Алексей Переяславцев - Клыки и когти эскадрильи
– Доктор Менгель?
Маг смерти выказал такую нерешительность, что это заметили все присутствующие.
– Теоретически да… но есть противопоказания.
Этот медицинский термин никого не удивил.
– Сам по себе запуск "серых ястребов" трудно не заметить. А это демаскировка укрытия.
– Сегодня новолуние. Дракон в полной темноте не сможет их увидеть. А "ястребам" свет не нужен.
– Все так, но хлопание крыльев, с которым они набирают высоту, слышно отчетливо. Заметьте, не одиночки, а целой стаи. Будь я на месте дракона – тут же развернулся бы и дал деру, отметив, конечно, ориентиры источника шума. Особо отмечу: с хорошими шансами спастись.
– Допустим, что мы примем решение атаковать разведчика "серыми". Но для этого надо точно засечь момент появление дракона. Вы бы могли это сделать в темноте?
– Да. Но это обойдется не бесплатно…
На губах у Менгеля появилась горделивая, хотя и малозаметная улыбка.
– …ибо "серый капитан", как и его порождения, чувствует близость потоков жизни, то есть добычи. А я, в свою очередь, могу заставить его подать мне соответствующий сигнал. Но это уменьшит запас энергии и как следствие количество "ястребов": на два-три.
– Как понимаю, тех, что останутся, достаточно для того, чтобы справиться с драконом, не так ли?
– Более чем, но лишь при условии, что "серые" его настигнут. По моему опыту уверенно скажу: трое птичек справляются с одиночным драконом.
– Господа, прошу высказывать мнение. Каншен?
– Как руководителю контрразведки мне не по душе рассекречивание укрытия "серого капитана". Я против этой засады.
– Судоп?
– По моему мнению, риск минимален. Даже если укрытие обнаружат, то и тогда запомнить в темноте его местонахождение – непростая задача даже для универсала. Уничтожение разведчика – а им наверняка будет сам Стурр – представляется заманчивой целью, стоящей этого риска. Особо почтенный Менгель, несомненно, успеет восстановиться до начала наступления.
– Доктор?
– Этого десятника я опасаюсь еще больше, чем весьма почтенный Судоп. Раз он универсал, то в потенциале может освоить и не стихийные виды магии. Поэтому не стоит жалеть усилий и энергии на его уничтожение. Добавлю еще: оставшийся без командира десяток, вероятно, будет расформирован, то есть станет безопасным – если такое слово применимо к драконам.
Шутка никому не показалась смешной.
– Поддерживаю мнение о желательности засады. Доктор Менгель, вам придется дежурить ночью. И не поскупитесь: если дракон появится, то выделите на его уничтожение пять, даже шесть "ястребов". Такой противник заслуживает уважения… Да, еще: укрытие для вас также подготовлено. Щиты обеспечивать не буду, от них толку мало – сами знаете, почему.
* * *
Нам сегодня лететь на восток.
Насчет "сегодня" – это неточность в приказе. На самом деле это будет уже "завтра", точнее, в час ночи. Луны, считай, что нет, так что будет темней темного.
Все инструкции напарница получила. Помимо стандартных "слушайся меня, умного-красивого-опытного", "следи за аномалиями", а также "ни слова голосом" было кое-что необычное.
Во время полета на крыльях я собирался пользоваться магией воздуха. Эти потоки Фиорра могла уловить. Никаких других средств отслеживания друг друга в темноте придумать не удалось. На этом и основывался приказ. Разумеется, при сложенных крыльях в дело пускалась телемагия.
Мы уже находились над вражеской территорией. Следить и запоминать! Вот скальный выступ особенной формы (почти правильный ромб)… справа глинистый выход на поверхность, глина дает характерный сигнал… слева поодаль овражек, до него полмили… и нигде никаких признаков того убежища, о котором доложила разведка. Ничего.
Паники не было, но беспокойство присутствовало. Пусть даже у меня впереди еще три ночных вылета, но все равно: чем раньше я найду ту каменную дыру, тем лучше. Свои возможности были прекрасно известны: не могло такое сооружение спрятаться. Никак не могло. Да и Фиорра заметила бы, а она не подает условного знака воздушным потоком.
Я вел напарницу зигзагом, ловя малейшие оттенки потоков земли, когда в поиск вмешалась посторонняя сущность. Магия смерти! Уж ее-то присутствие не заметить трудно. Выходит, "капитан" здесь. Я не знаю, вырабатывает ли организм драконов адреналин, но по всему видать: может. Судя по результату, не хуже человеческого.
