Александр Чернов - Чемульпо-Владивосток
- Япошки ворочают вправо!
- Естественно, куда им еще деваться-то? Так посмотрим, полюбопы... Машинное! Полный! Самый полный вперед, до железки! Артиллерия - огонь по "Акаси"! Максимальная скорострельность! На штурвале, штурмана становитесь рядом с рулевым и правьте как можно ближе к левой кромке фарватера! Черт, черт!
- Да в чем дело-то, Всеволод Федорович?
- Японец идет нам в лоб! Вы что, не видите?! Готовьтесь увертываться от мин и возможной попытки тарана!
Расстояние между "Акаси" и "Варягом" в момент окончания разворота было около тридцати кабельтовых. Взаимная скорость сближения - тридцать узлов, при этом скорость "Варяга" росла. Итак, пять-шесть минут до момента расхождения правыми бортами, потом еще минут пятнадцать на выход из зоны огня японцев. Если "Варяг" продержится эти двадцать минут, то у него есть все шансы дожить до следующей группы "если". Если он сохранит ход и управляемость, если он сможет своей подвыбитой артиллерией отбиться от миноносцев, если он сможет в темноте оторваться от преследования - то тогда у него будет шанс нанести японцам ущерб, ставящий под вопрос график развертывания сухопутных войск в Чемульпо для атаки на Порт-Артур.
Но для начала надо еще эти двадцать минут прожить. Что тоже непросто. На стреляющем борту у японцев шестнадцать шестидюймовок и три пушки калибром 120 мм. Это не считая мелочи, которой тоже хватает. "Варяг" может ответить из семи шестидюймовок. Даже если комендоры "Варяга" смогут поддержать запредельную скорострельность начала боя в течении этих двадцать минут, то все одно, уступаем по весу залпа минимум в два раза.
При двух процентах вероятности попаданий "Варяг" может получить как минимум два десятка снарядов. Фатально или нет? Как фишка ляжет. Остается только надеяться на низкие пробивные свойства японских фугасов: скосы варяжской бронепалубы им не по зубам, а значит, машины в безопасности. Ну и импровизированная противоосколочная защита орудий может снизить потери расчетов до приемлемого уровня. Хотя может и не снизить.
В свою очередь, ожидаемые десять попаданий "Варяга" вряд ли смогут нанести серьезные повреждения хоть одному из трех сохранивших ход японцев. Хотя эффективность русского бронебойного снаряда - это лотерея. Все, что окажется на его пути, снесет, и никакая броня, из имеющейся на японских крейсерах, его не остановит. Шанс есть только у защиты боевых рубок, и то не на такой дистанции. Но зато все, что будет в паре сантиметров от его разрушительного пути, скорее всего, останется целым. Единственный "бонус" "Варяга" - то, что непонятно почему, но при стрельбе на контркурсах русские артиллеристы всегда показывали лучшую точность, чем японцы. Ну, понеслась душа по кочкам!
"Учитывая полуторную смену кочегаров и начальный семнадцатиузловой ход в момент расхождения, мы должны бежать уже полным двадцатидвухузловым ходом, если не будет дальнейших повреждений. У япошек "Нийтака" - двадцать узлов. Но ему еще развернуться нужно, а если получится сбить у него скорость и проскочить, не налопавшись торпед и без тарана, то, считай, прорвались. "Акаси" один за нами не погонится, а погонится - так ему же хуже...
Ну-с, стало быть, можно и прикинуть уже, как в Москве сто штук евриков тратить! И еще -- как лучше бить морду козлу Вадику за такие подставы. Сразу ногами или начать с кулаков?" - на лице Руднева на мгновение мелькнула недобрая хищно-глумливая улыбочка, несколько обескуражившая Зарубаева, никогда не видевшего у кэпа подобного выражения...
Но, как говорится: "Хочешь рассмешить Бога -- расскажи ему о своих планах!"
***
К моменту, когда последний крейсер в японской колонне, "Нанива", закончил поворот, "Варяг" успел набрать восемнадцать узлов и получить еще один снаряд. На удивление, и надежные японские взрыватели иногда давали сбой. 120-мм (в этом случае можно было сказать точно) снаряд прошел сквозь борт над ватерлинией, сделал полуметровую вмятину в левом скосе и, отрикошетив, зарылся в уголь. "Дружеский" привет от "Акаси" получен.
