Ревизор: возвращение в СССР 41 (СИ) - Винтеркей Серж

– Идея неплохая, но наши соседи известные художники. – с сомнением сказал я. – Это акварель, лично написанную, сидя у пруда, можно без проблем из СССР вывезти, а все, что написано ими, это уже наверняка культурное достояние СССР. И без разрешения от государства вывозить наверняка запрещено…

– Так лучше у них сразу и спросить – может, они за завтра это разрешение и оформят! – пожала плечами Галия. – Мало ли там какая простая процедура!

В СССР? Для вывоза чего-то за рубеж – простая и быстрая процедура? Я очень сильно в этом сомневался. Но смысл спорить, если можно просто пойти и спросить у самих художников?

Спустились к ним. Чтобы не обнадеживать чрезмерно Фирдауса, предупредил, пока спускались, что люди они занятые, так что можем и не застать их на месте. Но нет, дверь нам после звонка отворили.

Елена Яковлевна, увидев меня снова на пороге, сильно удивилась. Ну да, то и раз в месяц не зайду, то повадился каждый вечер в гости напрашиваться. Но заметив рядом со мной Фирдауса, по виду которого сразу всем было понятно, что он иностранец, моментально поняла, что к чему. И даже вспомнила его, вот что значит память художника:

– О, мы с вами виделись уже… Кажется, на дне рождения у Павла! Вы муж его сестры, верно?

– Да, верно, – с облегчением ответил Фирдаус, явно не признавший ее. Ну, в принципе, я и сам вряд ли вспомню человека, которого много месяцев назад в чьей-то компании встретил… – Я Фирдаус.

– Елена Яковлевна! – представилась художница. – Проходите, проходите!

Тут и Михаил Андреевич подоспел. И тоже с лету узнал Фирдауса.

– Тут такое дело, – решил сразу прояснить вопрос я. – Фирдаус хотел бы купить одну из ваших работ для отца в Италии. Но мы не знаем, легко ли будет получить разрешение на вывоз картины из СССР?

– А когда вы поедете за рубеж? – без всякого удивления спросил хозяин квартиры. Ну да, он же известный художник, наверняка уже много раз свои работы за рубеж продавал.

– В эту субботу.

– К сожалению, никак не получится, – покачал он головой, – разрешение на вывоз дают в Министерстве культуры, и потратить на него придется минимум недели три. И это при самом остром варианте. Там же комиссия принимает решение при каждом запросе, а она собирается хоть и регулярно, но не так и часто.

Фирдаус приуныл. Но я тут же предложил:

– Ну так ты же не в последний раз поедешь к отцу из СССР! Сейчас это не вариант, но если купишь сейчас картину, и запустишь процедуру получения разрешения на вывоз, то к следующей поездке у тебя уже будет готовый подарок для него.

– И ведь верно! – расцвел он и сразу обратился к художникам. – Тогда буду признателен, если покажете, что из вашего творчества предназначено для продажи…

Елена Яковлевна и Михаил Андреевич с большим энтузиазмом показали. Думаю, тут даже роль играли не деньги, что они могли получить с обеспеченного иностранца, а тот факт, что картина поедет в Италию. Продажи за рубеж своих картин – это повод для гордости у любого художника. И пусть даже у него в карьере это уже было, новые продажи тоже важны – они подтверждают, что ты сохраняешь уровень, на который вышел.

Ну а деньги… Два известных художника на склоне лет… Уверен, что у них уже этих денег сотни тысяч, и большие вопросы, что с ними делать? Заработать в СССР большие суммы легально можно, а вот на что их тратить? Если, конечно, не склонен устраивать пьянки-гулянки – на этом деле любые суммы можно быстро спустить. Но это точно не случай наших знакомых, в чем я абсолютно уверен.

В итоге Фирдаус вошел в раж. Купил картину отцу, картину матери, картину в спальню московской квартиры, картину в офис в торгпредстве. Денег у него, конечно, что с собой привез, на это все не хватило. Художники дружно замахали руками, когда он об этом расстроенно сообщил, согласившись подождать до завтра, но я сбегал наверх и принес недостающую сумму, чтобы сразу все оплатить.

Договорились, что они сделают не только разрешение на вывоз для каждой из работ, но и рамы красивые, как и для купленной мной картины.

