Реджиста (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич

Капитан моментально убрал улыбку с лица, только в его глазах можно было увидеть весёлые огоньки, по-отцовски посмотрел на девушку и, мягко положив на её хрупкое плечо весьма массивную руку, сказал:

— Не хочется вас, синьорина, обманывать. Поэтому скажу всю правду, — он выдержал небольшую паузу, после чего продолжил. — Он мне не племянник. У меня их вообще нет. В моём роду рождаются лишь одни девки, — он сделал очередную паузу, позволив себе лёгкую улыбку. — Я и вправду не знаю его настоящего имени. Я вообще о нём ничего не знаю…

— Подождите, но он же как-то оказался на яхте. Значит… — возразила девушка.

Но договорить ей мужчина не дал. Он понял, что она хочет сказать.

— Вообще-то, по нашей внутренней инструкции я не должен был брать посторонних людей на борт Эсмеральды. Но меня настоятельно попросил мой босс. А начальству, как вы знаете, трудно отказывать. Видимо, у него были веские причины идти на такое нарушение наших правил. Но прежде чем принимать такое решение, я сразу же, ещё в Неаполе, подошёл к Люку и предупредил его о возможном нахождении на судне моего якобы племянника. На что он мне ответил: «Мне без разницы. Одним членом экипажа больше, одним меньше. Главное, чтобы наш праздник продолжался». Надеюсь, этот разговор останется только между нами. И предрекая ваш следующий вопрос, скажу честно, мне бы не хотелось звонить своему шефу и узнавать какие-либо подробности об этом парнишке. Поймите меня правильно, нам с Жаком не нужны проблемы. Мы хотим спокойно работать.

— Да, конечно, — закивала девушка. — И спасибо за откровенность… Но как мне его теперь найти?

— Не знаю… На самом деле, наш мир очень маленький. Даст бог, свидитесь. Если встретились однажды, значит есть вероятность увидеться снова.

— Я вас поняла… Спасибо за правду! И до свидания!

Элиза, подхватив небольшую спортивную сумку с кормовой палубы, вступила на дощатые мостки и поспешила в сторону своей улыбающейся подруги, терпеливо ожидающую её в начале причала.

— Видимо не судьба! — подумала она, вытирая свободной рукой невольно выступившие на глазах слёзы.

Интерлюдия 2

Город Неаполь, Форчелла. Ресторан «Старый Махараджа». Спустя одиннадцать дней после исчезновения Джованни Руссо.

В помещение ресторана вошёл широкоплечий двухметровый короткостриженый детина в модных солнцезащитных очках, упрямым широким лбом, свороченным в давней драке носом и пугающей физиономией. Настолько пугающей, что многим людям, впервые увидевшим его обезображенную ожогами левую половину лица, становилось не по себе и даже немного жутковато. Мало кто знал его подлинное имя, данное ему родителями тридцать шесть лет назад. О нём вообще было мало что известно. Он не любил рассказывать о себе и своей прошлой жизни. Для всех он был Клещ — авторитетный человек, правая рука одного из влиятельных боссов мафии и его карательная машина возмездия, — для которого чужая жизнь не значила ровным счётом ничего. И только немногие члены неаполитанской каморры знали, что его зовут Сандро Скварчалупи и он долгое время служил во Французском иностранном легионе, пока в одной специальной военной операции не получил тяжёлое ранение. Пройдя долгий путь реабилитации и оформив французское гражданство, он дождался, когда на его банковский счёт капнет премия и страховая выплата, и без раздумий направился на родину своих предков, где и познакомился с преступным миром Неаполя, а вскоре и сам стал её частью.

Мускулистый здоровяк на входе по-свойски поздоровался с двумя охранниками, которые не сильно уступали ему в габаритах, снял очки и, повесив их дужкой на V-образный вырез белой футболки, уверенной походкой направился в дальний угол, где уже много лет обедал в одиночестве его босс — Альфи Трентино, пятидесятитрёхлетний глава преступного Форчелловского клана и уважаемый человек в своей среде.

Несмотря на тёплую погоду, на Клеще была одета просторная чёрная кожаная куртка, под которой всегда прятались разные убийственные штучки вроде ножей или пистолетов, тёмные джинсы и белые кроссовки неправдоподобно большого размера.

