Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)
Женя кивнула, продолжая улыбаться.
— Помню. Мне уже десять лет было, когда я уехала в школу. А папу убили, мне уже… да, восемь или даже девять было.
— Убили? — переспросил Андрей.
— Да. Слышал такое, — и по-английски: — Белая Смерть?
Андрей вздрогнул, и лицо его стало таким злым, что Женя даже испугалась.
— Андрюша?! Что с тобой?
Скрипнув зубами, Андрей пересилил себя.
— Ничего, Женя. Значит, и тебя он…
— Кто «он»? Андрюша? Белая Смерть — это не один человек, их было много, целая… организация, да, так.
— А сколько б ни было… Ладно. А…? — он остановился, не договорив, не в силах выговорить.
— Мама? — пришла к нему на помощь Женя и вздохнула. — Её тоже. И те же. Так мне соседка и написала. Взяла Белая Смерть.
— Ты…
— Нет, Андрюша. Надо жить. И помнить. Знаешь, я иногда думаю, представляю, что, если бы… как было бы тогда. Как папа дружил бы с Эркином. И тобой. И мама…
— Женя, — перебил её Андрей, — ты одна была? Ну, ни брата, ни сестры там? А ещё какая родня?
— Никого, Андрюша. Я была одна. Потом появилась Алиска, Эркин, нет, Эркин раньше, первым, Эркин, Алиска, ты, Игорь Александрович… Нас уже вон сколько. А потом ты женишься, и у Алиски будет тётя и двоюродные братья и сёстры, кузины и кузены… — голос у неё вдруг прервался.
И Андрей, сообразив, что родных братьев и сестёр у Алисы не будет, Эркин же ему рассказывал, отвёл было глаза, но тут же забалагурил.
— Да ещё батя женится, во фокус будет!
— А почему бы и нет? — заставила себя улыбнуться Женя, поняв его намерения.
— Ну, это мы ещё посмотрим, — вдруг помрачнел Андрей.
— А почему нет? — повторила Женя уже другим тоном. — Ты же сам говоришь, что было, так то прошло.
— А ты говоришь, что надо помнить, — возразил Андрей. — Что до всего было, я помню. Маму, сестрёнок… Эх, Женя, были бы они… были бы одной семьёй… Ладно, проехали. Что-то не туда едем, — Андрей улыбнулся. — Мы есть?
— Есть, — кивнула с улыбкой Женя.
— Значит, и будем.
Андрей обеими ладонями прихлопнул сказанное и встал.
— Пойду почитаю.
— Конечно, Андрюша, — встала и женя, собирая посуду. — Иди, иди, я уберу.
Андрей задержался в дверях.
— Спокойной ночи…
Прозвучало это вопросом, и Женя ответила:
— Спокойной ночи, Андрюша.
У себя в комнате Андрей взял из шкафа наугад какую-то книгу и лёг на диван. Бездумно заскользил по строчкам глазами. Вот, значит, оно как. И тут Белая Смерть. Как Женя сказала? Их много… ну, это ясно, кликуха одна, а под ней многие разные ходят. Хитро, конечно, обычно у одного несколько кликух для разных случаев, но и такое бывает, доводилось как-то слышать. Ну… ладно, дело прошлое. А молодец Женька, держится — позавидовать можно. А говорили, что женщины крепче мужиков бывают. И круче. Болтали об этом. Но что это она сказала, что Эркин до Алисы появился? Алиске семь лет, а Свободе — два, нестыковка тут у Женьки. Ну, да ладно. Это неважно уже. Значит, никого у Жени. И смотри, выжила, а одной, да ещё с ребёнком… хреново. Но как Белая Смерть не добралась до неё? Упустила… хотя… и это бывает, видно… нет, это всё в прошлом. Но вот и понятно, чего сюда забрались, подальше от границы, от Белой Смерти, а раз это целая кодла, то наверняка кто-то да уцелел, сволочи — они живучие, а если… в бараках болтали, что если прицепятся, то уж до конца… Видно, и там из-за этого Женька в такую глухомань забилась, а если сюда потянут… Ну, мы с Эркином, кто ещё, Тим, батя со своим Комитетом, а на крайний случай Фредди, у него, конечно, свои счёты, но за белую Смерть он не встанет, за нас будет, и ещё Джонатан в тылу, ни хрена, отобьёмся!
Андрей улыбнулся, захлопнул книгу и встал. Время, конечно, не детское, а, скажем… гулевое, но раз не читается, то спится всегда. А завтра… ну, бог даёт день, даёт и на день. Или это про детей говорится? Да, бог даёт детей, даёт и на детей. И так, и так слышал. Ну, так и не будем трепыхаться попусту.
Под эти мысли он быстро постелил себе, сходил в ванную. В квартире было тихо и темно. Возвращаясь к себе, Андрей проверил замки на входной двери. И спать он лёг, совсем успокоившись.
