Наши танки дойдут до Ла-Манша! - Морозов Владислав Юрьевич
— Так мы что — будем действовать в её интересах?
— А вы как думали, майор? Иначе зачем нам посылать туда танки?!
— То есть надо понимать так, что вслед за нами туда никаких других танков больше не пошлют и мне предстоит рассчитывать только на себя?
— Ну почему же... Не всё так плохо. В конце концов, это идея командования ВДВ. А уж оно посмотрит по ходу дела, а там решит и насчёт подкреплений и прочего...
— Ясно, товарищ полковник, а почему начальству в Москве уже не сказать прямо, что идёт война? Просто объявить по московскому радио...
— Майор, я боюсь ошибиться, но, скорее всего, о том, что идёт война, большинство советских граждан узнают только после победы.
— Это типа того, как было на Хасане, Халхин-Голе или в финскую. А если нет?
— Что «нет»?
— Что, если мы не победим?
— Ну, тогда все и так поймут, что война идёт, даже и без подсказок сверху. А вообще, для вас же лучше, если вы, майор, будете меньше об этом думать!
— Так точно, товарищ полковник!
— Ну, удачи вам, ещё вопросы будут?
— В каких самолётах наши танки?
— А вон в тех. Как раз там, где сейчас стоят ваши танкисты. Десять «Илов» с танками в грузовых кабинах, как доктор и прописал...
— Танки исправны?
— Это я вам могу гарантировать лично.
— Хорошо, тогда где мой, командирский танк?
— Где и положено, в грузовом отсеке вон того, крайнего, флагманского самолёта. Кстати, все танки этой десятки линейные, и, по идее, вы можете выбрать любой. В общем, удачи вам, майор. Ещё увидимся.
С этими словами Владимир Владимирович исчез столь же бесшумно, как и появился.
Собственно, насчёт флагманского «Ил-76» было трудно ошибиться, поскольку сейчас именно к этому самолёту шла Ольга Смыслова. Уж с лёгким макияжиком на лице, причёсанная и переодетая в штатское — джинсики, белая блузка и туфли на небольшом каблуке. При этом на её поясном ремне справа висела внушительных размеров кобура импортного образца. В руках у Смысловой были всё те же сумки. Следом за ней шла какая-то незнакомая, симпатичная темноволосая бабенция, в деловом сером с синим отливом костюмчике, на высоких каблуках, с чемоданом в руке и сумочкой через плечо. По виду — типичная иностранка, но с Ольгой они, как я сумел расслышать, беседовали на чистейшем языке родных осин. Выходит, тоже диверсантка? Опять какая-то нехорошая загадка. Я обратил внимание, что они приблизились к «Илу» так, чтобы их при этом почти никто не увидел. И действительно, вплоть до момента, когда обе дамочки скрылись в грузовой кабине «Ил-76», поднявшись по невысокой стремянке в боковую дверь, в их сторону практически никто не посмотрел.
— Так, — сказал я, подходя к своим орлам. — Вот в этих самолётах наши танки. Разобраться по самолётам — по экипажу на каждый «Ил». Прибылов, Черняев и Тетявкин — со мной, в головной аппарат. Остальным разойтись по машинам. Вылет, я так понимаю, по готовности.
Бойцы, расхватав сложенные на бетонке вещмешки и личное оружие, побежали выполнять приказание. Я подошёл к «своему» «Ил-76», возле боковой двери грузовой кабины которого скучал упитанный мэн в синей «техничке» и офицерской фуражке с голубым авиационным околышем, надо полагать — борттехник. Я заглянул внутрь. Там, среди сложенных вдоль стенок штабелей ящиков с боеприпасами (по-моему, в основном там были заряды для РПГ, ПТУРЫ и миномётные мины — в случае, если нас вдруг завалят, фейерверк обещал быть очень впечатляющим) действительно был умело пришвартован новенький (по-моему, даже пахнущий свежей краской) «Т-72А», с белым номером «003» на башне.
От знакомых мне «Т-72» танк отличался какой-то дополнительной плитой, смонтированной поверх лобовой брони, и более «развитыми» передними башенными скулами. Похоже, это была какая-то новая модификация, может, даже это был уже и не совсем «Т-72А».
Мои мехвод и наводчик уже успели открыть люки и, проникнув в танк, что-то делали внутри него. Слышались восхищённо-неприличные реплики. Тетявкин тоже взобрался на танк и теперь, заглядывая в командирский башенный люк, что-то спрашивал у Прибылова. Как дети, честное слово...
Раз команды на взлёт пока не было, я решил ещё немного подышать свежим воздухом и выпрыгнул обратно на бетонку. Свежим здешний воздух был очень условно, поскольку вокруг пахло в основном авиационным керосином и горелой резиной.
