Олег Федоров - Дневник тринадцатого императора Всероссийского Николая Второго. Часть 5
Константин Николаевич Посьет, в этой истории несколько минут назад получил назначение командовать экспедицией на Север. Так и в той истории было, но сейчас он направится в экспедицию на новом корабле, который на Бритневских верфях достройкой окончен и к испытаниям приступил. Задачи обширные перед Посьетом стоят, где-то о них я уже упоминал, но главная из них команду подготовить, судно в ледовых полях проверить, а в будущем году пройти в одну навигацию на Дальний Восток.
Ко всему прочему в этом году в первой экспедиции, ему ещё и политическое поручение выполнить необходимо. К востоку от Груманта (Шпицбергена) расположена большая группа рядом лежащих островов, которые в той истории получили название «земли». В этой истории я рекомендовал Константину Николаевичу им другое название дать. Раз это близлежащие острова, то и назовём мы их «Поморский архипелаг»!
В центре архипелага, на самом южном островке, что на восьмидесятом градусе С.Ш. лежит, на пока безымянном мысу (в той истории мыс Флора) поверхностные залежи бурого угля имеются. Туда специальная группа метеорологов и географов доставлена будет, Российский флаг водружён и зимовка выстроена.
Начальником у той группы будет Кропоткин Пётр Алексеевич он уже не есаул, а капитан гидрографической и метеорологической службы Северного флота. «Блокнот» опять услужливо сообщает, что примерно в это время, молодой Пётр Алексеевич, ходатайствовал о выделении средств для организации экспедиции в те края.
Мне кажется, что кровь Рюриковичей, которая наличествует в моём кандидате, окажет ему хорошую услугу и несколько изменит направление его дальнейшей деятельности, поле для которой на СЕВЕРЕ ДАЛЬНЕМ, воистину безбрежно!
Сейчас он вместе с братом под Москвой проходят стажировку, у его брата музыкальный слух, поэтому он будет ещё и радистом экспедиции, ну а об остальных её участниках, я возможно позже напишу.
После открытия нового архипелага, это событие нужным образом получит освещение в наших и французских СМИ и разлетится по миру, тогда предложение Константина Николаевича, о создании Императорского Российского общества спасания на водах на ура пройдёт и будет оно создано в конце 1868 года.
«Кружечный сбор» пожертвований на ОСВОД мы и в этом времени проведём, Русская Православная Церковь она в Богоугодных делах завсегда участие принимала, да и другие конфессии в таком деле от участия не откажутся. Организуем и небольшое дополнение в этом вопросе, часть средств на постоянной основе, будет поступать от налога со сборов на поддержание водных путей.
Центральный Совет общества, как и тогда, было, пока обоснуется в Санкт-Петербурге на Садовой улице, 50-б, думаю, что миллион рублей мы с лихвой и в этом времени обеспечим. В следующем году в других губерниях начнём филиалы открывать. Очень надеюсь что затея эта, позволит привлечь к новому делу много людей нужных и порядочных, а молодёжь от глупостей отвлечёт. Кроме того, ОСВОД будет подъёмом затонувших судов заниматься и другими интересными гидротехническими работами.
Чу, звонок телефонный.
— Володя, кто это?
— Николай Иванович Пирогов, Ваше Величество.
— Добрый вечер, дорогой Николай Иванович, внимательно слушаю вас.
…………………………………………………
— Да, завтра обязательно буду, на открытии первого Рентгеновского кабинета в Российской Империи.
— Володя, завтра к десяти часам едем к Пирогову, сделайте необходимые распоряжения, пожалуйста.
— Свяжитесь с Сабуровым, пусть приготовит всё необходимое для награждения участников и конвертиков, конвертиков с деньгами побольше в шкатулку положит.
Визит к докторам очень полезным оказался. Боткин и Пирогов в один голос сообщили, что «мой» пациент полностью здоров.
Валиханов Чокан Чингисович здоров, это удача! Полуживого его в начале 1865 года привезли в Нижний, дальше везти побоялись, так он был плох. Мы с Боткиным ездили туда для переливания крови. Затем в Крым перевезли, там стрептомицином кололи, в период моего отпуска ещё одно переливание сделали и вот сейчас он жив и здоров!
Оба медика демонстрируют мне рентгеновский снимок его лёгких (грудной клетки) все следы от перенесённого туберкулёза рассосались. Врачи люди к чудесам не доверчивые, но «факт на лице» (снимке), а с этим уже не поспоришь.