Быстро: запомнить направление и ближайшие ориентиры. Кажется, напарница делает то же самое. Аплодисменты ей, пусть даже виртуальные.
Пока я делал отметочки на мысленной карте, послышалось отчетливое, неуклонно усиливающееся хлопание крыльев. И думать нечего: это "ястребы" один за другим поднимаются в воздух и всеми силами набирают высоту. Значит, надо сматываться отсюда, да побыстрее.
Знак Фиорре: складывать крылья и одновременно на вертикаль! Выше… выше… еще чуть выше… хорош. А теперь курс на местный азимут двадцать пять, то есть на запад. Мы должны оторваться.
Прошло едва лишь три минуты, как появилось ощущение отсутствия погони. По моему сигналу мы дружно развернули крылья. Вот сейчас Фиору должно затрясти. Это я знал совершенно точно, потому что со мной как раз такое и случилось. Но как бы ни хотелось обменяться парой-тройкой фраз, делать этого было нельзя.
Где-то под нами проплывала старица, и очень скоро должна была появиться Воларра. Стоп! Что-то не то под крыльями.
Это был промельк потоков магии жизни. Кто-то живой прятался там, под нами. Более того, этот "кто-то" относился к теплокровным. Все дальнейшие действия произошли много быстрее, чем если бы описание их зачитывалось вслух.
На чистой интуиции я отщелкал знак "Следуй за мной". Разворот. Лишь через две-три секунды я понял, что было неправильного: по карте здесь не было земли. А картина водных потоков показывала, что суша есть. Выходит, там островок, а на нем кто-то прячется. Живой и немаленького веса; но местные олени обходят стороной заросли тростника и камыша, а лосей тут вовсе нет. Выходит, люди.
Приходилось делать сразу две вещи: идти на бреющем для проверки и одновременно анализировать. Так… этих теплых там трое. Вопрос: кто?
Секрет противника? А зачем? Место слегка в стороне от наиболее вероятного маршрута драконов и до последней степени неудобное для слежки: обзор никакой. Опять же, пешего наступления от наших совершенно не ожидается. И чужую наземную разведку им отсюда тоже не углядеть. Просто отлеживаются? Чепуха, они практически на своей территории, бояться просто некого. А если зависнуть чуть в стороне? Так… точно, трое, а у одного нелады с потоками. Ранение? В каком месте? Понять не могу, опыта мало, но этот явно пострадавший. Чужие сейчас поспешали бы в поисках врачебной помощи. По всему выходит, наши. Разведка, похоже.
Приказ "Следуй за мной" все еще действовал. Я дал сигнал "Быть наготове" и приземлился почти в центре этой группы; напарница сделала это почти одновременно со мной.
Первое, что пришло в голову: командир разведгруппы нашел отличное местечко, чтобы там отлеживаться. На островке не было ни единого кустика, вокруг лишь тростник. Сторонний наблюдатель ни за что не догадался бы о существовании кусочка суши.
Но особо думать над этим было некогда. Кто-то из троицы выдохнул:
– Все же прислали…
Вот теперь сомневаться не приходится: свои. Нас приняли за прибывшую подмогу. А что нам говорить? Выход был лишь в сугубо армейском подходе, который я и реализовал:
– Старший группы, ко мне. Назовитесь.
На всякий случай мы оба говорили на пониженных тонах, почти шепотом.
– Сержант Сантор, разведвзвод большой звезды боевых магов.
Никто из людей и не подумал, чтобы встать по стойке "смирно" – это правильно. Небо начало светлеть. Еще с полчасика – и фигуру человека на его фоне смогут разглядеть враждебные глаза.
– Я командир десятка особого назначения. Доложите обстановку.
Видимо, опытный сержант сделал вывод, что я старше если не в звании, то уж верно в должности. Доклад был краток и точен:
– Вышли в поиск три дня тому назад. Обнаружили каменное сооружение неизвестного назначения. Ближайший ориентир: выступающий из земли камень вот такой формы…
Докладывающий сломал тростинку в нескольких местах и выложил нечто в виде ромба.
– …на расстоянии сто восемьдесят ярдов к юго-востоку. На отходе рядовой Пастур повредил ногу, с тех пор идти не может. Я послал рядового Минура с докладом. Ждем плохой погоды, чтобы выходить к своим. При ясном небе идти опасно.
Я скосил глаза. Пострадавший был парень из крепких. Он всеми силами старался выглядеть невозмутимым, и это ему удавалось – но лишь потому, что его лицо в предрассветной мгле видно откровенно плохо.
