Киллер – это будет мой мир! (СИ) - Шишкин Сергей
Далее двое сотрудников посольства внесли и установили на резной мольберт полотно Клода Моне «Водяные лилии». «Для самой замечательной писательницы — только лилии» — так объявил известный меценат. Затем открыл и передал мне шкатулку с диадемой. Я подняла её к верху, все зааплодировали. После оваций передала футляр с украшением служащему и поблагодарила сэра Гаскона за эти милые безделицы. Судя по округлившимся глазам дамы от культуры, мною было сказано что-то запредельное, но не этой убогой понять художника… э… художницу.
Затем заиграл оркестр, что-то из Шуберта, а может Шопена, я плохо разбираюсь в классике — пилят свои дрова, ну и пилите дальше.
— Господин посол, проведите пожалуйста для моей подруги небольшую экскурсию, она в вашем прекрасном здании пока в первый раз, — попросила ошарашенного посла.
Тот вроде что-то хотел сказать, но глянув на сэра Гаскона-Тесила сдулся, вымученно улыбнулся и предложил Катерине руку. Я же подхватила под руку сэра Роберта и мы отправились в небольшое путешествие по посольству. По дороге он указывал на портреты, рассказывал кто это.
— Этот ваш посол Уилсон, он же не аристократ, а самомнение как у благородного. Такой нам в будущем не нужен, слишком много думает. А сейчас давайте о главном, что вы можете мне предложить, не вы лично, а скажем круг заинтересованных лиц? Усевшись на кресло спросила его.
Это было уже третье помещение куда мы заходили. В предыдущих стояли прослушки, в первом аж целых три!
— Всё зависит от того, что вы хотите и можете. У нас присутствует некоторая неуверенность, — начал Роберт, но был мной резко перебит.
— Неуверенность? Может вы ждете от меня различных ярмарочных фокусов? А может вам принести от Светоносного бумагу с подтверждением моих полномочий? Вы что о себе возомнили! Я в отличие от вас могу подождать пару-тройку сотен лет, или найти более адекватных!
Было заметно как испугался маркиз, от него в эту минуту уходила будущая жизнь и власть.
— Что Вы госпожа, это не я, это некоторые колеблющиеся!
— Вы плохо выглядите Гаскон, — я встала и протянула руку, — На колени.
Тот быстро и резво, что было удивительно для его возраста, подошел и встал на колени. Я опустила свою ладонь ему на голову и немного влила своей энергии, всего чуть-чуть. Полностью лечить не собиралась, пусть станет самым ярым моим сторонником, впрочем что ему ещё остается.
— Теперь у вас хватит сил продержаться до моего приезда к вам в Лондон. Теперь небольшая просьба, завтра пришлите своего сотрудника с картиной и дипломатом со всякой мелочью. В нем я отправлю несколько пленок с записной мной музыкой, заберете их с собой. В вашей стране мне будет нужна студия на пару дней и известный музыкальный продюсер. Теперь насчет нашего дела: круг из двенадцати мною утвержденных человек, двух выбираю лично. Все будут жить столько, сколько мне будет угодно. Смерти мои верные рыцари могут не бояться, там, — я показала пальцем наверх, — О них позаботятся. Любое предательство будет жестоко караться — Смерть нужно будет ещё заслужить. Обратной дороги вставшим передо мной на колени не будет, зато и приз самый желанный — Власть и Жизнь, — я с пафосом закончила.
А что ещё мне оставалось делать — только в этот туман нагнать ещё больше тумана.
— Сэр Роберт! Свет знания может ослепить и выжечь не только глаза, но и мозг. Лучше оставаться в тени неведения, это гораздо полезней для здоровья. Теперь проводите меня обратно, моя подруга наверное волнуется.
Пробыли мы там еще наверное с час, затем отбыли домой. Картину доставят завтра, а диадему я забрала с собой.
— Представляешь, я танцевала с графом и бароном! Посол показывал и что-то рассказывал, но я ни слова не поняла из его тарабарщины. А та тетка сразу смоталась, как только вы с тем стариканом ушли, так сразу и откланялась. Мерзкая и гадкая, а ещё в министерстве культуры, — не могла до сих пор успокоиться подруга.
— Не забыла что завтра у нас поход на дачу, а там шашлык и танцы! Давай прими чего нибудь успокаивающего на ночь, например пургену, — посоветовала ей.