― Эй!! Майор!! ― услышал вдруг я, заметив, что в мою сторону, от стоянки «Миг-23», бежит кто-то в кожаной куртке и с лётным шлемом в руках. Сразу показавшийся мне смутно знакомым.
Когда он подбежал ближе, я окончательно узнал его. Ну правильно, это же тот старлей, по фамилии Щепкин, чей сбитый «Миг» упал чуть ли не на головы нам на второй день войны в районе Зигена!
— Старлей?! Ты?! Вот так встреча! Рад видеть! Ты как здесь?
— А вы, танкачи, откуда сюда свалились? Здесь же кругом одни ВДВ?!
— И не говори. Мы же сами не напрашивались. Просто Генштаб выяснил, что в Англии наших маленьких-полосатеньких обижают. Вот и послали нас расхлебать эту кашу. А вы чего тут?
— А нас пополнили и — прямо сюда. Получается, будем вас прикрывать.
— Ну, это понятно. Помни — ежели что, мы на вас надеемся. Будете плохо прикрывать икота замучает. Кстати, а вон те двухкилевые — это что?
— Это «МиГи-29», — пояснил старлей, слегка понизив голос. — Самые новые. Они уже над Германией натовцам жизни давали, а сейчас тоже будут вас прикрывать. Они, считай, предсерийные, а пилоты на них не то инструкторы из подмосковной Кубинки, не то вообще какие-то испытатели. Но машины классные, доложу я тебе, у супостата таких точно нет! А вот те, угловатые это «Т-8», он же «Су-25», новейший штурмовик. Его вроде специально под Афган делали. Их на весь Союз сейчас от силы несколько десятков. Эти будут десант поддерживать, вместе с «Су-17» и «МиГами-27».
— Ну, тогда точно побьём их, старлей, констатировал я очевидную вещь.
— Товарищ майор, — навис надо мной борттехник «Ил-76». — Пора взлетать, только что дали добро!
— Ну ладно, бывай, старлей, — попрощался я с летуном, забираясь в грузовую кабину «Ила». — Будь жив, надеюсь, ещё увидимся!
— Взаимно, майор!
Я залез внутрь, люк закрылся. Потом басовито загудели турбины, и «Ил» порулил на старт. Минут через пять мы были уже в воздухе.
А ещё минут через десять после взлёта, когда я относительно удобно устроился на свободном куске скамейки у борта, со стороны пилотской кабины появилась Ольга Смыслова. Подошла, бухнулась на скамейку рядом и сразу зашептала прямо мне в ухо, поскольку в грузовом отсеке «Ила» было довольно шумно.
Смысл её шёпота был примерно такой. Что с нами летит некая дамочка в штатском, я уже в курсе. Так вот, это какая-то очень важная персона из нашей разведки, а уж по линии ГРУ или КГБ — Ольга не поняла. Дамочка представилась ей как Татьяна, но по документам она значилась как Клэр Эндрюс, стопроцентная американка и жена полковника ВВС США Дика Эндрюса, выбирающаяся аж из ФРГ, с авиабазы Шпандаглем. Владимир Владимирович накануне объяснил Ольге, что настоящая жена полковника вместе с самим полковником, судя по всему, или погибла, или уже находится у нас (вторая версия показалась Смысловой более убедительной). И, в общем, её срочно надо отправить в Соединённые Штаты. Любой ценой. Зачем — непонятно, но Владимир Владимирович сказал, что это очень важно.
Я, естественно, удивился столь дурацкому способу засылки агентуры во вражеский тыл. Ольга объяснила, что сейчас сообщение между континентами сильно затруднено. Корабли из Америки в Европу не плавают, а рейсовые самолёты по этому маршруту тоже не летают. Однако транспортные самолёты ВВС США пока ещё вывозят из Англии американских вояк, членов их семей и вообще любых американских граждан.
И Москве очень нужно, чтобы эта Татьяна, она же Клэр, улетела в Штаты, и как можно скорее, желательно в течение двух суток. Якобы до этого уже были попытки отправить нескольких агентов под видом американских граждан. При этом три агента, двое из которых были высажены над Англией с парашютами, а один — с подводной лодки у побережья, так и не вышли на связь с центром (то есть с ними явно что-то случилось), а ещё несколько агентов, отправленных вместе с американскими беженцами с территории ФРГ, до сих пор так и не пересекли Ла-Манш. А теперь якобы уже нет времени на вдумчивое проникновение, и поэтому придумана вот эта самая нехитрая комбинация, в которой должны участвовать и мы.
