Великий диктатор. Книга вторая (СИ) - "Alex Berest"

— Трактора? А зачем нам трактор? Тут и с двигателем будет проблема. И от «Хускварны» и от «Болиндера». Если они объединятся, то точно сожрут нас. Да и возможную войну с Норвегией со счетов сбрасывать не нужно. Это же надо, никогда не мог подумать, что мы дойдём до войны с «тресковыми головами».

— Вряд ли они решатся. Так мы отказываемся от предложения Ричарда Хорнсби? Это же твоя идея была. А теперь ты на попятную пошёл? — удивился хозяин кабинета.

— Зачем же отказываться, Карл? Ты как всегда, не дослушав, делаешь неправильные выводы. Я не об отказе, а о том, как нам всем угодить и при своих остаться. Давай, организуем это производство не у нас. А у твоих родственников-финнов. Ты же говорил, что у них есть небольшое предприятие по выпуску паровых двигателей. Если «Richard Hornsby Sons» предоставят инженера и парочку мастеров, то я думаю, что мы довольно быстро сможем наладить производство. Может быть и трактора финнам и русским нужны.

— А как мы будем вывозить готовую продукцию? У них даже моста железнодорожного нет через приграничную реку, а навигация через залив короткая.

— Вот что-что, а мост это не проблема. У меня есть возможность пообщаться с фон Оттером. Как-никак мой отец вместе с ним гонял пиратов в Южно-Китайском море.

— И что это даст? — усомнился изобретатель паяльной лампы Карл Нюберг.

— Очень многое! Как ты знаешь, наш адмирал-премьер-министр приятельствует с нашим монархом. А Оскар II очень недоволен действиями риксдага. Которые обещали потратить средства от повышения налогов на обеспечение пенсий рабочих и военных, а вместо этого полностью спускают их на строительство новых железных дорог. Вот пусть и построят мост с Финляндией, тем более что большинство в парламенте лелеет мысль о возвращении этой провинции в лоно королевства. Вот пусть и сблизят хоть мостом.

— Ну, если это сработает, тогда, да, нам это будет очень выгодно.

— А ты, Карл, тоже не сиди сложа руки. Заключай договор с англичанами и съезди к этим своим финским родственникам. Чем быстрее мы запустим производство, тем лучше. Вон, «Болиндер» до сих пор не может разобраться с документацией, а «Хускварна» производит двигатели по шесть лошадиных сил. Надо их переплюнуть. Но сделать это так, чтобы они не могли нам помешать.

— Это точно, — согласился с другом Карл Нюберг и закончил разговор старой шведской поговоркой. — «Катящийся камень мхом не обрастает».

……

Русско-Японская война началась странно. С публикаций 9 февраля 1904 года в газетах Всеподданейшей телеграммы, полученной Его Императорским Величеством от наместника на Дальнем Востоке:

«Всеподданейше доношу Вашему Императорскому Величеству, что около полуночи с 26-го на 27-е января японские миноносцы произвели внезапную минную атаку на нашу эскадру на внешнем рейде крепости Порт-Артур, при чем крейсер „Паллада“ получила пробоины. Степень их серьезности выясняется. Подробности предоставлю Вашему Величеству дополнительно. Генерал-адъютант Алексеев».

Читая текст этой телеграммы в газетах, я очень удивлялся, а где же секретность? На всю страну, на весь мир, в прессе сообщают о торпедировании японцами крейсера. И как вообще текст телеграммы, адресованной монарху, попал в газеты? И почему только один крейсер? Ведь там ещё и парочку броненосцев повредили.

На следующий день газеты опубликовали уже «Высочайший Манифест» Николая II о вступлении Российской империи в войну с Японской империей:

'Божиею поспешествующей милостью, Мы, Николай Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всем Нашим верным подданным:

В заботах о сохранении дорогого сердцу Нашему мира, Нами были приложены все усилия для упрочения спокойствия на Дальнем Востоке. В сих миролюбивых целях Мы изъявили согласие на предложенный Японским Правительством пересмотр существовавших между обоими Империями соглашений по Корейским делам. Возбужденные по сему предмету переговоры не были, однако приведены к окончанию, и Япония, не выждав даже получения последних ответных предложений Правительства Нашего, известила о прекращении переговоров и разрыве дипломатических сношений с Россиею.

