Михаил Барятинский - Первый удар Сталина 1941
Юго-Западный фронт (5-я, 20-я, 6-я, 26-я, 21-я, 12-я, 18-я, 9-я армии, 122 дивизии) имел ближайшими задачами: «а) концентрическим ударом армий правого крыла фронта окружить и уничтожить основную группировку противника восточнее р. Висла в районе Люблина; б) одновременно ударом с фронта Сенява, Перемышль, Лютовиска разбить силы противника на краковском и сандомирско-келецком направлениях и овладеть районом Краков, Катовице, Кельце, имея в виду в дальнейшем наступать из этого района в северном или северо-западном направлении для разгрома крупных сил северного крыла фронта противника и овладения территорией бывшей Польши и Восточной Пруссии; в) прочно оборонять госграницу с Венгрией и Румынией и быть готовым к нанесению концентрических ударов против Румынии из районов Черновицы и Кишинев с ближайшей целью разгромить сев[ерное] крыло Румынской армии и выйти на рубеж р. Молдова, Яссы».
Таким образом, как справедливо указывает С.Н. Михалев, майский «план представлял собой несколько трансформированную разработку, заложенную ранее» в мартовском плане, а достижение ближайших стратегических целей планировалось обеспечить наступательными действиями, прежде всего войск Юго-Западного направления, на котором развертывалось более половины всех дивизий, предназначенных для действий на Западе. Для обеспечения сильного первоначального удара по противнику основные силы планировалось развернуть в армиях первого эшелона, куда включалась большая часть подвижных соединений.
Так как план стратегического развертывания и замысел первых стратегических операций были рассчитаны на полное отмобилизование Красной Армии, то они были тесно увязаны с мобилизационным планом. С апреля 1940 г. началась разработка нового мобилизационного плана, который был 12 февраля 1941 г. утвержден правительством. Мобилизационное развертывание Красной Армии по плану МП-41 (официальное название «Мобплан № 23») должно было привести к созданию армии военного времени. Всего намечалось развернуть 8 фронтовых и 29 армейских управлений, управления стрелковых, 29 механизированных, 4 кавалерийских, 5 воздушно-десантных и 8 авиакорпусов, 177 стрелковых, 19 горнострелковых, 2 мотострелковые, 61 танковую, 31 моторизованную, 13 кавалерийских и 79 авиационных дивизий, 3 стрелковые, 10 противотанковых артиллерийских бригад и 72 артполка РГК, а также соответствующее количество тыловых частей. После мобилизации численность Вооруженных сил СССР должна была составить 8,9 млн человек, войска должны были иметь 106,7 тыс. орудий и минометов, до 37 тыс. танков, 22,2 тыс. боевых самолетов, 10,7 тыс. бронеавтомобилей, около 91 тыс. тракторов и 595 тыс. автомашин.
Большая часть этих войск уже была сформирована или заканчивала формирование, поскольку по принятой летом 1939 г. системе мобилизационного развертывания количество частей и соединений доводилось до уровня военного времени, что упрощало процесс мобилизации, сокращало его сроки и должно было способствовать более высокой степени боеспособности отмобилизованных войск. Главная «особенность военного строительства в эти годы состояла в том, что проходило скрытое мобилизационное развертывание вооруженных сил». Только во второй половине 1940 г. — первой половине 1941 г. было сформировано 18 управлений армий, 16 управлений стрелковых корпусов, 29 управлений мехкорпусов, 5 управлений воздушно-десантных корпусов, 86 стрелковых, 61 танковая и 31 моторизованная дивизии, 2 стрелковые, 10 воздушно-десантных и 10 противотанковых артиллерийских бригад.
Согласно плану МП-41 отмобилизование Красной Армии предусматривалось произвести поэшелонно в течение месяца. В зависимости от обстановки мобилизацию планировалось проводить скрытно или открыто. Метод скрытого отмобилизования был разработан в деталях. Войска армий прикрытия планировалось отмобилизовывать в два эшелона. Первый эшелон, в который входили 114 дивизий, укрепрайоны на новой границе, 85 % войск ПВО, воздушно-десантные войска, свыше 75 % ВВС и 34 артполка РГК, должен был завершить отмобилизование в течение 2–6 часов с момента объявления мобилизации. Сокращение срока мобилизации достигалось за счет призыва личного состава и автотранспорта из близлежащих районов. Остальные войска приграничных округов заканчивали отмобилизование на 2–4-е сутки мобилизации, используя приписной состав со всей территории округов и из глубины страны.
