Влад Савин - Страна Гонгури
– Зато хлеб, в детские дома – ответил Итин – тебе напомнить, как было? Зерно нам – в обмен на выезд ученых. По списку – ИМИ составленному. Уже с приглашениями – кому где работать. Изобретать что-то – против нас. И хлеб выгружать – лишь после отплытия того парохода, под ИХ флагом. Командир лодки знал – что его, после во враги. И семью его – тоже. Но сказал "есть" – потому что НАДО. Настоящий коммунист – был. Но – дети хлеб получили. Когда – от голода падали, прямо в строю.
– Падлы – повторил Младший – капитализм, ненавижу, а в ваше счастье тотальное, не хочу! Хоть надежда была, когда совсем худо, снова профессора того разыскать, и в иной мир уйти. Где СССР жив, год семидесятый с чем-то, и мы с батяней на речку.. Хотя – вдруг смерти нет, а есть лишь переход, в другую жизнь, в мир параллельный? Там я завис – и вернулся, когда убили меня, в Чечне. Может и профессор – изобретает сейчас, где-то? А ты, если так – куда попадешь? Хотелось бы – чтобы туда, где я был. Чтобы ты сам увидел – как рухнет все, что вы сейчас строите. И понял – сколько стоят, все ваши "даешь"! И сколько – кровь, пролитая напрасно. Чтобы ты стал там – голодранью, зубами скрежещущей! И податься тебе – будет некуда. Хотя компартий там – целых четыре: зюгановцы, ампиловцы, кто-то еще. Только воюют больше, друг с другом – кто самый истинный. И с народом торгуются – вы нам, голоса на выборах, мы может быть, что-то когда-нибудь для вас! И будешь ты, старшой, водку глушить, или окна бить абрамовичам – а после, в ментовке ночевать, с битой мордой! Богатым не возродишься – не надейся. Как профессор мне сказал – психоматрица при переносе не абы в кого, а в схожего, по параметрам. Как я – и здесь, и там, за Отечество. А ты, значит – будешь пролетарий. Вылезешь с красным флагом – омоновцы рыло начистят. Прощай, старшой – удачи не желаю!
Младший встал. Итин тоже. Поодаль стояли деревенские. И смотрели – на них.
– Ты сам? – спросил Итин.
– Народ! – ответил Младший – пусть он тебя и судит! А я – посмотрю.
И призывно махнул рукой.
Крестьяне придвинулись. Обычные человеческие лица. Скорее с любопытством, чем со злостью.
– Он ваш! – сказал Младший, сделав шаг назад – как решите с ним, так и будет!
Мужики оживились. Как по волшебству, в их руках возникли вилы и колья.
Итин огляделся. Слева было поле, ровное и сухое, за ним лес. Младший, перехватив его взгляд, чуть кивнул – и Итин вдруг понял, эти стрелять не будут. И гнаться за ним – тоже.
Итин представил, как он бежит – а за ним толпа, с улюлюканьем и свистом, размахивая дрекольем. Упрямые и упорные – не отстанут. Пока не загонят, как зайца – и не забьют насмерть. И будут после с хохотом рассказывать, своим детям, как они гоняли убегавшего коммуниста.
– Позором будете вспоминать! – сказал он толпе, сам оставшись на месте – эх, барсуки вы!
Толпа на мгновенье замерла. Но высокий худой мужик в рваной шинели – первым шагнул вперед.
– Наш позор сами переживем – сказал он – а если без хлеба, ничего не будет! Зачем чужое забирал?
И взмахнул вилами.
Это было – на том, памятном съезде, перед Июль-Коранью. Партия собиралась на съезд – лишь в судьбоносные, поворотные моменты. Когда, чтобы напрячь силы – недостаточно было простого приказа: требовались убеждение, воля, и согласие всех. Но даже лучшие товарищи – верные, преданные революции – уже устали от войны.
..сила Партии – в вере в нее народа. Рабочие трудятся, как никогда прежде на хозяев – но им надо кормить семьи. Заводы обеих столиц и Каменного Пояса исправно обеспечивают план по оружию – пушки, танки, самолеты. Однако, среди рабочих ходят всякие разговоры, и даже АНЕКДОТЫ про Вождя – чего еще недавно не могло быть! Все живут лишь надеждой на светлое будущее – в труде не жалея себя. Но все чаще спрашивают – скоро ли?
..металл пока есть – хотя вместо руды часто плавят лом. Хуже с топливом – нефть пока еще у врага, на полуострове, угля едва хватает на железные дороги. Но в достатке торф – хотя нужна рабсила. Гораздо хуже – с товарами для потребления, и совсем плохо с продовольствием. Крестьяне устали от реквизиций – однако у нас нет ни денег, ни товаров, чтобы заплатить им. Без сомнения, комхозы были правильным путем – общий труд объединяет, и трактору легче на просторе, чем на малых наделах. Но так же ясно теперь, что народ в массе этого не понял и не принял.