Не предуведомив о том, что перерыв таковых сношений знаменует собой открытие военных действий, Японское Правительство отдало приказ своим миноносцам внезапно атаковать Нашу Эскадру, стоявшую на внешнем рейде крепости Порт-Артур.

По полученным о сем донесении Наместника Нашего на Дальнем Востоке, Мы тотчас же повелели вооруженной силой ответить на вызов Японии.

Объявляю о таковом решении нашем, мы с непоколебимою верою в помощь Всевышнего и в твердом уповании на единодушную готовность всех верных Наших подданных встать вместе с Нами на защиту Отечества, призываем благословение Божие на доблестные Наши войска армии и флота.

Дан в Санкт-Петербурге в двадцать седьмой день Января в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четвертое, Царствования же Нашего в десятое. На подлинном Собственною Его Императорского Высочества рукою подписано НИКОЛАЙ'.

11 февраля до нас наконец добрались известия, что при нападении японцами на эскадру в Порт-Артуре были потоплены суда южной экспедиции Фритьофа Нансена и о его гибели. В момент японской атаки он находился на борту своего флагмана «Фрам II», который по какой-то причине не пустили на внутренний рейд. Из всей экспедиции выжило всего несколько человек.

Я-то уже привык, что княжество живёт по григорианскому календарю, как и весь остальной мир, а вот Империя жила по Юлианскому. А, например, наши датчане с патронного завода, выписывающие «Датский Вестник», издающийся в Санкт-Петербурге, поначалу очень путались в этой разнице дат, полагая, что наша почта работает плохо и им доставляют газеты с огромным опозданием.

……

И только спустя неделю после начала войны всё княжество узнало о бое нашего финского транспортника «Ику-Турсо» под командованием капитана Паси Ниеми с двумя японскими миноносцами. Один из которых был захвачен в плен, а второй утоплен. Правда, не обошлось без жертв. В том бою погибло несколько финских стрелков. А в числе раненых были даже двое мальчишек, сбежавших из дома и проникших на судно.

Княжество сразу залихорадило от патриотических шествий и новых сборов на памятник финским героическим морякам и помощь Китайской бригаде.

Вслед за состоявшимся патриотическим шествием в Санкт-Петербурге, где люди в едином порыве пришли на «Зимнюю площадь» и целый час распевали «Боже, Царя храни», подобные манифестации прошли по многим городам Империи. Не осталась в стороне и Финляндия. Даже у нас, в Улеаборге, был организован сход граждан на главной площади возле городской управы. Где, сначала губернатор, а затем и чиновники рангом поменьше, толкали в народ речи о скорой победе над японцами.

К этому мероприятию привлекли все учебные учреждения и промышленные предприятия. Заводы и паровозы в полдень дали гудки, а собравшиеся люди, кричали ура и пели патриотические песни. В том числе и мою, «Приятель время». Из-за того, что в нашем лицее была единая форма и немалое время уделялось разнообразной шагистике, именно колоны лицеистов поставили по краям площади. Видимо, для красоты. Но намерзлись мы изрядно в своих шинельках.

Появилась наглядная провоенная агитация. Которую, в виде плакатов, клеили повсеместно на афишные тумбы, стены магазинов, лавок и вокзалов. Чаще всего изображения японцев дополняли англичанами и североамериканцами, которые подталкивали азиатов к войне с Россией.

В самом начале этой войны мировая общественность раскололась на два лагеря. Англичане и североамериканцы поддержали Японию в, как они назвали, «Борьбе Японии за свободу». А Франция и Германия, наоборот, очень сильно возмутились нападением какого-то лимитрофа на одну из великих держав.