Прочие войска завершали отмобилизование на 8–15-е сутки, а запасные части и стационарные госпитали — на 16–30-е сутки. Отмобилизование ВВС завершалось на 3–4-е сутки, причем боевые части и обслуживающие их тылы приводились в боевую готовность уже через 2–4 часа после начала мобилизации. Войска ПВО отмобилизовывались в два эшелона. Первый имел постоянную готовность до 2 часов, а второй развертывался на 1–2-е сутки мобилизации. Развертывание вновь формируемых частей предусматривалось завершить на 3–5-е сутки. Таким образом, из 303 дивизий Красной Армии 172 имели сроки полной готовности на 2–4-е сутки, 60 дивизий — на 4–5-е сутки, а остальные — на 6–10-е сутки мобилизации. Все остальные боевые части, фронтовые тылы и военно-учебные заведения отмобилизовывались на 8–15-е сутки. Полное отмобилизование вооруженных сил предусматривалось на 15–30-е сутки, основная же часть войск развертывалась примерно на 10–15-е сутки.
Важной проблемой вступления Красной Армии в войну был вопрос прикрытия мобилизации, сосредоточения и развертывания войск. Планы прикрытия западных приграничных округов были разработаны в мае — июне 1941 г. на основании директив наркома обороны, направленных 5 мая командованию ЗапОВО и КОВО, 6 мая — ОдВО, а 14 мая — ЛВО и ПрибОВО. Запланированная группировка войск западных приграничных округов на прикрытие (см. таблицу 5) включала 15 армий, в состав которых выделялось 107 дивизий и 2 бригады, в резерве фронтов оставалась 51 дивизия, а в распоряжении Главного Командования — 8 дивизий. По мнению В.А. Анфилова, Б.Н. Петрова и В.А. Семидетко, такая группировка была более приспособлена к наступлению, чем к обороне, что не могло не сказаться в случае нападения противника, поскольку, как справедливо указывает М.А. Гареев, «невыгодное положение советских войск усугублялось тем, что войска пограничных военных округов имели задачи не на оборонительные операции, а лишь на прикрытие развертывания войск».
Таблица 5 ПЛАНИРУЕМАЯ ГРУППИРОВКА ВОЙСК ОКРУГОВ НА ПРИКРЫТИЕЧастично опубликовавшие в 1996 г. разработанные в мае — июне 1941 г. планы прикрытия западных приграничных военных округов Ю.А. Горьков и Ю.Н. Семин отмечают, что эти документы «грешат формализмом, отсутствием точной оценки противника, определения соотношения сил и средств. Не были разработаны варианты и способы боевых действий». Гораздо более детально были распланированы действия ВВС, которым, согласно директивам наркома обороны, были поставлены задачи «активными действиями… завоевать господство в воздухе и мощными ударами по основным железнодорожным узлам, мостам, перегонам и группировкам войск нарушить и задержать сосредоточение и развертывание войск противника». Господство в воздухе с первых дней войны следовало завоевать «внезапным ударом по авиации противника на его аэродромах и путем нанесения максимальных потерь в воздушных боях». Понятно, что наиболее эффективным для разгрома авиации противника был бы первый удар по местам ее базирования. Поэтому, после того как ВВС округов «сосредоточатся, а аэродромная сеть противника будет вскрыта, необходимо приступить к решительному уничтожению авиации противника» и других объектов в 200-км приграничной полосе.
Ввод этих планов в действие вовсе не совпадал с нападением противника. Так, в них подчеркивается, что «первый перелет и переход границы нашими частями может быть произведен только с разрешения Главного Командования». То есть инициатива этого действия будет исходить от Москвы. В плане прикрытия ПрибОВО отмечалось, что «цель разведки — с первого дня войны вскрыть намерения противника, его группировку и сроки готовности к переходу в наступление». Это еще раз подтверждает, что ввод в действие планов прикрытия зависел не от действий противника, а от решения советского командования. По справедливому мнению М.А. Гареева, «накануне войны в какой-то момент было упущено из виду то важнейшее обстоятельство, что в случае начала военных действий и в политическом и в военном отношении нельзя исходить только из собственных пожеланий и побуждений, не учитывая, что противник будет стремиться делать все так и тогда, когда это удобно и выгодно ему», а «идея непременного перенесения войны с самого ее начала на территорию противника… настолько увлекла некоторых руководящих военных работников, что возможность ведения военных действий на своей территории практически исключалась. Конечно, это отрицательно сказалось на подготовке не только обороны, но и в целом театров военных действий в глубине своей территории».
