Храмов В. - Сегодня - позавчера. Трилогия
Гляжу, "аналитики" мои чёй-то зашебуршились, ботаны яйцеголовые, пока начштаба отдыхать изволил. Не, не издеваюсь. Реально устал человек. Мы с ним - посменно спим. Сейчас - моя вахта. Потом опять моя. А глубоко ночью и до раннего рассвета - его, волчья, смена.
- Чё задумали, выкладывайте?
Они расступились, указали на одну из серых фишек, что у нас числиться за отрядом немцев до 2 рот пехоты при 4-6 пушках, миномётах - пока не поняли сколько у них миномётов, при пяти танках и бронемашин и десятка БТР. Настоящая кампфгрупп. Я кинул взгляд на доску с меловыми расчётами.
- Почему именно эта? Оптимальные маршруты вырисовываются ещё как минимум для двух кампфгрупп.
Они переглянулись.
- Мы думаем, что там - командование. Что это штабная группа.
- Да? Больно они пассивные.
- Наш "паровой молот" тоже не самый резвый.
- Согласен. И?
- По их вызовам наиболее часто отрабатывали немецкие стервятники. Мы уже рекомендовали командирам боегрупп на глаза этим не попадаться. Сразу по "засвету" - налёт.
И эти тоже "моими" словечками оперируют. Палево! Палево! Ну, никакой конспирации у меня, меня легко можно вычислить по косвенным признакам. Плохой я шпиён!
- Ага, так это - любимец белокурых бестий Геббельса? Согласен. Сам бог велел этих любвеобильных садомистов наказывать. Давайте, крутите! Всё надо сделать быстро и надёжно. Ну, как обычно. Только одной группой их надо с тыла подпереть. Чтоб наверняка.
Аналитики опять переглянулись:
- Тогда - Кадет. Он тише всех "ходит". Ни одного налёта на него. Даже после атак - его с воздуха не находят.
- Кадета немцы ещё год назад учили по своим тылам ходить. Так, давайте, в темпе крутите план. Сколько надо времени?
Они опять переглянулись. Да что вы как двойнёвые близнецы, всё переглядываетесь?
- Через час начнём ориентировать группы. За час до рассвета - атака.
- Только бы они не слиняли оттуда, - сказал другой.
Как привычно стало слышать от людей этого времени анахронизмы. А Громозека посмеивается:
- Чё?
- Геринг. Шеф летчиков - Геринг. А Геббельс - главный пропагандист.
- Да? Да их хер разберёшь! Как у эльфов - все на "Г". Они все с одного клана?
- А кто такие эльфы? - спросил один аналитик под наше с Громозекой ржание.
- Есть такие, что помогают жителям Гондора, гондонам, - ответил Громозека, что ещё больше развеселило нас. Какие эльфы, какие гондорцы? Как это было далеко, как это было смешно!
План был хорош. И уже стал типовым. Так сказать, подчерк появился у моего штаба. Свой стиль. Мой стиль.
План такой - одна группа со средней дистанции открывает шквальный огонь из всего, что есть по месторасположения цели, две группы, под прикрытием огня, с флангов сближаются на расстояние броска и по сигналу - а сигнал - прекращение обстрела 1 группы, меняющей позиции - бросаются в атаку. И ещё одна группа сидит в засаде. Как раз с той стороны, откуда мы не атакуем. Предыдущие 3 раза немцы ломились как раз в западню, на залпы Единорогов и трассеры пулемётов.
Щелчёк в эфире. Одна группа на месте. Я в составе ещё одной. О, ещё щелчёк. Ждём 4-ю группу.
А у немцев - тихо. Почти. Кто-то долбит кувалдой по стальной болванке - в ночи грохот далеко разносится. Сверкает электросварка, рычит лишённый глушака электрогенератор, едва слышно шипит, бросая неровные вспышки, автоген. Рембат. Может, мы ошиблись, может это не кампфгруппа, а просто - рембат? А благосклонность люфтваффе? Командир ремонтников имеет приятеля в штабе авиагруппы?
К чёрту! Всё одно их убивать!
А вот и щелчёк! Огонь!
Ряд вспышек, грохот выстрелов орудий, почти мгновенно - взрывы. Вспышки, вой сирены, ещё взрывы - залпов орудий теперь не слышно. Теперь можно и по рации потрепаться:
- Малыш, вызывает Пух.
- Слышу тебя, Пух.
- Как отстреляешься, всю малышню веди в лобовую.
- Понял, Пух, в лобовую.
Все свои танки я привёл. Рисковал, конечно. Т-34, да и Т-34М ревут даже громче Единорогов. Сильно громче. И сверкают пламенем выхлопа из "глушителей", которые не слишком и глушат. Они сейчас в километре стоят, ведут огонь навесом через головы 1-й группы. Всего - 10 танков. Силища! Это только Т-34-ки. Куцых я и танками не считаю. Пусть машинами сопровождения работают.
