На одной волне (СИ) - Лебедева Наталия Евгеньевна

— Значит, у вас есть какой-то секрет, который вы не хотите раскрывать? — попытался угадать он.

— Нет, просто не хочу попадать в неловкое положение. Что-то может не пойти, тогда у нас есть ночь на исправление.

— Хорошо, пусть будет по-вашему, — кивнул тот. — Пока же вы предоставили мне пищу для размышлений… Не скрою, я до последнего думал, что вам удалось решить проблему с фильтрами, попав в какой-то узкий промежуток исключения из правил, но изменение некоторых параметров, о которых я вас просил, заставило меня поменять мнение в корне. Фактически, вами создано готовое изделие, спектр применения которого очень широк. А вы не пробовали изменить частоту фильтра?

— Пробовал. В зависимости от используемых частот будущего устройства, можно проектировать фильтры, чтобы не было поражённых точек в работающем диапазоне. Получилась некая формула расчёта таких фильтров.

— Боже мой… — покачал он головой. — Это же третий патент, если синтезатор будет работать так же, как и фильтры. Ладно, мы поехали основательно обустраиваться в гостиницу, а вы начинайте колдовать с синтезом. Я словно вновь попал в лабораторию института и увидел первое значимое открытие коллег. Настолько меня сжигает любопытство, — усмехнулся Зимин.

— Утро вечера мудренее, — улыбнулась парторг.

— Абсолютно согласен с вами, Елена Михайловна. Поэтому и не хочу стоять над душой у конструктора. Сам знаю, как это отвлекает. Всего доброго, до завтра. Олег, пойдём.

Маленькая интерлюдия

Зимин и Краснов, едва придя в номер, сразу начали раскладывать и развешивать в шкаф свои вещи. Делалось это в полном молчании, наконец, Олег не выдержал:

— Алексей Сергеевич, скажите, вы тоже думаете, что Иванов от нас что-то скрывает?

— Я не думаю, я точно знаю, — усмехнулся тот. — Но гениям нужно прощать такие мелкие шалости.

— Вы считаете его гением?? — Краснов даже остановился у шкафа.

— Олег, что ты знаешь об Иванове?

— Ну… он раньше работал где-то за Уралом, потом… потом помог нам с изделием 043-бис… хм, вроде всё.

— А я знаю о нём на порядок больше, но даже моя часть — это не половина информации, а лишь туманные образы.

— Его личность засекречена? — снова удивился Олег.

— Не знаю, что было в юности, но с момента призыва в армию — да. И гриф стоит три нуля.

— Ого! Это чем же таким он занимался?

— Из того, что удалось выяснить по официальным каналам, получается, что он состоял в охране на объекте «Иссык-Куль», что в Средней Азии. Там проходил научный эксперимент, закончившийся весьма трагично. Я об этом наслышан, потому что в нём погиб мой однокашник — Жора Брылёв. У нас в «Бауманке», в годы нашего студенчества, проводился набор в группу изучения волновой физики. Отбирали как в КГБ — дотошно и с пристрастием. Он прошёл, а я — нет, но может это и к лучшему — тогда бы я не стоял здесь перед тобой. Так вот из охраны… точнее — вообще всего в живых осталось лишь четверо. Среди них — Константин Иванов. Я предполагаю, что после этого его головной мозг начал какие-то метаморфозы, привыкая мыслить нестандартно. Это лишь мои домыслы, но его поведение заставляет думать именно об этом. Я не побоюсь этого сравнения, но мне он кажется новым Михаилом Васильевичем Ломоносовым для нашей страны. Одно его слово о переходе ко мне, и он пойдёт моим замом. Вот так, Олег…

— Обалдеть…

— Меня сейчас больше всего интригует вопрос, как он будет программировать Z-80. Ведь у него нет таких возможностей, как у нас в лаборатории. Если он обойдёт и эту проблему… ну, не знаю… впору ставить вопрос о его принудительном перемещении под охрану, ибо такие самородки точно на вес даже не золота, а бриллиантов.

— А не боитесь, что он обидится и вообще не будет с нами сотрудничать?

— Вот это меня и сдерживает. Понимаешь, умом осознаю, что глупо прятать курицу, несущую золотые яйца, в золотую клетку — это бред с точки зрения обычной логической цепочки, но вот охрана гостайны… сам знаешь, у нас всё зациклено на этом, а его открытия уже попадают в поле зрения Конторы. Ты хоть представляешь, сколько валюты можно заработать на его открытиях? Миллионы долларов! И это не предел — наверняка у него есть либо уже готовые проекты, о которых он пока молчит, либо его нестандартно мыслящий мозг сможет в будущем сгенерировать такое, что у нас с тобой уши в трубочку свернутся. Я по приезду домой обязательно пообщаюсь с Бердниковым и предупрежу его о том, чтобы Контора не делала резких телодвижений в сторону Константина. Мы больше потеряем от этого, чем выиграем.