Бурлаков понимал, что надо бы позвонить Синичке и успокоить, но телефон в кабинете, а он как-то закрутился и вспомнил об этом, когда Эркин уже лёг. Ну, и ладно, пусть спит спокойно, а с Синичкой уладим, она — умница, всё поймёт. И надо, конечно, поставить в спальню спарку, но это когда с деньгами полегче станет. Свадьба, конечно, все его сусеки подмела, но зато отношения наладились.
Как и тогда, с Серёжей, он лежал в постели без сна и, казалось, слышал ровное дыхание за стеной. И снова блаженная пустота. Сын, да, там спит его сын. И говоря с ним, он ни в чём, ни в слове, ни в мысли не покривил душой. И не всё ли равно, что и как было когда-то, не та мать, что родила… а если так, что и не родил, и не воспитал, а… принял, да, так. И, конечно, будет разное и всякое, и характер у Эркина не самый лёгкий, но поладить с ним можно. Так что, чудо продолжается?
Мысли ровно цеплялись друг за друга, не изнуряя, а даже помогая отдыху. Он сам потом не мог толком понять, спал или нет, но вдруг увидел просвечивающую штору на окне и ощутил себя свежим и полным сил.
Бурлаков откинул одеяло и встал. Прислушался. В квартире предутренняя тёплая тишина. Эркин спит. Ну и пусть спит. День у парня был вчера нелёгким. Смотри-ка, прямо стихами заговорил на старости лет. Стараясь не шуметь, он привёл спальню и себя в порядок, поставил на огонь чайник и занялся ревизией холодильника, пытаясь придумать на завтрак что-нибудь, кроме яичницы.
Эркин разбудил не так шум в квартире, как чувство времени. Утро, но ещё можно полежать. Ночью что-то снилось, но снов он не помнил. А вчера… вчера всё закончилось хорошо. Он даже не ждал, что так обойдётся. И что, у него теперь есть отец? Получается, что так. Вот уж чего не ждал. Ну, раз так, то, значит, так. Дома надо будет с Женей поговорить, о её отце. Она говорила тогда, что его убили. И значит, то, что он признал своим отцом Бурлакова, а не её отца, Женю не обидит. Значит, так тому и быть. А Зибо… Зибо мёртв и не в обиде на него. Обиделся бы, та уж пришёл. Эркин прислушался и потянулся, выгнувшись на арку, так что одеяло само свалилось с него.
Возясь на кухне, Бурлаков слышал, как открывались и закрывались двери кабинета, уборной, ванной. И на кухню Эркин пришёл уже одетый в джинсы и такую же рубашку, только в шлёпанцах.
— Доброе утро, — улыбнулся он с порога.
— Доброе утро, — ответно улыбнулся Бурлаков. — Садись, завтракать будем.
— Да, спасибо.
Эркин сел на вчерашнее место, огляделся с живым интересом. Вчера он был слишком занят разговором, чтобы глазеть по сторонам. Вот этот белый шкаф… Андрей говорил ему… А называется он…
— Это… холодильник? — спросил он Бурлакова.
— Да, — кивнул тот.
— Я… посмотрю. Можно?
— Конечно, — даже удивился вопросу Бурлаков. — А что, не сталкивался раньше?
— Нет, — мотнул головой Эркин. — Читал только. В газете у нас писали, а в продаже не видел, ни в одном магазине.
Он встал из-за стола, подошёл к холодильнику, оглядел его со всех сторон, осторожно взялся за ручку. Бурлаков с улыбкой наблюдал за ним.
Закончив осмотр, Эркин обернулся к Бурлакову.
— Спасибо. А… они продаются?
— Конечно.
Эркин кивнул и сел к столу.
— Удобная штука.
Бурлаков разложил по тарелкам яичницу, налил чаю. Принялись за еду, и опять он невольно залюбовался ловкими красивыми движениями сына.
Эркин совсем успокоился, вчерашние страхи ушли, не исчезли, правда, но он уже о них не думал и не вспоминал, расспрашивая Бурлакова о магазинах. Надо же домой гостинцев столичных привезти. И подарков.
— А на шауни книги где-нибудь есть? А то ни в Загорье, ни в Сосняках нет, — Эркин смущённо улыбнулся. — Кроме букваря, и читать нечего.
— Понятно, — кивнул Бурлаков. — Это надо в «Дом Книги» или в магазин при постпредстве.
— А это что? — сразу спросил Эркин и пояснил: — Меня и в Комитете вчера туда послали.
— Постпредство — это постоянное представительство Союза Племён, — ответил Бурлаков.
Он ожидал новых вопросов, но Эркин только кивнул. Про Союз Племён он слышал от кутойса и достаточно ясно представлял, о чём речь.
— Сейчас я в «Дом Книги» позвоню, узнаю, — встал из-за стола Бурлаков.
— А я посуду помою, — сразу решил Эркин.
В центральном и главном магазине книг на шауни не оказалось, там даже удивились вопросу, но сказали, что книги об индейцах есть на русском.
— А он далеко? — сразу спросил Эркин. — Успеем до поезда?
— Конечно, — бодро ответил Бурлаков. — Заодно и по центру походим.
— А в… постпредство, — с небольшой натугой выговорил Эркин, — в другой раз.
