Юрий Корчевский - Огневой бой. Воевода из будущего (сборник)
– Вот что, боярин, полк твой собирается у деревеньки Крюково, отсюда в двух верстах. Поезжай, принимай полк и бери бразды правления в свои руки, завтра прибудешь сюда за указаниями. Путь в деревню покажет мой гонец, он у палатки, Андреем зовут.
Я откланялся и вышел.
– Кто Андрей?
– Я! – ко мне подскочил шустрый сухощавый воин.
– Князь велел дорогу показать к деревне Крюково.
– Будет исполнено, боярин!
Гонец лихо вскочил на лошадь и круто развернул ее на месте. Я уже был в седле, скомандовал своим воинам:
– За мной!
Мы двинулись за Андреем.
Через четверть часа были уже у деревеньки в три избы. Гонец Трубецкого тут же развернулся и умчался в главный стан.
Я смотрел на место сбора моего полка и поражался царившему здесь хаосу. На поле тут и там были в беспорядке расположены воинские становища. Скорее всего, отдельно друг от друга располагались ратники из разных селений.
Меня удивило, что нигде не было никаких дозорных и нас никто не остановил. В походах настолько расслабляться нельзя: если не выставить боевого охранения, враг, тем более такой мобильный, как крымчаки, может напасть внезапно и вырубить всех. Плохо!
Я остановился в центре поля.
– Здесь будет наша стоянка! Складывайте вещи, Федор, распорядись, чтобы отвели коней, и кого-нибудь выстави на их охрану.
Когда были сброшены переметные сумы и сняты седла, коней увели.
– Парни, теперь придется маленько побегать. Обойдите все стоянки и соберите ко мне старших. Я нынче воевода сводного полка.
Ратники мои разбежались исполнять приказание, а я тем временем приготовил чернила, перо и бумагу для записей.
Вскоре ко мне потянулись со всех стоянок старшие.
Я сообщил им, что назначен воеводой сводного полка и ратники поступают под мою команду.
Мне приходилось на ходу постигать науку формирования полка из прибывшего сюда ополчения. Вот где сгодился опыт походов на Псков и Смоленск! Я разложил роспись для сверки. Именно с этого и начинается формирование полка в месте сбора ратных людей.
Старшие по очереди представлялись и сообщали о своих людях, я делал отметки в списках, одновременно интересуясь численностью малых дружин, вооружением и наличием коней. Отмечая дворянских детей, я обнаружил и «нетей» – не все прибыли на место сбора. Ожидать иного не приходилось – это крупный недостаток любого ополчения. И в то же время организация единого войска на основе поместного ополчения позволила государю более успешно защищать Русь от врагов: разрозненные дружины отдельных княжеств не могли защитить города и деревни при набегах татар, более того – ослабляли себя в междоусобной борьбе.
Забота русского государя была многотрудной – сохранить последний оплот православия на вверенной ему земле. Она включала обязательную военную защиту всех подданных «православных христиан» от порабощения, борьбу с хищническими набегами татар, угонявших в полон тысячи жителей. Страшные следы опустошений я видел, когда с малой своей дружиной стоял в дозорах на засечной черте.
Суровая необходимость требовала объединить княжества в единое государство, создать крупное войско, обеспечить его всем необходимым. И государь нашел способ, как это сделать. Несогласных с Василием дворян ждала опала, земли их отбирались и раздавались верным государю дворянам и боярским детям. Но – при обязательном условии несения военной службы. Потому такие земли называли «поместьями» – по месту службы. Так возникло поместное ополчение, созываемое указом государя, когда возникала военная опасность – как ныне.
Численность войска быстро росла, и военное устройство Руси стало более организованным. Для учета ополчения потребовалось создать специальное учреждение – Разрядный приказ. Дьяки загодя стали готовить роспись полков войска – «разряд», от слова «разряжать», то есть расписывать, распределять ратных людей. В росписи указывалось место сбора ополчения, воеводы и помощники воевод, из каких поместий должны прибыть ратные люди, в каком количестве, и список такой росписи лежал сейчас передо мной.
Место сбора – под Коломной, главная оборонительная линия – по течению рек Оки и Угры. вдоль этой линии и к югу стояли города-крепости Калуга, Зарайск, Тула. Что сейчас под Тулой? Слышал я от бояр – татары приступ готовят. В степи для них – раздолье. Всю землю русскую крепостями не обстроишь, потому Василий расселил здесь, к югу от окской линии, «украинников» – казаков, приграничных жителей.