..мы виним в голоде кулаков с обрезами и банды мешочников – но хозяйственная перепись, где удалось ее провести, показала, что размеры пахотной земли перед довоенными сократились в двадцать раз, при гораздо худшей на ней работе! Даже считая народную власть своей, крестьянин не желает сеять сверх своих нужд – зная, что все отберут; и чрезвычайные меры против рынков в городах это лишь ухудшают! Все пока держится исключительно на порыве, энтузиазме, памяти о Десяти Днях, дисциплине военного времени и ожидании скорой победы. Но скоро настанет мир, и наша в большинстве крестьянская армия хлынет по домам – тогда порыв иссякнет, сменившись злобой и усталостью. Тогда – начнется такое, что померкнет кровавый хаос первого года, когда "райком закрыт – все убиты".
..четыре армии Восточного фронта переформируются в трудармии – в дополнение к двум, созданным раньше. Однако это следует считать лишь временной мерой, до полного завершений войны – потому что люди рвутся домой, и мы не удержим их в строю, когда настанет мир. Тем более что сравнение отрапортованного объема работ со списочным числом рабочих рук показывает весьма низкую эффективность такого труда.
..кроме прекрасных идей, человеку нужен осязаемый плод своих усилий. Чтобы не получить бунт беспощадный, уже против себя – нам нужна новая политика, прежде всего экономическая, с заменой реквизиции налогом, дозволением некоторого рынка, вниманием к производству потребительских товаров. Это сразу снимет напряжение, особенно между городом и деревней – когда крестьянин будет заинтересован вырастить больше, а рабочий сможет получить плату за лучший труд. Мы сразу получим оживление экономики и рост производства – по примерным расчетам, с достаточно хорошим темпом. Если же мы откажемся – то просто не сумеем смотреть людям в глаза. Мы сами обещали им счастье. Теперь нас спрашивают – где оно?
Но встал тогда Вождь. И сказал свое слово:
– МЫ НЕ ПОСТУПИМСЯ ПРИНЦИПАМИ! Новая экономическая политика – даст облегчение, но отдалит главную цель. Выиграть сражение – не значит выиграть войну. Главный наш враг, намного опасней буржуазии – это мелкобуржуазная стихия, собственник внутри нас. Сейчас мы можем – или добить ее окончательно, на волне революции, или дать ей волю: сначала земля крестьянам, затем и лавочки-трактиры-заводики захотят. Временный переход к обороне, для закрепления позиций – нет! Вы все воевали, и знаете – второй раз, людей в атаку можно уже не поднять! Сейчас стихия все ж ослаблена, после одолеть ее будет трудней. Ускорить движение, выходя на прямой путь! Трудно – значит, идти быстрее! Мы выдержим – ведь мы коммунисты!
Мы как никогда близки к победе – но также близки к поражению. Мы балансируем – как на лезвии бритвы. Внешний враг разбит, интервенция сейчас невозможна. Однако же, тем более опасным проявляет себя враг внутренний. Я имею в виду не заговорщиков, которые успешно выявляются и уничтожаются – я имею в виду классово чуждых, кто, пусть даже искренне и честно, примкнул к нам как к победителям, а еще больше – настроение умов даже самых проверенных и надежных. Народ требует плодов победы, иные же из наших товарищей – которые нам вовсе не товарищи! – берут эти плоды уже сейчас, тишком или открыто, искренне уверенные в своем праве. Разложение на местах принимает угрожающие размеры. При строжайших мерах контроля, повсюду есть хлебные рынки – расследование выявило участие в этом наших ответственных товарищей, имеющих в прошлом несомненные заслуги. Произвол в свою пользу, самым безобидным примером тому служат самочинные реквизиции, барская роскошь, отдельные случаи кумовства – и самое страшное, что вновь назначенные на должность подвергаются разложению еще быстрее!
В то же время, возврат к принципам собственности, на котором настаивают большинство народа и Партии, погубит революцию! Те, кто говорят, что нет опасности заговора, поскольку командные высоты остаются в наших руках – или глупцы, не видящие, что главный и больший вред, это присутствие собственности в умах, мелкобуржуазная стихия, или предатели, уже сейчас желающие что-то отхватить лично себе. Тактически они абсолютно правы – даже с цифрами доказывая об очевидной пользе СЕЙЧАС. Но стратегически – это гибель революции, перерождение в ординарное ГОСУДАРСТВО, пусть и с красным флагом, жизнь тела – и смерть духа!
Объяснить это им невозможно – слишком велика усталость за годы страшной войны. Идти против – значит, быть свергнутыми, по строгим законам исторического материализма. Мы – авангард, вырвавшийся слишком далеко вперед – когда главные силы не готовы к атаке. Враг вот-вот контратакует – как не только удержать завоеванное, не отступив ни на пядь, но и идти дальше, уничтожив врага?
