Алекс Кун - Броненосцы Петра Великого -ч.2 Посольства
Начало марта и соответственно встреча весны прошли мимо. Гордон копал слишком глубоко, и вскрыл глубинные слои, спрятанные за золоченой изнанкой российского флота. Оттуда сильно завоняло казнокрадством и приписками, в масштабах, сравнимых с затратами на сам флот. Продажи имущества флота на сторону, в том числе и за границу были умопомрачительные, лишний раз порадовался, что не стал оснащать войска новым оружием, теперь уверен, большая его часть до частей дошла бы только на бумаге.
Штаб, с Патриком во главе, вел настоящее расследование, но нити вели слишком высоко, в том числе толстенный жгут шел к Лефорту. С теми бумагами, которые накопились за пол недели работы в нашем штабе, можно было свалить половину из ближнего круга Петра. Только вот стоило ли это делать? Все они теперь победители и герои Азова, любая критика со стороны тылового адмирала будет смотреться как злопыхательство и черная зависть. Даже если Петр поверит и примет меры осадок все одно останется.
Оставшиеся до конца недели три дня совершал визиты по списку, под лозунгом "Тут у меня неувязочка, по флотским делам, произошла, помогите разобраться, а то Петра Алексеевича беспокоить не хочу".
Флотская казна значительно пополнилась под лозунгом "Ну что вы адмирал, зачем, таким мелким вопросом беспокоить государя — у меня есть немного средств для помощи в разрешении этих проблем". А вот за это немного, торговались с пеной у рта. Для себя решил, менее чем на половину наворованного не соглашаться. При этом было желательно сохранить, если и не хорошие, то ровные отношения.
Тем временем, подготовка к поездке царя за границу подходила к концу. Всех участников оповестили о дате и месте сбора перед выходом. Никаких официальных церемоний и балов не организовывалось, но вся столица бурлила.
Если говорить точнее, то поездка царя уже началась. Еще второго марта вперед уехала первая группа посольства, готовить места стоянок и проверять тракт, через седьмицу после нее и должна была двинуться основная группа. И этот день приближался. Пора было готовиться к отъезду.
Особо готовить было нечего, все распоряжения и письма давно были розданы. Планы работ расписаны на год вперед, разговоры с послами о факториях отложены до возвращения из турне, не надо мне пока их сыра в мышеловке, но и отказываться нельзя, а то придумают еще что-то. Всем послам была выражена искренняя благодарность за их участие в решении моих вопросов, вручены ценные подарки и заверения, заключить договор сразу, как только выполню поручения государя.
В дорогу мы с Таей брали немного, всего то один воз вещей и три воза подарков и образцов товара. Судя по тому, сколько с собой набирали другие дворяне, мы будем серыми мышками на этом празднике жизни. Караван обещал быть не меньше, чем отправленный мной на верфи. А зная скорость передвижения такого каравана, был уверен, Петр пойдет в отрыв налегке, а терять его из виду не хотелось, нужно было напоминать ему про торговые договоры, иначе он про них и не вспомнит.
В связи с этим, переоборудовали наш кунг, для автономного путеществия четырех человек, нас с Таей и двух возниц из морпехов. Морпехи были из обучаемой семерки, по заверениям тайного — лучшие. Остальные пятеро ехали, вместе со своим наставником с остальными четырьмя нашими возами и еще двумя тайными, которых выторговал у командира для внедрения. С внедрением может и не получиться, но иметь подготовленных людей под боком не помешает, мало ли — случай выпадет.
Перед самым отъездом Василий, перебравшийся в типографию и не вылезающий оттуда сутками, передал мне несколько пачек образцов брошюр, можно даже сказать отлично оформленных книжек, и две пачки своих рукописей, одна называлась "Книга Именуемая Календарь" а вторая "Новый способ арифметики феорики или зрительные, сочинен вопросами ради удобнейшего понятия", если по сути, то описание расчета календаря и математический справочник с примерами решения задач, который он хотел дополнить к формируемому букварю и справочнику по новым мерам и весам. Стоит заметить, что математический справочник был уже выполнен по новой системе. Познакомил Василия со своей тенью, велел им работать вместе и подумать, что мы будем тиражировать из новых знаний. Отца Ермолая уговорил остаться с трудом, напоминал, что он главный хранитель знаний, и все яйца в одну корзину складывать нельзя. Теперь для него тут нашлась крайне полезная работа и благодарный слушатель в лице Василия.
Со штабом и Гордоном прощание было скомканным, и наконец, после заутренней наш караван выехал из Москвы по направлению к Печоринскому монастырю.