Пока шло накопление спешивших под Коломну служилых людей, главной задачей наших воевод, как я понимал, было не дать переправиться крымчакам на левый берег – ведь тогда открывалась прямая дорога на Москву. А вот соберется войско в кулак – ударит по татарам и погонит их за Дон и дальше – в Крым. «Береговая» служба на Оке, организованная государем, за эти годы стала ратной школой для воевод и простых воинов. Теперь пройти ее предстояло и мне.
Несмотря на то, что в переданной мне князем росписи уже были расписаны помощники воеводы, боевой порядок полка обычно отличался от намеченного дьяками, и теперь я должен был сам все проверить и принять решения.
И вот сейчас вокруг меня собирались старшие отрядов ратных людей. Из них мне предстояло найти самых опытных воинов и назначить трех-четырех помощников воеводы. В бою по моему сигналу они будут выполнять тактические задачи. При гибели воеводы помощник должен быть способен заменить его и управлять полком. Все ополчение мне придется разделить на несколько боеспособных отрядов конницы и пеших ратников и вверить их помощникам воеводы.
Когда я опросил последнего из подошедших и подвел итоги, они были неутешительны.
Рати моей набиралось восемьсот человек, из них конных – триста. Всего триста! Какая тут может быть мобильность? Да и вооружены слабенько. У пеших – копья, у меньшей части воинов есть еще сабли. Щиты, правда, есть у всех, зато кольчуг или жестких панцирей – почти ни у кого. Понятное дело – в бою я мог рассчитывать в основном на конных. У них и вооружение было получше. Сабли и щиты – у всех конных, у большей половины – кольчуги. Шлемы хоть и были у всех, но самых разных видов – с личиной и без.
Конные были в основном боярские из малоземельных, обедневших родов да боярские дети. Насколько я понял, многие конники в сечах уже участвовали, боевой опыт имелся.
Пока считали, подтянулось еще несколько групп воинов, в основном – пеших. Пришли они запыленные, утомленные переходом. И то – за два-три дня с вооружением и запасом продуктов им пришлось пройти по несколько десятков верст. Жалко мне их было, супротив конного крымчака, поднаторевшего в боях, им долго не продержаться – несколько минут всего.
Э-хе-хе! Моя задача пока неизвестна, но ведь завтра поставят. И при любом раскладе мне с полком надо будет противостоять злому, жестокому и опытному врагу, выполнить боевую задачу и при этом по возможности обойтись малой кровью со своей стороны.
А как это сделать, когда многие из пришедших ратников не участвовали в боях, не воевали строем? Придется их погонять, хоть и устали.
Я отпустил конных, оставив старших от них.
Подозвав старших и десятников от пеших, я объяснил им, что землячество – вещь хорошая, но не в бою. Сила пехоты – в дисциплине, монолитности строя, взаимопомощи.
Приказал старшим собрать своих пеших воинов и построиться в две шеренги. Господи, в две шеренги они строились полчаса, да и встали неровно.
Я прошел вдоль строя.
– Так, встали все в четыре шеренги, – громко скомандовал я.
Долго толкались, но встали.
– У кого копья короткие или сулицы, встать в первые ряды, у кого длинные – во второй и последующие ряды.
Исполнили, изрядно потолкавшись.
– Теперь каждый запомните соседа слева и справа, спереди и сзади.
Ратники стали вглядываться в соседей.
– Чтобы и впредь по моей команде так же становились. Теперь прикройтесь щитами!
Ратники прикрылись. Я прошел вдоль строя, поправил щиты у тех, кто держал их неправильно.
– Прикрывать щитами надо свой левый бок и правый бок товарища! Теперь всем – шаг вперед!
Строй неровно шагнул.
– Еще шаг!
Задние шеренги отставали.
– Так не пойдет. Когда вы вместе – вы сила, а одну шеренгу прорвать для татарина – раз плюнуть. Левое плечо вперед!
Что тут началось – полный разброд, прямо броуновское движение, а все потому, что большая часть пехотинцев путала правую и левую сторону.
Я оглянулся в сторону стоявших неподалеку старших от конных бояр и выбрал из них наиболее опытного, на мой взгляд – зрелого мужика лет тридцати пяти.
– Воинское дело знаешь ли? В сечах бывал?
– Уж приходилось, боярин, – сверкнув глазами, поклонился бывалый воин.
– Будешь моею правой рукой – помощником воеводы, конницей управлять будешь. А пока бери под свое командование пеших, учи их поворачивать строем влево и вправо и разворачиваться на месте. Разумеешь?
