Александр Мазин - Вождь викингов
…И вот сейчас: по общему положению тела противника (такие вещи впечатываются в мою память накрепко и с первого раза) угадав ловушку, мое подсознание выдало правильную линию. Я отпрыгнул, но не вверх, а вправо, еще и сгруппировавшись. А поскольку обзор оказался перекрыт не только у меня, но и у моего противника, то отработанную связку он прерывать не стал: подшаг, удар щитом… И Вдоводел уперся ему в левую подмышку. Я чуток не рассчитал, забыв, что он без доспеха, и укол получился настоящим: клинок на полсантиметра погрузился в межреберную мышцу.
Лейф Весельчак мгновенно застыл. Понимал: стоит мне немного нажать – и сталь войдет в его сердце.
Само собой, убивать его я не стал. Отдернул меч под восторженный рёв моей команды, хлопнул по плечу, крикнул, стараясь перекрыть общий ор:
– Ты хорош, Лейф Весельчак! Я беру тебя в мой хирд!
И это было полезное приобретение во всех смыслах. Потому что даже не воины, просто гребцы нам ой как понадобятся.
Глава четырнадцатая
Трофеи (продолжение)
– Два драккара! – Казалось, только сейчас Гримар осознал, какая у нас добыча. – Ульф! Ты божественно удачлив! Драккар! Я всю жизнь мечтал, что у меня будет драккар!
– Он не только твой, – подал голос один из восьми оставшихся в живых Иваровых хирдманов. – Наша доля в нем тоже есть. И что-то надо дать семьям тех, кто пал.
– На самом драккаре тоже кое-что есть, – напомнил я. – Мы поделим всё по чести. Вот он, – кивок в сторону Ове Толстого, – поделит. А если двух долей хольда Гримару не хватит, он заплатит недостающее, когда мы вернемся. Но еще лучше было бы сделать так: за недостающее вы все получите румы[25] этого драккара, ты согласен, Гримар?
Толстая Шея изобразил кивок. Получилось плохо, но, в общем, понятно. Хирдманы Ивара тоже не возражали.
Вот и поделили. Один кораблик – нам, то есть моей команде, другой – Гримару со товарищи. Это очень щедро с моей стороны, поскольку у меня и Медвежонка – по пять лишних долей. За румы кнорра. И у меня еще пять – сверху, да у Медвежонка – две, да у Ове Толстого – три. Правда, все мои недоросли, кроме Вихорька, без доли, но мы сейчас это исправим.
– Я предлагаю выделить три доли на младших, – сказал я. – Включая убитого Нотта.
Молодежь оживилась. Мало того что они побывали в настоящем бою и победили, так еще и добычу домой привезут!
Никто не возражал. Понятно было, что половина победы – это мои хирдманы. А половина моих хирдманов – семеро юнг. Нет, теперь, к сожалению, уже шестеро. А если Ренди Черный не оправится, так и вовсе пятеро.
Теперь касательно добычи.
Я посмотрел на сгрудившихся во втором драккаре англичан. В основном мужчины. Вид у всех – не ахти. Плавание было долгое, и победители, естественно, не баловали их ни жратвой, ни даже, я полагаю, простой водой. Повезло им в том, что драккар – не кнорр. Трюм у него – крохотный, а у этого так и вовсе нет, так, зазор под настилом. Так что их хоть держали на свежем воздухе. Хотя и тут – как посмотреть. Иногда этот воздух – чересчур свежий и вдобавок сдобрен холодненькой морской водичкой. Ну ничего. Напоим, подкормим, враз повеселеют.
Сидящие в колодках рабы еще не знали о том, что попали из рук очень нехороших парней в руки просто нехороших. Зыркали с откровенным ужасом. – Как трэлей будем делить? – спросил я.
– Да забирай хоть всех! – махнул ручищей Гримар. Щедрое предложение. На рынке раб-мужчина без особых достоинств стоил до полутора марок. Женщина – одну. Хотя будет еще дележ, и при дележе мы учтем их именно по рыночной цене.
Но скорее всего Гримар все еще пребывал в эйфории от того, что стал хозяином драккара.
– Какой из них – мой?
Я поглядел на Ове. Кормчий шарил в вопросах кораблестроения куда лучше меня.
Движение глазами – и я всё понял.
– Бери тот, что вы взяли на клинок! – сказал я.
Гримар обрадовался. На этом корабле шел сам ярл, значит, он, по определению, лучший. Но у Ове – свои резоны, и я ему доверял.
– А все рабы мне не нужны. Посчитай их, Виги!
– Сорок три, – доложил Вихорёк. – И пятеро баб. И пять покойников. Сколько раненых, надо поглядеть.
Да, поработал Свартхёвди. Берсерки редко разбирают, кого рубят. Даже такие, как Медвежонок. Хотя меня он однажды спас именно в фазе берсерка. – Если ты не возражаешь, я возьму три десятка. И выберу первым. А вы пока разберитесь с остальной добычей. Уилл, Дикон, вы мне нужны!
