Назад в СССР: Лесник Книга 2 (СИ) - Гаусс Максим

— Интересная история. Полагаю и пожар там произошел не случайно?

— Верно, — Ольга посмотрела на меня с удивлением. — В Прокофьевке, еще до войны были люди, кому эта мельница поперек горла стояла. Но об этом я мало что знаю. Все, что я тебе рассказала, сама узнала от Степана Кузьмича. Кстати, Евгений…

— Женя. Просто Женя, — быстро поправил я. — Я ненамного тебя старше. И вообще, так разговаривать проще.

— Хорошо, — едва заметно улыбнулась она. — Спросить у тебя хотела, что с нашим егерем случилось? Вы ведь с Иванычем об этом что-то знаете?

— Сложно сказать, — вздохнул я. — Пока время есть, начну издалека. В общем, мы со стариком за кабанами наблюдали и стали свидетелями, что их кто-то убивает. Причем странно, без ружья. Лапы им отрывает, как будто берет с них тот фрагмент тела, где больше мяса и бесследно исчезает. Так же мы лосиху нашли. Все это было очень странно. Потом сами к Прокофьевке вышли и встретили Монгола. Тот сам заметил странности и сказал, что знает, где искать Кузьмича, повел нас к его зимовью, что за болотами, на севере. Ну, в общем, там мы его и нашли. Мертвого. Кузьмич выстрелял весь свой боезапас и помер. Может от сердечного приступа, а может и от страха.

— Как это, от страха? — не поняла девушка.

— А вот так. Он палил из ружья во все стороны… В окна, в двери, по стенам. Словно бы что-то загнало его в зимовье и, судя по моим наблюдениям, так оно и было. Он бежал к дому, потеряв сапог и рюкзак. А перед этим, сам нашел останки кабана… Так он и сидел несколько дней безвылазно в зимовье, а тот, кто его напугал, бродил вокруг, да около. И даже в капкан попался, правда, вырвался и почти никаких следов не оставил. Ну, в общем, мы старика похоронили и обратно в поселок направились. А по пути Монгол семью кабанов увидел из четырех особей, ну и предложил за ними из безопасного места понаблюдать. Так мы и решили. И не прогадали. Ночью на них больной медведь напал, самца задрал. А потом мы подоспели и его пристрелили.

— Медведь? — нахмурилась Оля. — Странно, но медведи так не поступают. Зачем ему бросаться на кабана? Пищи тут предостаточно. Разве только, он и впрямь больной был, агрессивный. И что, это все?

— Все, — выдохнул я, затем добавил. — Только вот не уверен я, что это дело лап медведя. Ну, само собой, тот мог и напасть, но чтобы лапы добыче отрывать… И опять же, сколько мяса нужно одному медведю? Да мы таких останков, причем разной степени давности, от пары дней, до месяца, видели около десятка. Что там, стая таких медведей неадекватных бегает?

И верно. Это было как минимум странно, несмотря на то, что проблема была решена.

Стоит отметить, что дорога, ведущая через лес была заросшей — по ней точно никто не ездил уже минимум пару лет. Если Снегирев и остальные воспользовались ей, они точно знали, куда им нужно. Скорее всего, какое-то брошенное место, где их никто не найдет. А тот факт, что одна из машин застряла в грязи… Ну, а почему нет? Бывает!

Еще через несколько минут дорога постепенно пошла куда-то влево, удаляясь от нужного нам направления. Именно поэтому мы и отошли в сторону и буквально через сто метров вышли к Гнилуше.

От реки было одно название, — шириной метра четыре, не более. По краям она заросла камышом и густой тиной, течения там практически не было. Местами ветви касались воды, кое-где прямо посреди речки лежали старые бревна. Ощутимо воняло тиной и сыростью. Стоячая вода была мутной, темно-зеленого болотного цвета. Однако, насчет глубины я бы ничего утверждать не стал…

— Да-а, тут и смотреть-то не на что, — вздохнул я, скептически осматривая русло реки. — Она полностью соответствует своему названию. Тут рыба-то хоть есть?

— Не знаю, я не рыбак, — отозвалась девушка, держа в руках компас. — А вот раки тут точно есть. Кузьмич рассказывал.

— Ладно. Полагаю, нам направо?