Маршрут каравана так и не узнал, говорили только о следующей точке назначения. А лезть к Петру посчитал излишним, успею еще ему глаза намозолить. Едем и едем, есть время спокойно почитать, что же мои типографы напечатали.
***
Март выдался теплым, сидеть в кунге, с книжкой, было не очень комфортно, правда и снаружи было не лучше. Снежная пыль, поднятая тысячей саней обоза, делала чтение весьма неприятным. Про тысячу саней — это не шутка, мог ошибаться на несколько десятков, но скорее в большую сторону, чем в меньшую. Сани были с возницами, и частично будут меняться по дороге, а потом и вовсе на телеги поменяем. Возницы в состав посольства не входили.
Отложил выискивание блох в текстах до стоянки, и стали обсуждать с Таей, что мы знаем о посольстве. Цели и задачи озвучивались еще на собрании офицеров — уверение глав сопредельных государств, в дружбе и заключение межгосударственных договоров для укрепления позиций в борьбе врагами креста Господня — султаном турецким, ханом крымским и всех басурманских орд. Одним словом — поможите люди добрые, братьям по вере — безбожникам по сусалам навалять.
Кроме того, везли шесть десятков курсантов, планируя четыре десятка пристроить во флотские школы Италии и два десятка в Голландию.
И третьей основной задачей было нанимать флотских людей, причем Петр настаивал, что бы люди были выслужившие чин из самых низов а не получившие его по происхождению, и в этом его искренне поддерживал.
Ну и за одно заключить торговые договора и купить всякой всячины, особенно ткани и боевые припасы, от покупки ружей и пушек Петра все же удалось отговорить, слишком дорого.
Соответственно, везли много денег, миллион золотом, не считая мехов и прочего на продажу, которые оберегала охранная сотня гвардейцев, возглавляемая князем Черкасским, с которым был хорошо знаком еще по первому приезду в Москву.
Для себя, в этой миссии, хотел много бумаги, желательно рулонной. И договор на ее постоянную поставку. Или, как альтернатива, несколько мастеров, понимающих, как делать хорошую бумагу, а не ту оберточную, которая получается у меня. Лучше, и то и другое, и не дорого.
А вообще, лелеял надежду переманить как можно больше ученых, особенно химиков. Только тут еще надо подумать, как не дать им растрезвонить о новинках на весь мир.
Руководителями посольства назначили аж трех послов, Лефорта, Головина и Возницына, с последними двумя знаком был шапочно, про них ничего сказать не мог, а вот Лефорт — это показатель. При этом Лефорт был назначен в тройке главным, так что ничего это посольство решить не могло по определению, можно просто считать, что государь выехал на экскурсию, мир посмотреть.
Трем послам полагалась большая свита, которая, на этот раз была уж очень большая, человек восемьдесят. И дополняли этот передвижной табор дворяне, со своими свитами, которым было дозволено присоединиться к посольству. Дозволял им это Лефорт, так как Петру все эти тонкости были не интересны, он за результатами ехал. А как именно Лефорт 'дозволял', могу себе представить — то-то он так легко с деньгами расстался, передав очень круглую сумму на нужды флота.
Но была и другая группа дворян — несколько молодых наследников ведущих русских фамилий, вместе с молодым Сибирским князем — вот эти ехали без особой охоты. По большому счету Петр вез заложников примерного поведения их отцов в период отсутствия государя в стране. И его можно было понять. Но толпа получилась под три сотни человек только посольства, и еще больше тысячи человек ямщиков и обслуги. И вот в этой толпе, должен был затеряться скромный урядник Преображенского полка, Петр Михайлов. Шанс на это у него, может быть, и был, гренадеры, подобранные в посольство ростом не многим ниже его были, а в таком Вавилоне и слона спрятать можно, и еще санями его выше ушей завалить, только вот о поездке этой знали все, кому не лень. Так что в деревнях встречали радостными криками и овацией.
Предстояло пройти шесть сотен километров до Пскова и еще 50 километров западнее, к монастырю. А ведь только-только вернулся из подобного турне. Но Петр ждать никого не собирался, задерживаться нигде не задерживался и гнал к границе с Лифляндией, как будто за нами была погоня. Правда, лошадей нам меняли, это то же объясняет скорость движения. Тем не менее, караван сильно растянулся, и наша группа, как наиболее мобильная и не обремененная серебряными ночными горшками, мало все же денег с Лефорта выжал, быстро вышла в авангард каравана, пристроившись за несколько возков, от домика Петра. Шли настолько бодро, что уже к 24 марта прибыли к стенам западной твердыни России — Свято-Успенскому Псково-Печерскому монастырю.