— С него мне точно бессонная ночь обеспечена. Ты хоть знаешь что это за лекарство? — посмотрела на меня подруга.
— Неа, — жизнерадостно помотала головой.
— Всё с тобой ясно, — вздохнула Катерина.
Высадила подругу у дома, даже проводила до подъезда, там дождалась когда хлопнула дверь и только после этого отправилась к себе.
Не успела зайти, как на меня налетела Анастасия, пришлось подробно обо всем рассказывать. Диадема вызвала вздох восхищения, она её крутила в разные стороны, бриллианты таинственно сверкали. Пора баиньки, день выдался тяжелый, но продуктивный и прибыльный. Сняла колье и сережки, уши и шея устали от тяжести камней. Под душем проторчала наверное полчаса, потом сразу спать, горячая вода разморила. Настя наверное до утра любовалась и примеряла моё колье, серьги и диадему. Уверена, на ней они смотрятся просто супер, как впрочем и сама Анастасия.
После завтрака доставили картину, к ней прилагался дипломат с дорогой косметикой. Пока сестра перебирала парфюмерию и прочие милые дамские мелочи, я в опустевший кейс положила три катушки с моей фанерой и одну видеокассету формата U-matic с записью клипа. Посольский клерк попрощавшись вышел, а я подхватив картину сразу унесла её в кабинет. Крюк уже торчал, так что долго возиться не пришлось, раз и полотно висит на стене.
— Ну и сколько стоит этот пейзаж с кувшинками? Ты я знаю на мелочи не размениваешься, — спросила Анастасия.
Она раскладывала на столе всё что было в дипломате, я же вывалила всё из него кучей. Помада, тушь для ресниц и ещё что-то в красивой упаковке. Одних духов больше десятка!
— Оль, здесь ещё коробочка, — сказала раскрывая её, — Ничего себе! Это же брошь.
На черной материи лежал золотой букет с цветами из драгоценных камней. От созерцания этой вещицы отвлек звонок в дверь, к нам прибежала запыхавшаяся Катерина. Когда же она наконец получит права, иначе точно запнувшись за что нибудь растянется на асфальте, ходить она не умеет, только бегать.
— Меня обещали выгнать из дома, не поверили про подаренные драгоценности, а это у вас что? — спросила она, разглядывая косметику и парфюм на столе.
— Настя, отдай Кате что у нас пойдет на выброс, — сказала я.
— На выброс⁈ — хором сказали они.
Повторили и посмотрели на меня как на сумасшедшую.
— Нужно будет сегодня матрасик надувной купить, положить у дверей прихожей, — продолжила я.
— Зачем? — снова хором спросили они.
— Как зачем? Катю когда окончательно выгонят из дома, она же сейчас наберет полные карманы парфюма и косметики, прибежит снова к нам, там мы её и устроим. Не выгонять же на жару и холод! Правильно?
— Правильно! — закивали они, потом до них дошло, но я уже заперлась в туалете.
— Открывай паразитка! Уже обделалась со страха? Открывай! — бесились они у двери.
Через несколько минут успокоились, наверное пошли делить утреннее подношение. Я на цыпочках вышла из уборной и заглянула в зал, зрелище там было ещё то. Каждый пузырек, флакон и помаду открыли, осмотрели и понюхали. Охая и ахая делились впечатлением, которое было от положительного до восторженного…
— Вот так родину и продали, девчиши-плохиши! — попыталась воззвать к их совести, но меня послали далеко и надолго.
— Девчонки, пора собираться! За нас никто и ничего не купит к сегодняшней вечеринке. Мы с Катей за продуктами, а ты Настя за посудой, встретимся здесь через три часа. Надеюсь ты договорилась с машиной?
Глава 8
Сэр Роберт налил в бокал Reserve Des Heritiers de Jean Fremicourt, мифический коньяк Уинстона Черчилля, которого очень уважал. Сегодня утром получив кейс с записями, который сразу был опечатан и зарегистрирован как дипломатическая почта, вылетел обратно на родину. Сейчас Гаскон сидел у растопленного камина, грел в руках многолетний напиток и размышлял. То что Лёд из ангелов не вызывало никаких сомнений, то есть они были, но вчера со страхом испарились.
