Господин следователь. Книга 2 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

— Увы, задержали дела, — ответил я.

— А что за дела? — слегка насмешливо поинтересовался статский советник. — Играли в картишки с сослуживцами? Вижу, с утра побрились не очень-то аккуратно. Неужели провели за картами целую ночь?

Такой наезд со стороны будущего тестя мне не нравится. Я что, должен оправдываться? Ну нет.

— Что вы, Георгий Николаевич, какие карты? — деланно изумился я. — Мы с сослуживцами всю ночь резались в пристенок.

— В пристенок?

От удивления начальник Белозерской казенной палаты даже остановился.

— А вы не слышали? — хмыкнул я. — Весьма простая игра. Если хотите — и вас могу научить. Берешь монетку, бросаешь ее о стенку, ждешь, пока она не отлетит и не упадет на землю. Затем второй игрок бросает свою монетку. Когда его денежка коснется земли — или пола, он раздвигает пальцы, — я наглядно изобразил, как положено раздвигать пальцы, — ставит большой палец на свою монету, а любым другим пальцем этой же руки ему следует дотянуться до моей монеты. Дотянулся — забирает мою монету, если нет, то я беру его денежку. К сожалению, вчера был не мой день, вернее — не моя ночь. Просадил целых двадцать копеек! Обещаю, что в самое ближайшее время отыграюсь, научусь раздвигать пальцы пошире и тогда мне обеспечена дополнительная прибавка к жалованью.

Я увидел, как спина Леночки слегка затряслась от смеха, а Анна Николаевна, чутко прислушивающаяся к разговору, сделала шаг вперед и взяла меня под руку.

— Иван Александрович, — усмехнулась тетушка. — У моего брата, в отличие от меня, скверное чувство юмора. Он сейчас примет за чистую монету ваш рассказ об этой игре. А ты, Георгий, должен помнить, что вчера неподалеку от нашего города был обнаружен труп.

Уже не удивлен, что новости криминального характера становятся известны в Череповце за считанные часы, если не минуты. Сарафанное радио действует быстрее Интернета.

— Да, ты рассказывала, — кивнул Бравлин-старший. — Но при чем здесь господин Чернавский?

— Георгий, я же тебе говорила, что Иван Александрович служит судебным следователем, — вздохнула Анна Николаевна, удивляясь непонятливости братца.

— Я помню, — нетерпеливо сказал Георгий Николаевич. — Опять-таки, причем здесь следователь? Покойники — забота полиции. Я хорошо знаком с коллегой Ивана Александровича — титулярным советником Полозовым, судебным следователем по Белозерскому уезду, тот никогда не покидает своего кабинета. Задача судебного следователя — произвести допросы и собрать материалы для представления в суд, а не кататься туда-сюда, чтобы поглазеть на трупы.

Ишь, папаша у Ленки еще и тестем моим не стал, а уже учит жизни и работе. И хорош в Белозерске судебный следователь, который не выезжает на место происшествия!

С Полозовым я не знаком, но, как-никак, мы с ним коллеги. Высказал свое мнение уклончиво:

— Как я полагаю, у титулярного советника Полозова имеется большой опыт в расследовании преступлений, поэтому он может себе позволить сидеть в кабинете. У меня же такого опыта пока нет, поэтому приходится выезжать на место происшествия.

— Я думаю, вам необходимо приехать в Белозерск, чтобы поучиться у знающего человека, — произнес Георгий Николаевич менторским тоном. — Я поговорю с Полозовым, он обязательно даст вам нужные рекомендации и наставления.

Мне стало и смешно и немного грустно. Я вообще не помню, чтобы в Белозерском уезде в последнее время произошли какие-то громкие преступления. Пьяные драки, одно бытовое убийство, да одна кража.

— Когда появится свободное время, обязательно приеду в Белозерск и познакомлюсь с господином Полозовым.

Я уже не раз думал о сходствах-различиях между родителями той Елены и этой. Боялся, что здешняя теща окажется похожей на ту. Ан, нет. Более напоминает тещу, из-за которой я попал в ДТП, будущий тесть.

