Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 3 (СИ)
— Что? Что сделать?
— Не спрашивай меня. Ну, где был, как выжил. Ладно? Ну, ранили меня в Хэллоуин, отлежался. И всё. Не надо больше.
— Хорошо, — сразу ответил Эркин. — И… и Жене скажу, чтоб не спрашивала.
— Спасибо, брат.
Андрей, как когда-то, ткнулся лбом в его плечо.
— Я тебе одну вещь должен сказать, — медленно начал Эркин.
— Не сейчас, ладно? — попросил Андрей и виновато добавил: — Устал я чего-то.
— Хорошо, потом, — обрадовался Эркин. — Ты спи, отдыхай.
Андрей снова всхлипнул и затих.
И как тогда, в Мышеловке, они так и заснули, обнявшись.
Эркин, как всегда, проснулся за две минуты до звонка будильника. И едва он шевельнулся, как Андрей открыл глаза.
— Уже утро?
— Да, мне на работу. А ты спи.
Но Андрей зевнул и сел на постели. Эркин прошлёпал к комоду, достал и натянул трусы, и уже тогда отдёрнул шторы.
— Ага-а, — Андрей с интересом огляделся. — Однако шикарно ты устроился. Слушай, — голос его стал смущённым. — А сумка моя где? А то я голышом…
Эркин улыбнулся.
— Сейчас принесу.
Он принёс Андрею его сумку, удивившись про себя: как это он вчера не обратил на неё внимания, а потом из ванной его брюки. И, когда из Алисиной комнаты вышла Женя, на кухне кипел чайник, а Эркин и Андрей были уже одеты.
Пока пили чай, Женя по-прежнему решительно и даже властно, изложила план действий. Эркин идёт на работу, Она с Андреем идут к коменданту, оттуда к ней на работу, она отпрашивается, а Андрей ждёт её снаружи, и прямо от завода они идут в мебельный и покупают всё в маленькую комнату для Андрея.
— Я на квартиру записался, — вставил Андрей. — В новом доме.
— Это в «холостяжнике»? Ну и отлично.
— Ха-арошее название, — пробормотал Андрей.
А Женя продолжала. Но тут вышла небольшая заминка с деньгами. Андрей настаивал, чтобы мебель покупали на его ссуду. Эркин мрачно уставился в чашку, но Женя опять всё решила.
— Одежду себе купишь на свои, а когда квартиру получишь, мебель же отсюда не заберёшь.
Эркин улыбнулся и встал из-за стола.
— Всё, мне пора.
Женя, как всегда, вышла проводить его и поцеловать на прощание.
— Всё будет хорошо, Эркин.
— Да, — он быстро поцеловал Женю в висок, и вот уже за ним хлопнула дверь. А Женя вернулась в кухню, и Андрей впервые увидел этот вихрь, когда столько дел делаются одновременно. Он сразу понял, что его помощь заключается только в одном: не мешать — и смирно сидел за столом.
Алиса за завтраком попыталась было уточнить, так мертвяк он или нет, но Женя пресекла это самым решительным образом.
— Хватит выдумывать. Не притворяйся глупенькой.
Алиса надулась, но Андрей её утешил, скорчив такую рожу, какая могла быть только у мертвяка.
Женя рассмеялась и покачала головой.
— Так, Андрюша, собирайся, пойдём.
— Ага, только деньги возьму.
Женя вспомнила, что не сказала Эркину достать денег из их ссуды, но, открыв сумочку, увидела там пачку. Когда это Эркин успел? Ну, и отлично.
— Алиса, плиту н7е трогай.
— Да знаю я, мама.
Андрей с удовольствием выслушал этот диалог и, выходя следом за Женей, быстро обернулся и подмигнул Алисе. Та счастливо фыркнула. Дядя-мертвяк оказался здоровским дядькой.
Что Эркин явно не в себе, в бригаде заметили сразу.
— Мороз, ты чего?
— С перепою вождь, — вылез Ряха. — А похмелиться забыл.
Но Ряху тут же осадили и уже по-серьёзному обступили Эркина.
— Случилось чего?
— Ну?
— Давай, парень, не таись.
— Подмогнём ежели чего.
Эркин обвёл взглядом знакомые лица, прерывистым вздохом перевёл дыхание.
— У меня… брат… мой брат приехал.
— Ну так что?
— Хорошо, конечно.
— Родня — это хорошо.
Его явно не понимали, и вдруг Эркин сообразил: ну да, они же не знают, думают, что у него есть ещё браться.
— Я его погибшим считал, все считали… А его не убили тогда, а только ранили. Отлежался и вот, приехал, нашёл меня.
— Ну?! — ахнул Колька. — Ты ж говорил, сожгли его.
— Спутали, — решил не вдаваться в детали Эркин. — Обознались издалека. Мы поминки по нему справили, и девятый день, и сороковой, а вчера с уроков прихожу, он на кухне сидит.
— Из мёртвых воскрес, значит, — Лютыч значительно покачал головой.