— Приятного аппетита, босс, — подойдя к столику, сказал здоровяк и, повернув голову в сторону барной стойки, поймал приветливую улыбку своей подруги, работающей в этом заведении на должности администратора.

— Присаживайся, Сандро. Обедать будешь? — прожевав еду, поинтересовался Толстый Альфи, получивший своё прозвище ещё в раннем детстве по двум причинам. Первая и основная — это его избыточный вес и наличие округлых щек (в юном возрасте он очень любил сладости). И другая, в их детской компании был ещё один мальчик с таким же именем. И чтобы детям не путаться в именах, его стали называть Толстым Альфи. С тех пор прошло много лет. Лишний вес улетучился быстро, а прозвище приклеилось намертво. С годами его авторитет рос. Менялось и отношение людей. Детское прозвище постепенно сменилось на уважительное обращение. Для всех он стал боссом и синьором Трентино. Но только не для жителей Форчеллы и других преступных группировок каморры. Он как был для них «Толстым Альфи», так им и остался.

— Спасибо, босс. Я не голоден… Но от стаканчика прохладительного напитка не откажусь. Уж слишком жарковато сегодня, — высказал своё пожелание Клещ, плюхаясь своей массивной тушкой на крепкий стул.

Представительный подтянутый мужчина в дорогом костюме подал знак официантке, вытер рот салфеткой и, откинувшись на спинку стула, со вздохом сказал:

— Рассказывай, Сандро. Надеюсь, у нас не всё так плохо, как я думаю.

— Это как сказать… И посмотреть, — пожав плечами, ухмыльнулся здоровяк, но, поймав недобрый взгляд босса, моментально изменился в лице.

— Не умничай! Давай по существу, — рявкнул Альфи и, посмотрев на подошедшую молоденькую официантку, уже спокойным голосом продолжил. — Будь добра, принеси этому умнику чего-нибудь попить.

Девушка, мило улыбнувшись, вопросительно посмотрела на Клеща и незамедлительно получила его ответ.

— На твое усмотрение и желательно освежающее. Можно с лимоном.

Довольно симпатичная официантка, вызывающе повиливая бёдрами, удалилась в сторону барной стойки. Проводив её похотливым взглядом, громила с улыбкой сказал:

— Хороша, чертовка! На такие формы приятно посмотреть.

— Тебе что, Софии мало⁈ Смотри, за такие высказывания она тебе ночью в постели яйца отрежет и будет права. Не забывай, чья она сестра.

— Да ладно вам, босс, — примирительно выставив вперёд руки и широко улыбнувшись, заявил Клещ. — Это я так, для аппетита, а кушать я привык всегда дома, — и, поймав одобряющую улыбку босса, он уже серьёзным тоном продолжил. — В общем так. Пацанов из паранцы Бешеного (паранца — это банда в структуре каморры) повязали по чьей-то наводке. Изначально загребли пятерых, но двоих получилось отмазать, дав копам приличную сумму денег. Как я понял, они там вообще фигурировать не будут. Решающую роль тут сыграли деньги, да и копы попались нормальные, пожалели совсем юных пацанов, которым ещё нет и пятнадцати лет.

— Кто выкупил мальцов и договорился с копами? И почему только двоих?

— Сами выкупились. Восемь штук отвалили за двоих. На такие случаи у них в загашнике всегда имелись деньги. Это Бешеный придумал. А договаривался один из старших паранцы. Его Тони зовут. Он и принимал решение. А почему только двоих? Всё просто. На всех денег не хватило. Да и копам результат тоже нужен. Всех бы они точно не отпустили бы. Как мне сказали, у этого Тони был выход на одного продажного копа. Конечно же не напрямую, а через знакомого Бешеного. Вот он этим и воспользовался. Кстати, два дня назад этот Тони куда-то пропал. И это странно.

— Понятно. Что с другими?

— Там всё плохо… С ними было много дури и им грозит реальный срок. Копы их запугивали, пытались выйти на нас. Но парни молодцы. Играют в молчанку и на их уговоры не ведутся. Они не дураки, прекрасно понимают, что с ними будет, если откроют свои рты, — усмехнулся Клещ, проведя большим пальцем по своему горлу. — Кстати, наш адвокат уже работает по их делу. Я с ним успел немного пообщаться, и он говорит, что им прямая дорога на Низиду. Больших сроков они не получат, так как ранее не попадались, плюс они ещё несовершеннолетние.