17 мая 1982 года. г. Рябиновск. ул. Лесная, 21. Вечер

— Итак, господа присяжные заседатели, как будем решать вопрос о программировании процессора Z-80 под наши нужды? — Костя обвёл взглядом собравшихся в его доме жену, сестру и Мишку. — Наверняка Зимин спит и видит вывести меня на чистую воду — в этом мире ещё нет программаторов, и поэтому назрел вопрос, каким способом заливать внутрь тщательно просчитанную мной на ноутбуке прошивку?

— А есть ли вообще в городе хоть один примитивный компьютер? — поинтересовалась Ира, посмотрев сначала на мужа.

— Ну есть, — ответил тот. — Насколько я в курсе, даже у нас на заводе была попытка собрать один из первых компьютеров, но что-то там не пошло и проект забросили.

— Костя, это дохлый номер — ты хочешь за ночь спроектировать рабочий интерфейс к этому хламу и выдать его за нормально работающий программатор? — с иронией спросила Ира.

— У нас нет другого выхода, — пожал тот плечами.

— Да ты понимаешь, что Зимин после этого с тебя живого не слезет?!

— Слезет, — ухмыльнулся Константин. — Ещё как слезет. Ну, кинется проверять мою легенду и наткнётся на гриф три нуля. Да ещё конторские мягко намекнут, чтобы не лез не в своё дело. Ему останется лишь довольствоваться нашими разработками.

— А если сама Контора нагрянет по наши души? — продолжала сомневаться она.

— В Конторе тоже всё не так гладко — разные Управления не спешат делиться между собой информацией, а гриф «000» успокоит даже самых ретивых. И вообще — будь готова к тому, что нам постоянно придётся ходить по краю. Иначе никак. Миш, а где вообще находятся запчасти от пионера советского компьютеростроения?

— На нашу площадку отвезли. Ещё год назад. Если Мазин не распотрошил его, должен храниться на складе.

— А не знаешь адрес нового кладовщика?

— Василия Петровича? Так он в соседнем доме от нас с Ирой живёт.

— Тогда берём такси и дуем сначала за ним, а потом в цех.

— Да он не согласится приехать и вскрыть замок — это ж сколько всего заполнять нужно. — засомневался Шмелёв.

— Мишечка-а-а, — иронично протянула его супруга и достала из сумки пятидесятирублёвую купюру. — Вот это заставит его бежать к складу так, аж пятки сверкать будут.

— Всё, сейчас ловим такси и начинаем работать по намеченному плану. Придётся рисковать и брать с собой планшет с прошивкой. Я хотя бы визуально перепишу прошивку — она там небольшая.

— Костя, а ты не сильно рискуешь? — Ира даже остановилась.

— Нет. Просто времени катастрофически не хватает, вот и приходится идти ва-банк.

--------------------------------------

17 Имеется в виду с возможным перепрограммированием или прошитый окончательно.

18 Научно — производственного объединения.

Глава 6

Той же ночью

Бригада Ивановых-Шмелёвых этой ночью развернула кипучую деятельность на заводе. Хорошо, что старшим смены охраны в ту ночь дежурил тот самый Борис Александрович, что изымал фольгированный текстолит у несговорчивого бывшего кладовщика. ВОХРовец ещё тогда взял на заметку моторного начальника смены, а уж когда Костя стал старшим на этой площадке, и вовсе вопросов не задавал — раз для работы нужно, значит, его инициативная группа может выйти и в ночь, как сегодня.

Роли они распределили заранее: Ира помогает Кате, чем может, а Костя с Мишей начинают реанимировать чудо советской компьютерной техники. Константин то и дело сверялся с чертежами из Базы Знаний, боясь совершить какой-то просчёт. Примерно к полуночи основные этапы были определены, и закипела работа: проверялись и исправлялись ошибки, допущенные нерадивыми сборщиками, менялись некоторые узлы, паялись новые платы. Примерно к четырём утра — только светать начало, парни решили включить этот агрегат. Около него собрались все четверо — сейчас пан или пропал, но к великому восторгу девушек, компьютер включился и дал картинку на ядовито-зелёный монитор.