Ольга кивнула и первой двинулась в нужном направлении. К счастью, идти пришлось не особенно далеко. Мы остановились на краю группы деревьев и тихо подобрались к границе.

Впереди была закрытая со всех сторон поляна, в центре которой располагалась странная конструкция, напоминающая большую мельницу. К ней примыкало ветхое двухэтажное строение из потемневших балок и досок. Имелось и несколько небольших строений, но почему-то все они были без дверей. Территория густо поросла высокой травой, кустами и молодыми побегами деревьев. Зелени было мало, поэтому картина в основном была серой, унылой. Как в фильмах ужасов.

Справа к мельнице подходила дорога, возможно, та самая, вдоль которой мы шли большую часть пути. Рядом со зданием я увидел еще два припаркованных «ЗИС-5» и один «стопятидесятый». Кажется, браконьеры где-то разжились новой техникой. Со стороны создавалось впечатление, что машины стояли прямо в траве и выглядели бесхозными. Тенты на них завалены листьями, ветками, все в грязи. Что-то как-то подозрительно… Раз машины здесь, а значит, я был прав — браконьеры тоже здесь. Выходит, Митька не соврал. Хотя, он только и делал, что трещал без умолку, поэтому может я что и прослушал.

И все же у меня были некие сомнения — пусто здесь, как-то…

Да что там, вся территория поляны выглядела абсолютно пустынной и безжизненной. Здесь не было никакого шума, не слышно людских голосов, не было дыма от костров. В темных окнах ни намека на свет. И никакого движения, как будто в лагере никого нет.

— Странно… Может, они все где-то ходят? — задумчиво пробормотал я. — Так, я заберусь повыше. Вон на то дерево, сверху обзор лучше.

Я скинул с плеч вещевой мешок, вытащил из него бинокль. Положил рядом ружье.

На росший неподалеку бук, я взобрался где-то минуты через три. Поднялся повыше и вооружившись биноклем, начал осмотр.

Буквально с первых же секунд я понял, что лагерь тут действительно был организован, причем давно, но по какой-то причине его бросили. Вместе с техникой, грузом и одеждой. Многочисленные мешки лежали как попало, многие были засыпаны сухими листьями. Двери в двухэтажном здании открыты, окна тоже.

Создавалось впечатление, что Снегирев и остальные браконьеры уходили отсюда в спешке. Но почему они все бросили? И куда ушли?

Меня раздирали противоречивые сомнения. Чуйка звенела, вот только я ни черта не понимал.

Наконец, я спустился и вернув бинокль в вещевой мешок, закинул его на плечи. Вооружился.

— Не знаю, что тут произошло, но людей здесь точно нет! — заявил я.

— Ушли?

— Может и ушли. Только очень спешно, возможно даже просто сбежали. И на то должна быть причина.

— А что если их нашли? Охотники, например?

— Нет. Не похоже! — нахмурился я. У меня было какое-то неприятное предчувствие. — Идем, посмотрим. Если что, держи оружие наготове.

— Поняла! — кивнула Ольга, снимая с плеча свое ружье.

Мы осторожно выбрались из полосы деревьев и пользуясь травой как прикрытием, подобрались к мельнице. Осмотрелись, прислушались. Ну, точно, нет никого, причем давно. Давно, это даже не дни, а недели, если не месяцы… Черт возьми, да что за бред⁈

Выбравшись из травы, я замер в нерешительности. На земле, частично присыпанные листвой, лежали капканы. Медвежьи капканы, причем много. Несколько десятков. Часть из них были захлопнуты. Создавалось впечатление, будто их нарочно выставили вокруг мельницы, чтобы… Да хрен его знает, для чего! Что они тут, в лесу, с ума по сходили?

— Охренеть! — вырвалось у меня.

— И зачем все это? — из-за спины раздался голос Ольги. Наверняка ее тоже это зрелище поставило в тупик.

— Вероятно, на то была какая-то причина… — отозвался я. — Браконьеры во многом люди с бурным прошлым и непростой судьбой, а не школьники!

— Неужели они так боялись, что их кто-то обнаружит раньше времени?

Я не ответил. Двинулся вперед, аккуратно выбирая путь — попасть в капкан еще раз мне совершенно не хотелось — нога все еще побаливала.

Впереди, метрах в десяти была открытая дверь, на пороге валялся какой-то ящик, рассыпанные гвозди. Сапог.