Вернулись с ним домой, и тут же Диана задергала мужа – мол, слишком долго мы в гостях засиделись, пора домой ехать! Посмотрел на нее с иронией, покачал головой, а она мне в ответ улыбнулась во все тридцать два зуба. И тут же утащила Фирдауса из нашей квартиры…

***

Москва

Тетя встретила Карину радушно. Сразу чаю заварила, выставив на стол пирожки с вареньем и вазочку с конфетами. А уж когда услышала, что племянница приехала к ней по личному вопросу посоветоваться, так вообще аж расцвела.

– Конечно рассказывай, – с готовностью посмотрела она на Карину. – Что там уже у тебя стряслось? Чем могу, помогу.

Карина начала рассказывать всю историю, незаметно благодаря наводящим вопросам тети, сместившись к самому началу, когда еще только начала встречаться с Мишей, а потом перейдя на подробности совместного летнего похода с друзьями. Тетю интересовало буквально все: и чем занимается и где учится Миша, и кто такие Аиша с Маратом, и кто был в той калининской компании…

Карине очень льстило внимание, с каким тетя ее слушала, вникая в детали и сочувствуя ее переживаниям. Она незаметно для себя рассказала абсолютно все, вплоть до собственных сокровенных чувств и размышлений и про Мишу, и про всю ситуацию, которая произошла. И больше всего Карине понравилось, что тетя Тома за весь рассказ ни разу не высказала ни слова осуждения в ее адрес. Вот почему мама с папой не такие? – расстроенно поймала себя на мысли Карина. – И чего им тетя Тома так не нравится?...

– Очень хорошо тебя понимаю, милая, – сочувственно покачала головой тетя, когда Карина рассказывала о тяготах походной жизни. – Ты приличная столичная девушка. С чего вдруг ты должна уметь палатки ставить или на огне еду готовить! Но Миша этот ведь не москвич, тоже это учитывай. Он недавно только из провинции приехал, как ты сказала. Так что логично, что он от тебя ждал того, к чему в деревне своей привык.

– Да, такой он оказался во многих вопросах примитивный, – грустно кивнула Карина. – Я думала, что он сильный и надежный, буду за ним, как за каменной стеной. Я совершенно не рассчитывала сама для него становиться этой самой стеной…

– Ой, милая, таких мужчин очень много, – махнула рукой Тамара. – Ты просто еще молодая совсем и неопытная. Но не расстраивайся. Радуйся, что вовремя поняла все про этого своего Мишу, что не твой это человек. Это тоже важная информация.

Услышав от Карины рассказ про то, как она со злости сочинила про Кузнецова и его новую пассию небылицы и рассказала их общим друзьям, тетя нахмурилась. Уточнив несколько моментов и расспросив подробно про реакцию Женьки Брагиной и ее угрозы, тетя задумалась на какое-то время, испытующе глядя на племянницу.

– Я могу говорить с тобой откровенно, Карина? – спросила она племянницу через пару минут.

– Конечно, – Карина кивнула, немного напрягшись, так как поняла, что сейчас услышит что-то не слишком приятное.

– Ты наломала дров, милая, – покачала тетя головой недовольно. – Ты еще юна, и это хороший тебе урок. Так что давай разберем подробно эту ситуацию, чтобы ты в будущем действовала умнее.

Карина с готовностью кивнула, навострив уши.

– Большой ошибкой с твоей стороны было то, что ты придумала историю, которую оказалось очень легко проверить и опровергнуть, – начала говорить тетя. – Эмоции твои я понимаю, злость на парня здесь вполне уместна, но никогда не действуй под влиянием эмоций. Ни хороших, ни плохих. Запомни это на всю жизнь. Чувства – очень плохой советчик, что бы там кто ни говорил. Большинство ошибок люди делают именно поддавшись эмоциям. Если хочешь кого-то ославить, действуй тоньше, исподволь, лучше вообще чужими руками, чтобы на тебя напрямую ничего не указывало. А не так прямолинейно и непродуманно, как ты сработала… Так что неприятная новость для тебя от меня – извиниться тебе перед бывшим парнем, похоже, придется…

Увидев, как возмущенно Карина вскинулась, тетя предостерегающе подняла руку: