Люси Монро - Не обязан жениться
А затем мир перед ее глазами словно взорвался, расцветившись неземным блеском, похожим на северное сияние. Ее влагалище ритмично сжималось вокруг его члена, матка трепетала, воздух вырывался из легких резкими толчками. Ее крикам экстаза вторило дикое рычание Макса, тоже достигшего оргазма. Его тело дрожало в конвульсиях, их голоса сливались в едином крещендо экстаза.
Мало-помалу страсть утихала, сменившись легкой дрожью и всепоглощающим чувством удовлетворения. Джиллиан покрывала легкими поцелуями шею, щеки и голову Макса. Наконец она приникла губами к его рту, вложив в поцелуй всю свою любовь, окутавшую их, точно пуховое одеяло.
Омывшись едва теплой водой, они принялись вытирать друг друга, время от времени обмениваясь поцелуями.
– Что значит sérdénko? – спросила она.
Макс на секунду замер. Затем, склонившись, поцеловал ее в щеку:
– Сердце. Это значит сердце.
Теперь настала ее очередь замереть.
– Почему сердце? – наконец спросила она.
– Ты – сердце нашей пары.
Это не были слова любви, которых Джиллиан так жаждала, но это было гораздо, гораздо больше, чем она надеялась. Она опустила голову, чтобы он не увидел, как увлажнились ее глаза.
Но он знал. Он все о ней знал.
Сдернув с нее полотенце, он вновь заключил ее в объятия:
– Джиллиан, у нас все будет хорошо. Верь мне.
– Верю. – Впервые с детских лет она не пыталась усмирить надежду, бурлившую в душе, точно пузырящееся шампанское.
Глава 11
Следующие четыре дня прошли в хлопотах: Джиллиан старалась освободить график, чтобы улететь на Воларус.
Макс звонил ей по видеосвязи дважды в день – утром и перед сном.
Между звонками он по-прежнему слал ей многочисленные эсэмэски. Трижды в день ей доставляли горячую еду, а в перерывах – легкие закуски. Иногда курьер приезжал к ней домой, иногда – в студию, а временами – и в другие, неожиданные места. Она понимала: Макс распорядился всем так, чтобы она в любом случае не осталась голодной.
Он заботился о ней, и ей это нравилось. Очень нравилось.
На Воларус Джиллиан должна была отправиться на присланном им частном самолете, оборудованном всем необходимым для удобства пассажирки.
Но когда она поднялась на борт, оказалось, что она не одна.
Джиллиан лишь несколько раз встречалась с женщиной, сидевшей в пассажирском кресле. Но понять, кто это, было несложно. Быть может, королева Оксана была не самой знаменитой из коронованных женщин мира, но ее фотографии все же временами появлялись в журналах и газетах, так что Джиллиан в любом случае поняла бы, кто перед ней.
– Добрый вечер, мисс Харрис.
Джиллиан мгновенно оценила уроки, полученные на светских раутах, которые она посещала вместе с отцом. Она присела в реверансе:
– Ваше величество.
Королева грациозно поднялась с кресла:
– Зовите меня Оксаной. Насколько я знаю, вы скоро станете моей дочерью.
Королева говорила совершенно бесстрастно, и Джиллиан не могла понять, как она относится к подобной перспективе. Черт возьми, где же Макс?
Она не верила, что эта интимная встреча была его идеей. Значит, идея королевы. О боже.
– Вы беременны от моего сына.
– Он сообщил вам? – Волна адреналина, охватившая ее в первую секунду, схлынула, и на нее навалилась невыносимая усталость. Казалось, лихорадочная работа последних дней выжала из нее последние соки. Она ощущала себя бесконечно измученной, душевно и физически. Вздохнув, она опустила сумку на сиденье. – Сообщил, конечно.
– Нет, не он.
– Демьян?
– Да.
– Но почему?
– Потому что, в отличие от моего сына, он считал, что я имею право знать, почему мой сын настаивает на тайной свадьбе и большом государственном приеме после нее. – Королева едва заметным жестом указала на одно из светлых кожаных кресел, приглашая Джиллиан занять его. Зная, что самолет вот-вот поднимется в воздух, Джиллиан, сев, тут же пристегнула ремень.
– Простите, но я спрашивала о том, почему Макс ничего не сказал вам?
Королева едва заметно подняла идеально выщипанные брови:
– Он не хотел, чтобы я считала, будто вы обманом завлекли его в ловушку, чтобы выйти замуж.
– Значит, так он пытался защитить меня? – Что ж, это характерно для Макса. Впрочем, Джиллиан предпочла бы, чтобы в этот раз он действовал иначе и сам поговорил со своей матерью. – Но вы бы все равно узнали.
Королева, кивнув, опустилась на свое кресло.
