Владимир Скворцов - Русь многоликая
- Ну-ка, ну-ка, что ты задумал, Дедята?
- Нам надо поставить две крепости - в устье Дона и в устье Днепра. Тогда мы полностью возьмём под свой контроль эти реки. Постройка таких крепостей вызовет общее недовольство и возможно приведёт к войне или набегу. Хазары закричат, что это их земли, и потребуют города срыть, или будут грозить войной. Но её и так не избежать, воевать придётся в любом случае, но крепости уже будут стоять и защищать наши реки.
- А что, хорошая идея! Тогда ты и займись организацией строительства, а Бажан тебе поможет.
- Ещё хотел добавить, государь. Пришли в каганат новые порядки, иноземные священники уговорили кагана Булана принять новую религию. Богу Яхве он теперь молится, отказавшись от веры своих предков. И видимо, под влиянием священников заставляет всех делать то же самое. Не к добру это. Как всё повернётся, сказать не могу, но многое должно измениться. Как - время покажет.
Троян, десятник, Дикое Поле
Нас уже ждали, видимо, где-то раньше кочевники заметили наш отряд и сумели подготовить засаду. Спасли нас только опыт и чутьё Храбра, движущегося впереди всех, а также то, что все были готовы к любым неожиданностям. Как потом рассказывал Храбр, он и сам не понял, что заставило его уйти в сторону от небольшой рощицы на нашем пути. Обычно мы в таких местах устраивались на обед, но в этот раз Храбр изменил привычкам и взял повод вправо, объезжая лесок.
Хотя выскочившие из леса два десятка конных стали для нас большой неожиданностью, я среагировал вовремя и скомандовал отход, мы успели повернуть назад, и началась вечная игра со смертью, которая ведется в степи постоянно, и в которой успех сопутствует тому, у кого лучше кони, умение, и кому улыбается удача. Сейчас она пока была с нами, степняки поторопились и выскочили из засады слишком рано.
Молодые, наверное. Между нами оказалось около ста метров, и это давало нам определённую надежду, хотя с самого начала преимущество было за степняками. Их кони свежее, а мы двигались уже с самого утра. Да к тому же нас немного сдерживали заводные и вьючные лошади.
И началась гонка, в которой победитель получал жизнь. Трава доходила лошадям до живота, и в этом была дополнительная опасность - неизвестно, что там под ней, и попади нога в яму или какую-нибудь норку, гонка мгновенно закончится. Но останавливаться нельзя. Так что приходилось только молиться и надеяться на лучшее.
Ветер, напоенный запахом степи, сводил с ума, кони парили над травяным покровом, и всё это под бешеный стук сердца, бьющегося в такт лошадиным копытам, отмеривающим мгновения твоей или чьей-то чужой жизни. Это степь, и здесь выживает самый сильный, умелый и удачливый.
Кочевники потихоньку приближались, что ни говори, но никто не сравнится с ними в верховой езде. Но не всё так просто, а степь любит играть как с охотником, так и с его жертвой. Я достал рог, и хоть это несколько снизило скорость моего движения, подал сигнал.
Та - тата - та - разнёсся над травяным морем громкий, низкий звук. И ещё раз - Та-тата-та. Теперь надо выиграть время. Я немного довернул в сторону и направил коня к месту нашей предыдущей ночёвки. Лишь бы лошади выдержали эту бешеную скачку. Надо пересаживаться, хоть это и потеря времени. Подтянув к себе заводного коня, на ходу перескочил на него, не зря подобный приём отрабатывается каждым воином, порой по-другому сменить усталую лошадь не удаётся. За мной и другие начали менять своих скакунов.
Увидев это, кочевники довольно заулюлюкали, они поняли, что наши кони устали, и у них есть хорошие шансы на победу в этой гонке. Пришлось доставать лук, и хоть это опять несколько снижало скорость, начать стрелять в преследователей. Расстояние до них было ещё достаточно велико, попасть в кого-то я не надеялся, а вот попытаться заставить их немного снизить скорость, уклоняясь от стрел, стоило. Несколько дружных выстрелов с нашей стороны, и кочевники действительно чуть-чуть отстали.
И снова гонка под голубым небом и безжалостным солнцем, встречный ветер с запахом полуденного разнотравья, пересохшие губы и тихий звериный рык, рвущийся из горла, постоянный контроль расстояния до преследователей и парящие в высоте стервятники в ожидании проигравшего. Опять стрельба назад на ходу, но в этот раз отогнать степняков не удалось, они всё ближе и ближе, сами не стреляют, живьём будут брать. Если сумеют.
И тут буквально за соседними холмами, справа и слева раздались такие же звуки рога, и из травы, скрывающей лежащих коней и всадников, поднялись с обеих сторон от нас по десятку конных стрелков и начали обстрел с расстояния пятидесяти метров увлёкшихся преследованием кочевников. Они сразу поняли, что попали в засаду, и попытались развернуться, но никто им этого не позволил.
По степнякам ударили с трёх сторон, мы тоже успели развернуться и кинуться в сечу, долго сдерживаемый рык перешёл в настоящий рёв, и началась конная сшибка, меч против меча, конь против коня, удача на удачу. Принять удар на щит и отвести его в сторону, нанести свой, косой снизу, нет, не достал, верткий, гад, ускользнул! Но пока он уворачивался от меня, его достал Храбр. Посыл вперёд, и прикрыть его, со спины на него атака, а я принял меч кочевника на свой щит и достал врага в голову.
И сквозь пересохшие губы и горло, рычание и крики, идёт схватка за жизнь, которая достаётся победителю. В этот раз повезло нам, хотя начиналось и не в нашу пользу.
Кормщик Вольга, крепость Рус
Вот и добрались до родной земли. Дорога оказалось на удивление спокойной и однообразной. Земли, расположенные ниже устья Камы, не освоены, они представляют собой обычную степь, хозяевами которой являются стада диких животных и стервятники. Конечно, это очень красивые места, но в них надо уметь жить. И в одиночку человеку там не выжить. Так что пока они остаются предоставленными сами себе.
Изредка можно видеть на значительном отдалении в степи пасущиеся стада и дымки от костров кочевников, пригоняющих сюда на откорм свои табуны. В отличие от нас, русских, строящих свои поселения на берегах рек, степняки такому правилу не следуют, они живут вместе со своими табунами и стадами. Правда, на левом берегу Волги появляются отдельные небольшие поселения, это булгары привыкают к новой жизни.
Они являются одним из осколков Великой Болгарии, развалившейся после смерти её основателя. Тогда часть степняков приняла власть хазар; другие ушли на Дунай, и теперь там есть государство Дунайская Болгария; ну а некоторые выбрали для жизни эти земли и организовали своё государство - Волжскую Булгарию. К моменту их прихода Славен уже поставил крепость Рус, так что булгарам пришлось обустраиваться ниже неё, и Кама осталась под нашим контролем.
Первоначально они попытались вытеснить нас отсюда, но вскоре стали радоваться, что им вообще позволили жить. Ужиться с новыми соседями для нас оказалось совсем не трудно, тем более, что они и раньше располагались рядом с нами, только южнее. Постепенно булгарам пришлось менять свои привычки. Дело в том, что зимой снега здесь выпадает гораздо больше, чем в южных степях, а уйти отсюда просто некуда.
Поэтому, чтобы прокормить своих животных в это время, приходится делать запасы сена и зерна. А их где-то надо хранить, так что появились сначала зимние стоянки, а потом на их местах и постоянные поселения. Булгары оказались хорошими хозяевами и быстро освоили земледелие, обеспечивая своих животных нужными кормами, да и торгуя излишками с нами.
Кроме обработки земли они научились и многим другим ремёслам, так что теперь у нас рядом появились соседи, крепко севшие на землю, хотя значительная их часть продолжает кочевать, правда уже только в летнее время, возвращаясь зимой в свои поселения. Сейчас булгары начинают потихоньку выходить на берег Волги, учатся жить на воде, строят лодки и мечтают о торговле по всей реке. А судя по их энергии и целеустремлённости, ждать этого следует в ближайшее время.
Но я несколько отвлёкся. Так вот, правый берег Волги почти пустой, только возле самого её устья хазары стали строить свой город, называется он Итиль. Вот это действительно плохо. Раньше мы свободно выходили в море и отправлялись торговать к арабам или в Баку. Теперь всё станет гораздо сложнее, хорошо, если удастся отделаться пошлиной, а то могут вообще проход закрыть.
Купцам этот маршрут нравится. Они всегда с него возвращаются довольные и с прибытком. Да им вообще любой маршрут нравится, с которого они возвращаются с прибылью. Но наши основные товары, меха и мёд, везде её дают. А за эти годы куда только мне не пришлось добираться - к арабам, ромеям, армянам - везде ходил. Добирался к балтам через Днепр, Припять и Вислу или Неман. Ходил и по Дунаю, к его верховьям, бывал у греков.
