Гранд империи (СИ) - Земляной Андрей Борисович
Христианская церковь в этой реальности никакой значимой власти не получила, и десяток более-менее крупных конфессий перетягивал горстку верующих из одного храма в другой.
Поэтому Ковен на этом унылом фоне выглядел вполне прилично, а учитывая мощную сеть по всей стране, так и вовсе крыл всех церковников словно бык овцу. В каждом Ковене, имелся дом куда могла постучаться любая женщина, а при некоторых условиях и мужчина, получив определённую защиту и иммунитет даже от преследования властей. Как минимум до решения сестёр — юристов, а они, те ещё ведьмы, и связываться с ними правоохранители предпочитали лишь при наличии железных доказательств.
Небольшой двухэтажный особняк, с фасадом в пятьдесят шагов, на Приволжской улице, построенный из рыжеватого пиленного камня, выходил окнами прямо на набережную, а флигели и задняя часть дома утопали в зелени парка и аптекарского огорода. За пятьсот лет дом видел всякое. И пожар в восемнадцатом веке, когда койки с обожжёнными ставили прямо на улице, и погромы восемнадцатого, когда обезумевшая толпа попыталась выбить бревном двери, и была сожжена полностью Хозяйкой Ковена. И даже попытку рейдерского захвата уже в двадцатом веке, с торжественными похоронами инициатора этой аферы — астраханского купца Манташева.
Наталья, одетая в простой костюм из тонкого хлопка, и с саквояжем в руках, сошла с подножки такси, кивнула на прощание офицеру — безопаснику, и подойдя к дверям взялась за потемневшую ручку дверного звонка.
— Иду, милая. — Где-то далеко раздались бодрые звуки шагов, и совершенно без скрипа, дверь из почерневшего от времени дуба, распахнулась, явив стройную, сухощавую женщину совершенно неопределённых лет, в простом белом ситцевом платье в голубой горошек, наброшенном на плечи, шитом золотом, Торжковском платке. Женщина щурилась от яркого света, и прикрывала глаза рукой, глядя с прищуром на гостью. — Заходи давай. Чай пить будем.
Мария Николаевна Сосновская, урождённая Белоглазова, дальняя родственница Рюрикам, была одной из немногих посвящённых в тайну Натальи, поэтому ни о чём её не спрашивала, а скорее инструктировала как себя вести, что отвечать, и вообще. Ковен принимал всех, не деля на сословия и финансовую состоятельность, а с некоторых пор, денежные дела ковенов сильно выправились, поэтому не было нужды одевать сестёр в безликие одинаковые платья, и вообще держать в чёрном теле. Для проживания, построили вполне современное общежитие с комнатами на двоих, с объединённым санитарным узлом, душем и полноценной ванной, а также другими удобствами. Например, парикмахерский на первом этаже и прачечной в подвале.
Но Наташа прибыла не на обычных правах, и дело тут вовсе не в знакомствах и протекции. Подтверждённый уровень магистра с энергорезервом в пятьдесят тысяч эрг, открывал ей прямую дорогу в преподавательский и управленческий состав, и естественно жильё у Старших, было значительно лучше — пара комнат, с собственным санблоком, и пусть крошечной, но кухней, и даже балкончиком, где можно было поутру выпить кофе, наслаждаясь видом на Волгу.
Поэтому обряд приобщения к Ковену, и определение уровня Силы, стали уже чистой формальностью, и с понедельника, Наталья уже в ранге сестры, приступила к работе на фабрике зелий насыщая энергией начальный раствор, и следя за концентрацией полезных веществ во время экстракции. Работа несложная, но требующая предельной концентрации и внимательности. Но магистр — это не только энергорезерв, но и солидная теоретическая база, поэтому девушка, быстро разобравшись в системе производства сплела узор, поддерживающий напряжение поля в нужном диапазоне, и десяток других узоров, реагирующих на изменение в растворе. В результате скорость работы установки повысилась вдвое, и весь запас ингредиентов израсходован за пару дней, после чего случился небольшой, но довольно звучный скандал, когда Наташу обвинили в нарушении технологии.
Хозяйка Ковена долго разбиралась с узорами, и готовыми зельями, а после, выставила на совет полсотни пузырьков, с готовым препаратом, предложив сёстрам рассортировать годные и те, которые сделаны неправильно.
Старшие прекрасно понимали цену более скоростной, а значит более дешёвой обработки сырья. С тех пор, когда Ковен практически вышел из тени, конкуренция между региональными отделениями, вышла на новый уровень, и даже такое преимущество являлось значительным. Поэтому Наташу слегка поругали за то, что сделала всё без спроса, и поручили также оптимизировать все остальные производства, дав в качестве разъездного транспорта старенькую, но ещё крепкую Белку, фабрики Зубатова, выпускавшего автомобили-фургоны для мелкой торговли.
Владимир конечно знал, о том, что цесаревна решила поискать другие пути для сближения с ним, но не мог запретить вступить в Ковен. Это противоречило всей сути организации, и несмотря на то, что Соколову вообще не нравилась вся эта история, но не вступая в конфликт с императором её никак не разрешить. Так что Князю, пришлось смириться. Он лишь дал команду присматривать за царевной, хотя этого и не требовалось. Самара славилась спокойствием и умиротворённостью, а городской полицейский участок представлял унылую контору с окнами засиженными сонными мухами. Поэтому покрутив ситуацию с разных сторон, Владимир выбросил её из головы. Хватало других проблем. С какого-то перепугу оживился британский концерн Хоммис, пытаясь через суд отнять права на патенты миниатюрных радиоприёмников, и других изделий, на основании совершено бредовых требований.
Несмотря на боевой задор юридической службы, Владимир дал команду не участвовать в разбирательстве, считая, что с шулером не следует даже садиться за один стол, а не то, что вступать в игру. Все радиоэлементы приёмников не имели привычной маркировки, а в микросхемах всегда присутствовали ложные элементы, так, что невозможно отличить их от работающих. Поэтому даже обратный инжиниринг, которого здесь ещё не существовало, не мог восстановить принципиальную схему. А даже если бы и смогли, то сама схема не представляла собой ничего необычного. А вот секреты технологии производства микросхем, и других элементов, находились на заводах «Гипербореи» и до них британцам никак не добраться. Максимум что могли сделать британские юристы — запретить продажи товаров компании Гиперборея на своей территории, а на это Соколову было вообще наплевать. В ближайшие годы, британцам устройство не повторить. Только на лампах, а это совсем иной уровень автономности. Ламповые приёмники, не могли работать на одном комплекте батарей больше пары часов, а полупроводниковые легко тянули по три — четыре часа. Кроме того, корпуса приёмников, обрабатывались специальными узорами, для придания им шелковистой поверхности, что вообще никак не копировалось. Узор, по большой дружбе, и за большие деньги, сконструировал проректор по научной части Академии Энергетики, и таких моментов в производстве аппаратуры компанией «Гиперборея» без счёта. Так что возможно уменьшатся официальные каналы, но это значит лишь то, что вырастет «серый» и «чёрный» экспорт. Люди вряд ли променяют изящные и лёгкие изделия Компании, на британские «кирпичи».
Ещё одной проблемой стало расширение компании, которое никак не удавалось ввести в рамки хоть какого-то плана, и пришлось принимать директивные меры, ограничивая помощников в их желании захапать под себя всю электронную промышленность страны.
Много времени пришлось уделять профсоюзам и политическим партиям, ревностно следившими за условиями труда, но как только конституционные демократы попытались «сесть на шею», коллектив проектировщиков был распущен, хотя и с выполнением всех юридических формальностей. Поэтому люди знали, что улучшения условий труда это одно, а выжимание из работодателя сверх разумного, приведёт к быстрому и печальному результату.
Менее всего давили коммунисты, требуя соблюдения законодательства, но всегда помогали, когда нужно было выйти на сверхурочные или вообще сделать что-то выходящее за рамки трудового соглашения. Кроме обычных условий, прописанных в Трудовом Кодексе, у Гипербореи существовали свои дома отдыха, школы, заводские училища, многочисленные курсы повышения квалификации и даже техникумы, где готовили мастеров. А инженеров для компании готовили имперские институты и академии, по договору сотрудничества. Да, пока ещё никто из мастеров и техников не получил диплом инженера, но учились многие, и их личный пример, для людей был ярче любых призывов. Конкретный человек, росший с ними в одном дворе, и работавший за станком, получал высшее образование за счёт компании.