— Ну, поздравляем тебя! — Геныч крепко хлопнул Эркина по плечу.
И как прорвало. Эркина обнимали, хлопали по плечам и спине, поздравляли так, будто это он сам воскрес. И не Ряха, а Саныч сказал, что отметить надо.
— Занепременно.
— Это уж, как водится.
— Так что, не жмись, Мороз, ставь магарыч.
— В пятницу, — сразу решил Эркин.
— И школу прогуляешь? — ухмыльнулся Колька.
— Для такого дела? Да, — твёрдо ответил Эркин.
— Во! Ишь вождь раздухарился… — начал было Ряха.
Но его никто не слушал, да и на двор пора.
День солнечный, тёплый. Спорая весна в этом году. Эркин работал как всегда, сноровисто и выкладываясь. Он никак не ждал, что за него так обрадуются. Как… как за своего. Да, он ведь и в самом деле им свой, и они ему — свои. Так что в пятницу, так и быть, пропустит он школу. Андрей подойдёт к проходной к трём, и они уже все вместе пойдут в пивную… или в трактир какой-нибудь? Магарыч — это вроде прописки. Наверное. И… ах, чёрт, Андрей же наверняка уже работать будет. Дурак, как же он Андрея о работе не спросил. А хорошо бы Андрею на завод. Вместе бы работали.
Эркин так размечтался, как он и Андрей будут работать в одной бригаде, что время пошло совсем незаметно.
К удивлению Жени, и у коменданта, и на работе всё уладилось очень быстро и без проблем. Комендант оформил Андрея и её отпустили без звука. Даже предложили ещё два дня. За свой счёт. Но Женя отказалась. Ей вполне хватит одного дня, и она же знает, сколько работы и какой завал в бумагах. И как ей ни хотелось забежать в машбюро к девочкам и заглянуть на первый рабочий, как там Эркин, она поспешила на выход.
Андрей ждал её, прислонившись к фонарному столбу у проходной и независимо покуривая. Увидев Женю, он сразу загасил и выбросил в урну сигарету, и с улыбкой шагнул к ней.
— Привет! А можно познакомиться?
— Андрюша, не дурачься, — рассмеялась Женя. — Мебельный ещё закрыт, пойдём сейчас купим белья тебе, из одежды ещё, и я ещё подумала, — Женя быстро шла и говорила, увлекая за собой Андрея, — нужны подушки ещё, одеяло, а то я с Алиской на одной подушке спала, хорошо, она не проснулась.
— Женя, — Андрею удалось вклиниться в её скороговорку, — а что вы хотели в той комнате делать?
— Кабинет, — сразу сказала Женя, — но теперь…
— Кабинет — это здорово! — перебил её Андрей. — Так и будет.
— Андрюша, это будет твоя комната.
— Во! Я разве против? Моя комната будет кабинетом. Обож-жаю кабинеты.
Женя посмотрела на него, вздохнула и засмеялась.
— Ну, почему…?
И осеклась, не закончив фразу. Да, сын профессора Бурлакова может любить кабинеты. Но Эркин говорил, что Андрей забыл всё, что было, так может… может, всё само собой вспомнится.
— Хорошо, Андрюша, делаем кабинет. Только тогда, — стала рассуждать Женя, — не кровать, а диван. Раскладной.
— Отлично!
Андрею, в самом деле, всё нравилось. Тёплый солнечный день, блестящая молодая зелень, витрины магазинов, стук каблучков Жени, лица встречных прохожих… Ну, до чего город отличный! Здорово, как Эркин выбрал. А что зима, говорили, здесь суровая, так на одежду деньги есть. И всё отлично, прямо-таки здоровско!
ТЕТРАДЬ ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
С работы Эркин домой почти бежал. У дома, как всегда, бегали и играли дети. Алиса была среди них и с обычным визгом бросилась навстречу.
— Э-э-ри-и-ик!
Эркин взял её на руки, подбросил и поймал. А здорово она потяжелела с осени. Поставил на землю.
— Мама дома?
— Ага. Они столько накупили всего, и я с ними ходила, а потом мама стала готовить, а я пошла гулять, а дядя Андрей пошёл опять деньги тратить, — рассказывала Алиса, идя с ним к их подъезду.
В квартире их встретили умопомрачительные — как всегда, когда Женя готовила — запахи. Странное дело — мимоходом удивился Эркин — ведь он обедает на работе, сытно обедает, а приходит домой, и будто сутки не ел.
— Эркин? — выглянула из кухни Женя. — Алиса, руки мыть, опять извозилась.
— Я с Эриком.
Начался ритуал умывания, обрызгивания и взвизгивания.
Вымыв руки, Эркин переоделся в спальне. Он уже заметил в прихожей новые кожаные шлёпанцы, а в ванной разноцветный полосатый халат. А в остальном всё как раньше. Переодевшись, он пришёл на кухню. Женя вдохновенно делала блинчики и, не отвлекаясь от плиты, подставила ему щёку для поцелуя.
