Юрий Гулин - Орлы и звезды. Красным по белому
Спасибо - утешил!
- Но у меня есть для тебя другое предложение! - Что-то в его голосе заставило меня повернуться к нему лицом. - А не совершить ли нам набег на магазин модной женской одежды? Нет, право, деньги у нас есть - дед Юзек побеспокоился, прошвырнемся вдоль канала до Невского. Собирайся!
Глаза мгновенно высохли, но некоторые сомнения еще остались.
- А как же Львов?
- А что Львов?
- Ты же сам сказал, что на улицу мы будем выходить только вечером, а днем будем ждать сообщений от Львова.
- Да пошел он в задницу, чистоплюй хренов! Сколько он там еще будет созревать? К тому же, знаешь что? Если он заглотит наживку, то за пару-тройку часов не сорвется, я тебе гарантирую. Так что - собирайся!
В пару-тройку часов мы, конечно, не уложились, но через пять были уже возле дома. Подкатили на извозчике - столько свертков и коробок мы бы вдвоем не унесли. Мишка подрядил дворника и тот перетаскал поклажу в дом.
**
- Ну, как я тебе?
В новом платье да с новой прической - а вы думаете, что мы пять часов только по магазинам ходили? - я была неотразима. И Мишка не устоял. Крякнул и заявил, что этим вечером мы ужинаем в ресторане. Вот как? А я думала, что мошну деда Юзи я вытрясла основательно. Да, Ведьма, недоработочка вышла...
Вернулись заполночь, навеселе, а под утро нас пришли грабить. Дворник, сволочь, навел, а может извозчик? Сколько было 'гостей', про то мне неведомо, поскольку прошли они черным ходом, на кухню и попали прямехонько на Герцога. Тот с ним разобрался по-свойски и очень быстро. Так что когда я влетела на кухню, наш песик уже гнал кого-то по лестнице. Первым делом я отозвала пса и лишь потом осмотрелась. Ничего страшного. Небольшой раскардаш, пятна крови, да еще кто-то ножичек обронил.
- Не повезло ребятам, - раздался за спиной Мишкин голос. - Хорошо, что ушли, - добавил он, - нам разборки с полицией ни к чему. - И пошел спать.
А я занялась уборкой. Терпеть не могу беспорядок.
**
Шел третий день после убийства Распутина. Я сидела на диване в верхней комнате и занималась рукоделием - купила ради забавы. Вошел Мишка и торжественным тоном сообщил, что только что звонил Львов и сказал, что сейчас приедет. И еще добавил, чтобы я прекратила заниматься глупостями и приготовилась. Чтоб он понимал! Куда ж еще готовиться, когда спицы в руках? Так что ничего я менять не стала, так и встретила Львова за рукоделием. Полковник был при параде, очень сосредоточен и слегка бледен. Поздоровался коротко, но вежливо. А потом Мишка попросил меня удалиться: ему, мол, надо поговорить с полковником с глазу на глаз. Было бы сказано. Я ушла, Герцог вошел - все по-честному, вряд ли у полковника могли возникнуть на этот счет какие-либо претензии. Разговор у них получился долгим, без малого три часа. Потом спустились. Полковник был уже не столь деловит, да и лицо слегка порозовело - похоже ребята мадеру употребили, а Мишка так просто был весел. Потом полковник откланялся и ушел, а Мишка уставился на меня хитрым глазом в ожидании, когда я начну проявлять женское любопытство. Не дождетесь! Я ведь вижу, как его распирает от желания с кем-нибудь поделиться и долго он не продержится. Так оно и вышло.
- А ведь вербанул я таки полковника!
Я оторвалась от рукоделия и подняла глаза.
- Он поначалу жалится начал, что тучки над ним сгущаются, - продолжил одобренный вниманием Мишка, - а потом попросил рассказать, что будет дальше.
- И ты рассказал?
- Все как есть! И про революцию, и про Гражданскую войну, и про убийство царской семьи, и про Советскую власть, и про наше время.
- Вот так все-все и рассказал?
- Не все-все, а только в общих чертах: без подробностей и фамилий.
- И правильно, а то кинется большевиков мочить, до кого дотянется.
- Вот и я так подумал.
- А про то, что ты вроде как его коллега тоже рассказал?
- Обижаешь, - Мишкино лицо расплылось в самодовольной улыбке, - и о том, что мы с ним почти в одних чинах, и о милиции в целом. А как же, просветил коллегу!
Бедный, бедный Львов: три часа тет-а-тет с Мишкиным занудством - от такого и помереть не долго.
- И как он твой рассказ воспринял?
- Чуть не сомлел, пришлось его мадерой отпаивать.
Кто бы сомневался. Но вслух я этого не скажу, вслух я ограничусь короткой репликой:
- Я заметила.