Поздравил я светил от медицины с ещё одним успехом, а Чокана Чингисовича в гости пригласил, пообещав, что ещё его друзья будут и от «скуки» имперской аудиенции его спасут.
Тему нашей встречи Игнатьев рекомендовал, не очень освещать, потому я здесь только кратким перечнем участников ограничусь.
Потанин Григорий Николаевич, Певцов Михаил Васильевич и Скобелев Михаил Дмитриевич, ну и конечно Валиханов Чокан Чингисович, сидят у меня в большом кабинете. Перед нами огромная карта на стене развешена, рассказываю я приглашённым о трудных и опасных задачах, которые им решать придётся, а они только радуются. С такой командой мы любым хищникам укорот дадим, я в это верю.
— Господин Валиханов, а как ваши протеже? Пишут Вам?
— О, да! Ваше Императорское Величество. Почти каждую неделю, кто-то из ребят письмо шлёт.
— По тем письмам, я достаточно хорошо знаю, что в Казанском университете происходит, и даже на его подготовительном отделении.
— В будущем году первый выпуск должен состояться.
В 1864 году, по моему поручению Игнатьев передал Валиханову «просьбу» Императора Всероссийского подобрать для подготовки в университете Казани первые сто человек. Глядь, а уже через год первый выпуск планируется. Понимаю, что мало, понимаю, что недостаточно, но пока коготки льву не укоротим бюджет большего не позволит.
На прощанье пожелал я моим гостям здоровья и Удачи! Очень им и первое, и особливо второе понадобятся!
Историческая справкаВ середине ХIХ в.настойчивое стремление России нормализовать торговые взаимоотношения с Цинской империей в Центральной Азии увенчалось успехом и в1851 г. был заключен Кульджинский договор, положивший начало официальным политическим и торговым связям России и Китая в этом регионе.
«……в западных провинциях Китая, предоставленных собственной участи, деспотизм и произвол маньчжурских чиновников, поборы и притеснения дошли до крайней степени. Глухой ропот и недовольство сдерживалось до 1862 года, когда, наконец, общее раздражение переполнило меру терпения угнетенных и разразилось открытым возмущением. В течение двух лет весь край к западу от провинции Ганьсу фактически перешел из под власти китайского правительства под власть инсургентов» 10.
Маньчжурские чиновники произвольно облагали местное население чрезмерно большими податями и, пользуясь бесконтрольностью, 80 % собранного оставляли себе, не случайно илийского цзяньцзюня Чана за его взяточничество уйгуры прозвали «Чан — длинный мешок». Кроме того, по сведениям, собранным Гейнсом и Гутковским, каждая семья уйгурских таранчей вынуждена была содержать одного маньчжурского солдата.
В 1862 году мусульманское население Кашгарии восстало против китайского владычества, а Магомет Якуб бек Бадаулет разместил здесь столицу своих владений.
Кашгарским Бадаулетом очень интересовались англичане, думая найти в нем серьезного противника России. Известно, с каким усердием британское правительство вело переговоры с Якуб-Беком и собирало о нем сведения. Этих сведений накопилось так много, что на основании их плодовитый компилятор Boulger напечатал довольно объемистую книгу, в 335 страниц, под заглавием The life of Jakoob beg; athalik ghazi, and badaulet; ameer of Kashgar (London, 1878).
Преследуя цель утвердить за собою власть в Кашгаре,Аталык обратился с письмом к английской королеве, прося у нее совета и указания, как управлять народом. Королева посоветовала ему обратиться за такими указаниями к турецкому султану. Тогда Бадаулет Якуб вошел в сношения с султаном, объявил его своим главою и просил разрешения помещать его имя на монетах. Султан посылал Якубу оружие и людей, знавших военное искусство. В числе таковых был Заман-Бек, сделавшийся впоследствии переводчиком канцелярии туркестанского генерал-губернатора.
Начальником артиллерии у Якуб — хана был пенджабский уроженец Нубби — Букш. Переплетчик по ремеслу, он в 40- х годах был завербован в британо — индийские войска, с которыми принимал участие в кампании 1848 — 1849 гг. Послужив некоторое время под начальством британских офицеров, он оставил Индию и отправился искать счастья в Среднюю Азию. Прибыв в Ярканд, он был задержан китайцами, тогдашними обладателями восточного Туркестана, но, после 3-х месячного заключения, успел бежать в Кокан. Здесь он сошелся с Якуб — беком, за которым и последовал, в 1865 г., в Кашгар.