– Конечно. Если бы он мыслил с обычной для него ясностью, он бы прекрасно понимал это.
– По-моему, он мыслит, как всегда, четко.
– Вы уверены?
– Да. – Тело Джиллиан охватил жар. Она почувствовала, как подступает тошнота, с которой, как она надеялась, было покончено.
Королева стремительно подошла к ней, положив руку ей на лоб:
– Вам нехорошо? Вас тошнит?
Сглотнув, Джиллиан кивнула. Через несколько мгновений перед ней, как по волшебству, появились стакан минеральной воды и несколько крекеров. Королева вернулась на свое кресло, тщательно пристегнувшись. Пилот запустил двигатели. Джиллиан откусила печенье и сделала несколько глотков воды, пытаясь успокоить сердцебиение, пока самолет, ускоряясь, бежал по взлетной полосе. Что это с ней? Обычно она испытывала нечто подобное лишь в присутствии собственной матери. Оказывается, общество королевы вызывает у нее ту же реакцию.
Королева тихо сказала несколько слов стюарду, и тот скрылся в конце салона. Ее глаза, так похожие на глаза ее сына, невозмутимо изучали Джиллиан. По крайней мере, королева казалась невозмутимой, но Джиллиан догадывалась, что под личной королевской невозмутимостью бушует шквал эмоций.
– Вам лучше? – поинтересовалась королева.
– Да. Как вы узнали, что мне нехорошо? – спросила Джиллиан, ведь королева сидела в кресле и даже не смотрела на нее!
– У вас очень выразительное лицо.
Значит, то, что ее вот-вот вырвет, было написано у нее на лице? Как мило.
– Я понимаю.
– Вам предстоит над этим работать.
Придется – по крайней мере, если она собирается остаться с Максом. И разумеется, королевой. Оксана явно не нуждалась в ее согласии. Джиллиан сделала еще глоток воды, готовясь провести ближайшие несколько часов в обществе королевы Воларуса. При этой мысли желудок Джиллиан угрожающе заурчал, и ей пришлось успокоить его очередным глотком минералки.
Она готова была убить Макса. С его блестящим макиавеллиевским умом он должен был догадаться о том, что замышляет королева, и предотвратить ее появление!
– Не уверена в том, что означает выражение вашего лица, но мне кажется, оно изобличает некоторые затруднения.
– Возможно, вы правы.
– Вас смутило мое появление.
– Да. – Не было смысла отпираться. Тот факт, что Джиллиан чуть не потеряла сознание, говорил сам за себя.
– Максим по праву своего рождения облечен обязанностями, всю тяжесть которых могут постичь немногие. Тем более им соответствовать.
Джиллиан кивнула, не очень понимая, к чему клонит королева.
– Я знаю об этом, – ответила она. – У него очень сильно развито чувство долга.
– Некоторые говорят, что слишком сильно.
– Вряд ли вы сами так считаете.
– Я уже не та наивная идеалистка, какой была, когда только взошла на престол. С годами я поняла, что счастье моего сына не менее важно, чем выполнение им своего долга перед страной.
Джиллиан не смогла сдержать удивленного возгласа. Королева скупо улыбнулась:
– Я знаю, и Макс, и его отец сочли бы эту мысль чуть ли не изменнической.
– Но… – Джиллиан умолкла, поняв, что не хочет расспрашивать королеву о том, что заставило ее в какой-то момент предпочесть счастье долгу.
Да, ее жизнь проходит на глазах у толпы. Но она не обязана раскрывать каждому свою душу.
– Я хотела бы задать вам вопрос, – продолжала королева. – И я была бы очень благодарна вам за честный ответ. Хотя с вашей экспрессивностью вам вряд ли удастся скрыть правду, – ласково проговорила она удовлетворенно.
– Конечно. – Джиллиан сделала еще один глоток воды. Тошнота не отступала.
Королева довольно кивнула:
– Скажите, вы забеременели специально, чтобы заставить моего сына жениться на вас?
Джиллиан закашлялась, поперхнувшись очередным глотком минералки – или королевским вопросом? Оксана нажала кнопку, и в салоне мгновенно материализовался стюард с льняной салфеткой и еще одним стаканом воды. Ловко проделав все необходимое, он удалился, унося мокрую салфетку и полупустой стакан.
– Мой вопрос шокировал вас. И расстроил. – На лице Оксаны отразилось легкое сожаление.
Сделав несколько глубоких вдохов, Джиллиан хмуро посмотрела на королеву, яростно сверкая глазами.
– Использование сарказма в дипломатической беседе может привести к непредсказуемым последствиям, – проговорила королева.
– Как и неуместные вопросы.
– Туше.
– Я не искательница богатства.
– Многих людей власть привлекает сильнее денег.