Эфир зашипел помехами включившейся в работу глушилки. Рискуем аппаратом, конечно, но надо получить временную фору.
Красная ракета. Обстрел закончился, как отрезали. Блин, как же они ревут! Немцы засуетились.
- В атаку! - заорал я и побежал.
Рядом - Громозека и бойцы комендантского взвода, довольные, как обожравшиеся бегемоты, улыбки от уха до уха - наконец-то их пусти в бой. А то всё бочки таскай, да ящики катай.
- Атас!
Я рухнул на землю. Взрывы гранат, мат. По-нашему и не по-нашему. Крики, беспорядочная стрельба. Я опять опаздываю! Опять всех немцев без меня перебьют!
Стадом изрыгающих огонь носорогов по селу прокатились наши тридцатьчетвёрки, давя, сминая, отбрасывая, круша. За ними - сплошной мат-перемат. Это Кровавые Вороны сыплются с брони. Решили километр прокатиться? Теперь прыгайте! Вы же десант! Там прыгать надо было, за околицей. Лентяи!
На меня вылетели два немца. Ура! Я - с мясом! Блин! Я только начал наносить удар штыком, а они оба взорвались кровавыми фонтанами и улетели, как кегли при страйке в кегельбане.
- Громозека! Ну кто же из пулемёта в упор стреляет? Это же не эстетично! Я весь в крови этих ублюдков!
- Штыком - эстетичнее?
- Ты в следующий раз их из пушки приголубь!
- Обязательно! Гранатомёты скорее бы сделали, что ли! - ответил мне этот мечтатель. Всё ждёт, когда ему предоставят гранатомёты, в которые он заранее влюбился, зная гранатомёты только по моим рассказам. Хотя я и сам гранотомёты эти видел только по телеку.
Повоевать мне всё же удалось. Я с разбега рыбкой нырнул в маленькое окошко хаты, кувырок, сбил с ног подсечкой одного немца в панталонах, выхватил ТТ, два сдвоенных выстрела - в немца в углу и в этого, у моих ног. Оба только в белье. А не надо спать во время боя, ослы! Или взрывы вам не намёк на побудку и выдвижение на место несения службы?
- Чисто! - крикнул Громозека из сеней.
- Чисто! - ответил я, шаря пистолетом по углам, - Чердак проверь!
- Атас! - закричал Громозека, кидая гранату в духовое окошко.
- Не стреляйте! - оттуда крик. Мальчик. Твою!
- Прыгай, граната!
Серый росчерк падающего тела, мы прыгаем, чтоб поймать, ловит Громозека, падаем. Глухой взрыв гранаты. Стон.
- Ты ранен?
- Вы тяжелые.
- Громозека, у тебя в голове мозги или творог?
- Откуда мне знать, что он там?
- Радиус сплошного поражения Ф-1 - 300 метров, баран! Эта изба для неё - бумага. Ты нас мог убить!
- Всегда так делали, чёй-то никого не прибило! А за барана - я тебе припомню. Утром же!
- Ты чё там, наверху, делал? - это уже мальчишке.
- Прятался. От немцев. Они мамку как стали бить, так я и сбёг.
- И где она?
- Они её в подпол заперли.
- Гро...
- Уже!
- И как давно?
- Три дня. Дяденька, а у вас есть поесть? Или хоть попить?
Конечно есть. У меня всегда заначка с собой. Отдал ему пачку трофейных галет. Он взял одну печеньку, пачку вернул.
- Всю бери. Только зараз не ешь, жуй тщательней, по чуть-чуть, а то желудок свернётся.
И тут Громозека вынес мать этого мальчика.
- Мама! - взвизгнул мальчишка, крошки галет полетели из рта, пачка упала на вытоптанную землю двора, он побежал к матери.
Я окаменел - по лицу Громозеки и виду женщины всё понял.
Так, вздохнуть, выдохнуть, ещё, ещё.
- Тёплая ещё, - буркнул Громозека.
Вот почему эти ублюдки были ещё в неглиже, вот почему они были в доме, а не на огневых! Если бы мог, убил бы ещё раз! Но я прекрасно помню, как вылетали чёрные фонтаны из их гнилых голов.
- Связь мне, быстро! - взревел я паровозом.
Всё верно, бойцы моей охраны, они же комендантский взвод, были рядом. Они учли, как отрицательно сказалось на моём моральном состоянии отсутствие фрагов в прошлом бою, "выделили" мне на зачистку этот дом, безобидный, с виду.
Во и связь бежит, спотыкаясь в темноте под тяжестью "мобильника". Кивает на мой вопрос - глушилка освободила эфир и теперь стремительно "теряется" в наших порядках.
- Внимание, всем! Это Медведь! Сегодня берём пленных! Сегодня берём пленных! Всех, повторяю - всех - на лобное место!
Повернулся к "комендантам":
- Это не может быть единичным случаем. Обычно - или все, или - никто! Найти все жертвы, найти выживших гражданских, всех - на лобное!
- А налёт?
Я указал на едва покрасневшее восточное небо:
