Студент: Месть (СИ) - Кузьмичев Юрий "LikanTrop"

- Даже не знаю. У нас максимум 10 к 1. Так что 10 к одному и будет. Но вы же не собираетесь на такое ставить? – внутри барыги сейчас боролись два чувства, жадность и чувство самосохранения. А если проиграют рэкетиры? Не случится ли чего с ним и его заведением? Особенно если ставка будет большой?

- Еще как собираюсь, – я достал из кармана пачку сторублевок и положил на стойку, – тут 2500 рублей! Вован, ты будешь мазать?

- Слав, ты уверен? – я кивнул, и Вован полез за деньгами. А у Ройзмана явно отлегло от сердца. Видно было, что он понял, если что, спросят явно не с него, а с некоего Славы. С меня то бишь.

- Вот двушка. Ты нам на выигрыш то бабок наберешь в четверг? – расплылся в улыбке Футболист. Он вообще был из тех людей, которые если решения приняли, особо не рефлексируют. Зачем портить себе настроение дурными мыслями? Этим мне он и нравился.

- Для вас безусловно найду. В случае выигрыша, – Ройзман одним движением смахнул деньги со стола, – но, Владимир. Ваш друг предложил крайне маловероятную ставку. Проигрыш весьма возможен. Не говорите потом, что я вас не предупреждал. Вам квитанции о ставке выписать?

- Ладно, не причитай. Чо мне твои квитанции – без нее не отдашь деньги что ли? – заржал как конь Вова, - Лучше пива за счет заведения посчитай, – то ли спросил, то ли приказал мой товарищ. Отсалютовал полупустым стаканом на прощание еврею, и мы двинулись на выход. Допив у дверей пиво, Футболист смачно рыгнул и, поставив пустую тару на пустой столик, открыл дверь наружу.

- Ну чо, Славян. Втянул ты меня в блудняк. В четверг утром за «Cоветским Cпортом» пойду теперь бегом. Даже ссать и зубы чистить перед этим не буду.

- Не забудь с выигранной двадцатки потом проставиться, – подмигнул Вове я, улыбнувшись краем рта, – до хаты меня добросишь?

- Да, конечно. Прыгай и погнали. Татарин, заводи! Ща в Долгопу, а потом на пару моих точек заскочим, а то «спасибо» Студенту, обчистил мои карманы, теперь там пусто как в голове у подруги моей сеструхи, которую я драл две недели назад, – мы залезли в машину, и Татарин дал газу. В колонках заиграла любимая Вованом «Ария». Конечно же «Герой асфальта».

Глава 11

23 октября 1988 года, г. Москва, ресторан «Русь». Фомин Николай Алексеевич

Фома мрачно смотрел на удаляющуюся спину Студента и задумчиво крутил в руке пустую рюмку. Сказать, что разговор ему понравился сильно соврать. Черт, да он был на грани ярости от невозмутимости и спокойствия этого возомнившего о себе невесть что пиздюка.

- А ведь он точно знал, что вдова сегодня не придет, - покачал головой мужчина и налил из графина водки, - иначе почему с собой не еврея взял, а у эту здоровенную панду? Знал, что у нас ни хера нет. Видел? Даже не удивился!

- Откуда бы он знал? – спросил Леха Меховой, смотря как их недавний собеседник уходит с Вовой Футболистом из ресторана. Но не с концами, а скорее всего на перекур. Верхняя одежда то осталась внутри.

- Хрен знает откуда! Может сказал кто? – буркнул Фома и махнул рюмку залпом, – вот чо он пошел с Футболистом тереть? Наверняка, ведь чо то задумали. Наверняка обо мне базарят.

- О тебе? – Леха положил ладонь Фоме на плечо, – братан, ты чот загоняешься! Чо ему за нас тереть? Да еще и с балашихинскими?

- Закажи водки еще, – Фома повернулся и адресовал приказ одyому из двух качковб что сидели через несколько столиков от них, при этом недвусмысленно покрутив в воздухе пустым графином, – и пожрать пусть принесут.

- Так чо ему с Вованом о нас тереть? – повторил свой вопрос Леха.

- Не знаю, - глава одной из люберецких ОПГ повернул лицо в сторону своего друга, – может другана своего курсует о нашем разговоре. Типа если что вдруг – это Фомы люди сделали.

- Сделали? – не догнал Меховой, а потом в его глазах появилось понимание, – ты чо, хочешь выцепить его и поломать?

- Очень хочу! Так хочу, что зубы болят. Но не буду, – злобно сжал кулаки Фома, а потом разжал и выдохнул – он меня люто бесит! Видел какой спокойный? Краями блядь он разойтись предложил? Школьник сраный мне говорит, как мне разойтись, представляешь? – Фома взял принесенный новый графин с водкой и щедро плеснул огненную жидкость в рюмку, которую тут же опустошил, – только трогать его вообще не с руки. К тому же ты слышал он тут на выходных у барыги ПМ отжал?

- Думаешь себе оставил? – Меховой отпил пива из стакана и смотрел как Футболист со Студентом возвращаются с перекура за стол, весело обмениваясь каким-то фразами.

- А хер его знает. Но ты проверить хочешь? – Фома покачал головой, и зло посмотрел в сторону столика с балашихенскими, – короче не суть. Неделю помолчим. Еврей его успокоится и на хату вернется. Вот его и поломаем. Он нам сука все отдаст, и без этого сопливого.

- Логично. Вряд ли Студент этот его сторожит, - с улыбкой на лице кивнул Меховой.

- А ты хули эту кислятину пьешь? Давай с тобой напьемся по взрослому, блин, – Леха спорить с Фомой не стал и перешел на водку. Благо официант очень кстати поставил на стол закуску: селедочку с картошкой, мясное ассорти, сыр. Следующие несколько часов прошли весело, и Фома поднялся на ноги уже изрядно захмелев:

- Ме,х закроешь тут счет, а я домой. Завтра утром в зале тогда встретимся, – покачиваясь, Фомин вышел из ресторана и сел в свою дорогую тачку. 190ый Мерседес взревел мотором и быстро выехал на Носовихенское шоссе, двигаясь в сторону Люберец. А на дистанции в сто метров за ним ехала неприметная копейка.

22 октября 1988 года (за день до встречи в ресторане «Русь» Фомы и Славы). г. Долгопрудный, Хромов Андрей Павлович.

В парке Мысово города Долгопрудный на берегу Котовского залива расположился банный комплекс «Афродита». Красивые русские деревянные домики для гостей, беседки, непосредственно бани. А чуть в стороне расположился двухэтажный роскошный сруб-дача из кругляков дерева, тёпло-янтарного оттенка хозяина комплекса Хромова Андрея Павловича. Уважаемого в городе человека, известно так же по кличке Хромой. Здание как и остальные было выполнено в русском стиле и вытягивалось вдоль берега залива. Крыша резко скатная, кровля металлическая, серо-бежевого оттенка, хорошо контрастировала с тёплым цветом бревен.

Хромой сидел в своем просторном кабинете на шикарном кожаном кресле за широким рабочим столом из дуба и мрачно смотрел на квадратный телевизор стоящий на холодильнике. Впрочем, беззвучно мелькающие картинки какого-то заграничного боевичка городского авторитета волновали мало. Мужчина 46 лет с сединой на висках и короткими волнистыми волосами темно-русого цвета размышлял о жизни и превратностях судьбы. С одной стороны, жизнь его складывалась отлично. Вокзал, рынок, банный комплекс с домиками для отдыха и беседками, кооператоры и цеховики, да почти все, кто вел хозяйственную деятельность в городе Долгопрудном платили Андрею Павловичу мзду. Да приходилось делиться с председателем городского исполкома Трусовым, а еще с прокурором и начальником местного УВД, но это мелочи по сравнению с тем какой ресурс эти люди давали взамен. В этом городе для Хромого не было практически ничего, что он бы не мог сделать и остаться при этом совершенно безнаказанным.

С другой стороны, Хромой особо и не наглел. С тем компроматом, который был у Андрея на Трусова и на начальников по ментовско-прокурорской линии, он мог ничего им и вовсе не платить. Только зачем? Делиться куда надежнее чем шантажировать, пусть мужики будут довольны и пребывают в блаженном неведении о том, что сидят у Хромого на толстенном крючке.

А вот кто наглели и наглели по полной программе так это его собственный сын и его приятель племянник председателя Трусова. Алексей и Борис. Сначала Хромой сквозь пальцы смотрел на развлечения подростков. Ну поколотили шалав, и чего? Да неприятно, да урон репутации банного комплекса и порча товара. Но не критично. А вот когда те начали насиловать девушек прямо в городе, это привело Андрея Павловича в ярость. Сколько раз он говорил с этими малолетними обормотами? Сколько раз наказывал и закрывал их в собственном доме? Все как об стенку горох! Причем закрывал в доме не потому, что Хромому было жалко каких то баб. Нет. Он боялся, что однажды дети могут нарваться на кого-то серьезного. И по итогу был в своих опасениях прав, пацаны таки нарвались. Жертвой новых «развлечений» парней стала сестра Ржавого одного из главарей в самой крупной группировке в Балашихе.