- Да ладно тебе, тем более что я почти не пил, больше ему подливал. Пойдем, пропустим за успешное начало? Там еще немного осталось.
Глава десятая
НИКОЛАЙ
Я много читал о том, как в канун нового 1917 года хмурилось над Петроградом небо, как швырял мокрый снег в лицо и за воротник соленый балтийский ветер, как сжимались в нехорошем предчувствии сердца людей. И сейчас, когда я сам нахожусь в том месте и в то время, могу сказать со всей определенностью: и небо хмурое, и ветер соленый, и предчувствие есть - а вот сердца, как мне кажется, не сжимаются. Скоро праздник, лица у людей веселые, и думают они не о грядущих боях, а том, как прибалдеть на Новый год по полной программе.
На связь со мной так пока никто и не вышел. Чует мое сердце, что здесь он, 'товарищ', рядом. А не подходит - видно присмотреться решил. Ну и ладно! Пока он присматривается, я осматриваюсь. В работу я уже втянулся, и, кажется, все у меня неплохо получается. Начальство довольно, того и гляди на повышение пойду. Шучу, конечно, зачем мне это, когда начальство скоро по мордáм бить начнут? Да и чином не вышел. Тут интересно другое: оборудование в мастерских вполне даже приличное. Станочный парк хоть и не с ЧПУ, но очень даже ничего. По моим прикидкам все это вполне применимо для изготовления оружия ближнего боя типа ПП-2000 или чеченских 'Борз'. Тем более что стволов трехлинеечных на Путиловском как грязи, успевай нарезать. Как только свяжусь с товарищами, так сразу эту идею им и подкину.
- Привет тебе, парень, от товарища Матвея.
Вот зараза! Со спины подкрался. Не спеша поворачиваюсь. Вот на кого бы ни подумал. Этот вертлявый тип, постоянно трущийся возле начальства, ничего кроме антипатии во мне не вызывал. Хорошо замаскировался 'товарищ'. Он мне и сейчас неприятен: рот слюнявый, глазки бегают.
- Сегодня после смены приходи... - Назвал адрес, пароль и смылся, так и не подав руки. Оно и к лучшему.
ОЛЬГА
Я уютно устроилась на диванчике, поджав ноги и укрывшись пледом. Мишка мотался по комнате наподобие броуновской частицы - он сам, за каким-то хреном, мне про них однажды рассказывал - держа в правой руке подстаканник. Чай из стакана давно был выпит, и тот позвякивал каждый раз, когда Мишка излишне резко жестикулировал.
- По логике вещей, Львов обязательно начнет контригру, - развивал Мишка недавно начатую тему. - А и пусть себе - мы ему мешать не будем.
Оратор на секунду прервал речь и покосился на меня, желая проверить, не хочу ли я задать какой-нибудь глупый вопрос, на который он тут же даст очень умный ответ. Нет - не хочу. И он, звякнув с досады стаканом, вынужден был продолжить сам:
- В конце концов, в феврале все станет на свои места. А пока Львов обеспечит нам 'крышу', что замечательно само по себе. Я так же надеюсь с его помощью внедриться к эсерам.
Мишка вновь покосился на меня. Какой, право, глупый! Есть ли мне разница, куда он собрался внедряться: к большевикам или к эсерам? Да хоть к кадетам! - был бы толк.
- И, наконец, с его помощью я хочу попытаться отыскать следы наших друзей!
Душа моя встрепенулась, жадно впитывая последнюю сказанную Мишкой фразу. А этот зараза, уж точно нарочно, спросил меня приторно-сладким голоском:
- Ты и теперь ни о чем не хочешь спросить?
- Мишенька, солнышко, какого умного вопроса ждешь ты от боевого робота, волею судьбы втиснутого в женское обличие? Ты продолжай, не останавливайся, а я, если подберу подходящие слова, найду место, куда их вставить.
- Кто б сомневался, - буркнуло 'солнышко' и продолжило дозволенные речи, позвякивая в такт словам стаканом.
- Если я верно запомнил, твой Игнат Степанович предположил, что после взрыва на Центральном рынке вместо останков Николая нам подсунули разорванное тело из прошлого - оно же наше настоящее. Сейчас идет война и проще всего взять такое тело с поля боя. По логике вещей Николая вряд ли стали сильно калечить, скорее всего, ему организовали тяжелую контузию. Тут тебе и головные боли и частичная потеря памяти - короче, полный 'букет' для попаданца: будет болтать что лишнее - спишут на контузию. С этим ясно. Теперь с именем. Было ведь у того, чьи останки мы похоронили на Заельцовском кладбище имя? И что-то мне подсказывает, что имя это должно быть схоже с именем, то бишь фамилией Николая. Ершов, Ершов... Ежов! Николай Ежов! Будущий нарком внутренних дел. А что, очень может быть. По крайней мере, это стоит проверить. Теперь Глеб. Здесь твой Игнат...
