисот бойцов особых групп…
01 августа 2002 года
Исламский Халифат, Тегеран
Здание бывшего посольства
Российской империи
– Аллах! Акбар! Махди! Рахбар!
Четыре слова – как четыре всадника Апокалипсиса. Четыре удара по цивилизации, Аллах Велик, Махди вождь – и все? Все?! Этих четырех слов достаточно, чтобы отринуть все – образование, воспитание, какую-никакую, но мирную и спокойную жизнь и отправиться на джихад? Неужели эти четыре слова так много значат?
Нет, все-таки здесь – не Россия, и эти никогда не станут русскими, как их ни учи. Может, и станут – в четвертом-пятом поколениях, но не сейчас. А может быть, мы просто переболели. Раньше ведь тоже были четыре таких слова: прямое, равное, тайное, альтернативное… или как там – голосование. Четыреххвостка – в начале двадцатого века все мыслители России, вся интеллигенция думала, что стоит ввести эту самую четыреххвостку – и наступит на Русской земле благодать. Какая именно, почему так сразу – на этом внимание не заостряли. Главное – выборы, причастность к власти. Причастились – Ивано-Вознесенск кровью захлебнулся, там весь город поднялся, да и другие не лучше. А за спинами погромщиков – всегда они, британцы. Не верите? А что такое профессиональный революционер? Это не работающий, не производящий никакого общественного продукта человек. Но он ведь должен на что-то существовать. Родная партия деньги дала? А партии кто дал? Вот то-то и оно…
И тут британцы есть. Точно есть…
Их было двое – всего двое, но по-другому они и не работали. Бес остановил машину, которую они угнали вчера в Куме на одной из улиц при въезде в Зеленую зону. Из машины вышел, но остался неподалеку, держа наготове автомат и прячась в одном из проулков. Его невозможно было опознать как русского диверсанта, потому что по национальности он был татарином, а кроме того, в Керманшахе они разжились черной тканью и соорудили из нее что-то типа шемахов[18]. Здесь многие заматывали лица, надеясь, что Аллах не увидит творимого ими зла.
Увидит…
Араб пошел, вливаясь в поток людей, спешащих в Зеленую зону. Туда шли с пустыми руками, а навстречу шли, бежали уже с полными, тащили добычу. Дипломатический квартал… и люди, которые жили в нищете, только сейчас получили возможность урвать хоть что-то от этой жизни. И пользовались этим на всю катушку… В числе мародеров Араб увидел какого-то феллаха, автомат он закинул за спину, а в руках тащил добычу, системный блок от компьютера, без шнура для питания, да еще и пробитый пулей. Вероятно, не зная, чего бы схватить, он схватил первое попавшееся под руки, от чего отказались более опытные мародеры, и тащил это… сам не зная, что с этим делать, но это теперь принадлежало ему, и свою добычу он был готов отстаивать с оружием в руках.
Как же быстро исчезает цивилизация…
Блокпост на въезде в Зеленую зону был побит пулями, а потом и подожжен, но трупным запахом здесь не пахло. Шлагбаум просто свернут непонятно зачем. По дороге проносятся машины с зажженными даже днем фарами, с боевиками, набившимися в салон, подобно кильке, по десять-двенадцать человек, водитель постоянно давит на клаксон, чтобы ехать было веселее. Из окон – черные и зеленые флаги, стволы автоматов, небритые, заросшие бородами рожи, хмельные от крови и анаши глаза…
Араб, сын казака, убитого вот этими… с трудом сдерживался, чтобы не засадить очередь на весь магазин, а потом – будь что будет.
Нет. Надо терпеть.
Улочки дипломатического квартала, Зеленой зоны – поваленные явно взрывами деревья, потом их поджигали или ломали теми же взрывами, растаскивали в стороны, сожженный БТР на углу улицы – распахнутые люки, жирная копоть на броне, сгоревшие шины – что он здесь делал? Как он тут оказался?
Везде – пулевые отметины, кое-где и кровь. Здесь – меньше, чем в других местах, некоторые кварталы кровью просто залиты.
Толпа. Запах гари и вонь разлагающихся трупов – привычные запахи для Тегерана последних дней. Рев какой-то музыки вперемешку с призывами азанчи к намазам, которым мало кто следует. Революция – со всех сторон. Революция – более интересное дело, чем читать Коран да обращаться к Аллаху по пять раз в день.
Орда…
А вот и русское посольство.
Поваленные несколько секций забора, на остальных – какие-то простыни, исписанные лозунгами, самыми разными. Несколько легких машин, ровной стежкой стоящие у ворот, все взорваны. Это – следы работы эвакуационной группы, с этими машинами, доставленными вертолетами, они сдерживали нападающих по периметру, пока основные силы не закончили эвакуацию. Потом они собрали их здесь и взорвали – доставить их назад было невозможно, а оставить в распоряжении боевиков нельзя. Некоторые машины не загорелись, и с них, искореженных зарядами, уже свинтили все уцелевшее, что только можно было.
Крикнув посильнее четыре магических слова: «Аллах акбар, Махди рахбар!» – Араб в числе прочих сунулся в сад посольства – вроде как выяснить, нет ли там чем поживиться.