Моя тёща из того прошлого, что еще не настало, в первые два года нашей совместной жизни с Ленкой, любила инспектировать нашу квартиру и проверять холодильник, постельное белье. Причем, излюбленное время «инспекций» — семь утра в воскресенье.

Мы, поначалу, удивлялись — как это Оксана Борисовна беспрепятственно входит в квартиру? Но все тайное становится явным. Выяснилось, что однажды, когда мы с Леной приезжали в гости (век бы не ездил), теща вытащила ключи из сумочки дочери и заказала дубликаты.

Ладно, я человек железный, а вот Ленка не выдержала и высказала мамочке все, что думала, а заодно и ключи отобрала, хотя теща и верещала, что матери нужно знать, чем живет дочь.

Оксана Борисовна жутко обиделась, перестала звонить. Ленка плакала, но не просила прощения, а я тайком крестился, надеясь, что «мама» о нас забудет. Ага, как же. Обиды у тёщи хватило на неделю. Явилась, словно ничего и не было.

К счастью, помимо дочери, у Оксаны Борисовны имеется вечно больной сынок по имени Вадик. То у него насморк, то одышка, а то сердце прихватит. В поликлиниках и платных медцентрах его знали в лицо. Парень старше меня года на два, закончил вуз, получил диплом инженера-электрика, а трудового стажа у него месяца два. Нигде не задерживался больше недели. То на объекте проводка старая торчит — нарушение техники безопасности, а никто не озаботится заменить; то коллеги слишком сильно выражаются, а у него нервы; то сквозняки, а у него слабое здоровье; а то — ужас какой, его не хотят сразу ставить в начальники, а требуют, чтобы в простых электромонтерах походил.

Оксана Борисовна холила и лелеяла сыночка от всей глубины материнской души. Брала его в супружескую постель до десяти лет, класса до девятого водила в школу, потом встречала. Работать, естественно, она не могла — кто станет присматривать за ребенком?

Моя жена, хотя и младше брата, росла сама по себе. Половину своей жизни провела у бабушки, даже училась в деревне. Зато и выросла самостоятельной и с юности начала зарабатывать копеечку в семью, обеспечивая потребности Вадика. А то, что в двадцать лет дочка вдруг ушла жить к незнакомому парню, ее мама восприняла как предательство. Как же семья? А брат? Зато у Оксаны Борисовны проснулись родительские чувства к дочери, и она решила, что теперь-то должна заняться воспитательной работой, а заодно отжать что-то полезное для сыночка. Мальчику трудно в этом мире, ему помогать надо. И не советом, типа — пусть зарабатывает, а денежкой.

Всего и отвлекся на пару минут воспоминаний, а в наш разговор снова вмешалась тетушка.

— Георгий, Иван Александрович сам знает, что ему делать. Кстати, недавно его наградили денежной премией за два успешных дела.

Нет, определенно в этом городе не я работаю следователем. И Наталья все обо мне знает, и тетушка Лены.

— М-да? — с сомнением переспросил Бравлин, искоса поглядывая на меня.

Что-то мне расхотелось обедать с будущими родственниками. Просить руку и сердце кареглазой? Ну его нафиг. Проще мне Леночку украсть и обвенчаться без разрешения родителей.

— Георгий Николаевич, если я вам настолько не нравлюсь —прямо так и скажите, не ходите вокруг да около, — предложил я, заранее приготовившись психануть и уйти.

Тут из-за моей спины вышла и будущая теща. Ухватив мужа под руку, увлекла вперед:

— Георгий, давай не будем вести подобные разговоры на публике. Поговорите с Иваном Александровичем позже.

С другой стороны статского советника подхватила сестра.

И на самом деле — мы двигались по Воскресенскому проспекту, по которому шел и прочий люд, возвращающийся из храма. Кое-кто из горожан замедлял ход, старательно настраивая уши, чтобы услышать что-то любопытное.

Старшее поколение вырвалось вперед, а я, не без удовольствия оказался рядом с Леночкой. Подумал — а прилично ли предложить барышне руку? Но предложил, а Елена не стала отказываться.

Посмотрев — как далеко ушли родственники, кареглазка сказала:

— Ваня, не обращай внимания на папеньку. Он, как приехал, сразу же стал орать — какой жених? Какое замужество? Тебе еще в куклы играть! Смешно.