Следующие четыре минуты были наполнены все учащающимися попаданиями как с одной, так и с другой стороны. "Варяг" потерял правое среднее шестидюймовое орудие, первая дымовая труба получила еще одно попадание и была готова сверзиться за борт при слишком большом крене или просто не попутном ветре, одна из трехдюймовок была снесена за борт, а еще пара пострадавших от близких взрывов могли быть впоследствии отремонтированы. Еще несколько снарядов, взорвавшись на коечных экранах, бортах и в надстройках, серьезных повреждений не нанесли: пяток убитых, полтора десятка раненых - сухая статистика войны, которая кроется за словами "незначительные осколочные повреждения". Серьезных пожаров тоже пока не возникало.
Ответ "Варяга" - один снаряд навылет через борта "Акаси" в носу (без серьезных повреждений), выведенное из строя прямым попаданием среднее бортовое орудие, случайное попадание в "Такачихо" (труба пробита, к сожалению, без взрыва, а то ее просто унесло бы за борт). Один, невесть как попавший с дистанции более пятнадцати кабельтовых, трехдюймовый снарядик бессильно завяз в скосе "Нийтаки"...
Интересное началось при сближении на дистанцию меньше полутора десятков кабельтовых, когда попадания пошли одно за другим. Японские канониры были, конечно же, профессионалами своего дела. Хотя разница в боевой подготовке между отрядами первой и второй линий в Японском флоте и позволяла элите отпускать обидные шуточки в адрес своих коллег. Но все же законов природы они отменить не могли - за полчаса средний японский подносчик снарядов выматывался гораздо больше, чем его русский визави. Просто в те старые добрые времена мужик-великоросс был раза в полтора крупнее японца, а в подносчики снарядов к тому же отбирали народ поздоровее. Ну и пара добавочных килограмм японского снаряда на четвертом десятке выстрелов начинали чувствительно давить на руки и плечи. В общем, через полчаса перестрелки с максимальной скорострельностью японцы порядком вымотались.
Руднев же, напротив, выпустил на подачу дополнительных нештатных членов команды - моряков с "Севастополя", "Корейца" и "Сунгари", до этого сидевших под защитой бронепалубы. Это должно было позволить "Варягу" поддержать скорострельность начала боя еще с полчаса как минимум. А больше, скорее всего, и не будет нужно. Так или иначе, но за эти минуты все будет решено. При этом пока еще оставался резерв людей на случай потерь в расчетах.
Резервные три с гаком сотни человек очень пригодились: кочегары и механики с "Корейца" и "Сунгари" сейчас трудились в машинном отделении, севастопольцы удвоили численность подносчиков снарядов, а палубные матросы с "Корейца" и "Сунгари" вместе с казаками позволили сформировать два пожарных дивизиона вместо одного. Возможно, именно благодаря этому на "Варяге" пока удавалось быстро тушить все возникающие пожары, хотя здесь, скорее, все же более важную роль играло заблаговременное избавление от дерева на борту до боя...
Когда "Варяг" и "Акаси" сблизились примерно на тринадцать кабельтовых, произошли два взаимно не связанных, но почти одновременных события.
Командир японского крейсера принял окончательное решение - "Варягу" из Чемульпо сегодня не выйти. Он наделал достаточно ошибок за сегодня и может смыть свою вину перед императором только подобно великим самураям прошлого. А то, что вместо верного вакидзаси, передававшегося в семье из поколения в поколение, для сэппуку придется использовать "Акаси"... Что же, зато и противнику после таранного удара конец. Его крейсер -- слабейший в отряде, а этот неутопляемый "Варяг" со своим непредсказуемым командиром слишком опасен, так что размен оправдан.
Моряки русской канлодки показали нам путь, следуя которому, более слабый корабль может и должен останавливать сильного противника. Осталось только доказать, что дух сыновей Ямато крепче, чем у северных варваров. После тарана оставшаяся тройка крейсеров, наверняка, сможет добить потерявший преимущество в ходе "Варяг". Что касается экипажа "Акаси" - есть шлюпки, а кому не повезет - в "Пути воина" сказано: "Самурай должен ежедневно представлять свою смерть от пули, стрелы, огня или воды!"
Миядзи приказал механику увеличить ход до максимума, на который только способны машины "Акаси", а сигнальщику отсемафорить "Такачихо" и прочим мателотам: "Иду на таран, прошу добить "Варяг"! Тенно Хейко Банзай!"
И это было первое из вышеупомянутых событий...
На "Варяге" глазастый сигнальщик с "Корейца" Вандокуров прокричал в рубку:
- Вашвысбродь! Головной япошка какой-то сигнал поднял, заваливает вправо и отрывается от остальных, не иначе как таранить нас собирается, черт узкоглазый!
"Ну, вот только цитат из песни мне сейчас не хватало", - подумал Руднев, наклоняясь к прорезям боевой рубки. -- "Ведь всю малину, гад упертый, испортит!"