Задача такая, – сказал я. – Вы сейчас спуститесь в наш новый драккар и переговорите с трэлями. Выясните, кто что умеет. Кузнечное дело, шорники, гончары… В общем, не землепашцы. Что узнаете, скажете мне.
Оба англичанина перемахнули через борт и занялись кастингом, а я подошел к Ове. Очень мне было интересно узнать причину его выбора, ведь тот драккар, который теперь стал собственностью Гримара, не только нес на четыре рума больше, но был еще и флагманом.
Объяснение, которое я получил, было проще простого.
– Тот – старый, – сказал Ове. – Чинили много раз. «Рукава»[26] новые, но окна под весла сильно изношены. А что шел быстрее, так потому, что осадка меньше, а румов больше. Не сомневайся, хёвдинг, на торгу за наш вдвое от того заплатят. Но, может, и продавать не стоит. Наберешь хирд побольше, будем сами ходить.
Тоже верно.
Вернулись Уилл с Диконом.
– По-английски говорите! – сразу приказал я.
– Есть кузнец, – сообщили бойцы. – И подмастерье его. Гончар тоже есть. Еще он умеет из мыльного камня[27] посуду резать. И по камню, кости и дереву – тоже. А другой просто косторез. Гребешки из рога делает. Плотник один есть. И, хёвдинг, двое говорят, что воинами были.
– Воинами… – протянул я задумчиво. Воин, угодивший в колодки, – это настораживает. Хотя чья бы корова мычала? Сам я тоже в колодках побывал.
– Воинов проверим. Женщины?
– Из баб четыре умеют ткать, – доложил Дикон. – А одна – девственница.
Девственница – товар штучный. Уж не знаю почему, но на Востоке, я слыхал, за девственниц втрое против попользованных дают.
– Девственницу Гримару с Иваровыми хирдманами отдадим.
Викинги – люди практичные. Понижать стоимость товара не станут. В целости доплывет девушка.
– Остальные – мне.
– Вот это правильно! – не удержался Уилл Кошачий Глаз.
– Ты не понял, – ласково проговорил я. – Не вам, а мне.
И огонь в глазах англичанина погас.
– Что, – спросил я, – такие красавицы?
– Нет, но бабы же…
Понятно. Имеет место быть сексуальный голод. Ничего, потерпит.
– Ремесленников я тоже забираю себе, – сказал я. – А тех, кто назвался воинами, ко мне приведи.
Привели. Выглядели воины… ммм неопрятно. Много волос на голове и еще больше вшей.
Настоящего викинга, само собой, вошью не испугаешь, потому мне приходилось принимать специальные меры, чтобы лишить кровососов новой кормушки. Дома – проще. Дома помыться можно и одежду обработать. На корабле – хуже.
– Снимите с них колодки.
Сняли.
– Плавать умеете?
Оба кивнули.
– Прыгайте в воду.
Вокруг уже собрались зрители. В основном недоросли. Серьезные люди сортировали и оценивали добычу.
Вот это правильно. Оба, не раздумывая, сиганули в воду. Дисциплина на уровне. А вот плавание… В среде молодежи раздалось гнусное хихиканье. Для датчан это не плавание, а так… купание.
Скинули им веревку. Вылезли. Трясутся. Водичка холодная. Ничего, не зима. Согреются.
– Руки покажите!
Предъявили. У обоих мозоли непонятные. Такие и от плуга бывают. И предплечья хилые. Хотя это, возможно, от недоедания. Парни вообще тощие. Кожа да кости. Что радует – молодые. Лет по двадцать пять, а с поправкой на состояние, может, и меньше. Младший – рыжий, старший… ну, скажем, желтый.
Одному оказалось двадцать два, другому двадцать три. Строго говоря, возраст для местных воинов – изрядный. Вон четырнадцатилетний Вихорёк – уже дренг.
– Что умеете? Лук, меч, копье?
– Всё! – гордо ответил младший.
Проверять, как фехтуют, сейчас бессмысленно. Задохлики. Но я все же проверю. Если по первому испытанию пройдут.
– Дикон! Принеси лук и пару стрел, каких не жалко.
Получил требуемое и отдал младшему.
– Видишь птичка на волне качается? – показал я. – Сбей ее.
Расстояние до птицы плевое. Метров тридцать. Но, учитывая состояние стрелка, тетиву он натянет хорошо если до половины.
Тут я ошибся. Рыжий отработал на отлично. Натянул как следует. И выстрелил недурно. Только перья полетели.
– Каппи, бегом в трюм! Учебные мечи нам!
На мечах Рыжий себя не показал. Стойка кривая, передвижения… Назвать это передвижениями язык не повернется. Удары – еще хуже. Но понятно, что не врал. Учили его. А что хреновые учителя оказались, так это не его вина.
– Зовут как?
– Уилл.
– Один Уилл у меня уже есть. Ты будешь Уилл… – На ум пришло слово «колодник», но это было бы жестоко. – Уилл Ржавый. Войдешь в хирд без права на долю. Проверю тебя.
