Николай Берг - Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2) [СИ] (Прода от 28.01.2013)
— Это как? — оживилась собеседница, вспомнив крысятник у свинарника.
— Небольшая клетка с захлопывающейся дверкой, приманка — мясо крысы не обратившейся. И работает как часы — дохлокрысы куда тупее живых грызунов. Идут как по приказу. Большую проблему сняло — я изобретателя, к слову, видал — пацан пацаном.
— О, а тут в конце и список есть, кто оборачивается, а кто нет. Свиньи значит да, а коровы — нет? — изумилась Ирина.
— Да, там большая работа была проделана, пока списки составили.
— А мы лося на мясо застрелили, он тоже в списке мог бы быть, не обратился потом. Или Витка ему в башку попал? Да вроде нет, башка у него была цела… — тут Ирина вспомнила лосиную эпопею и поморщилась, глотнув кофе, чтоб отбить всплывшие воспоминания. Эх, Витька, Витька…
* * *
Поминаемый своей супружницей Витька даже не икнул, слишком был занят. Выбрав двух теток поздоровее он приводил в чувство алкоголика. Одна из теток уже приложила Валентина в ухо кулачком, когда он то ли сдуру, то ли спьяну стал угрожать Виктору, что дескать он и сам стрелять умеет и вообще они тут еще поглядят, кто в доме хозяин…
Хозяин устало вздохнул. Только этого еще не хватало — с алкашом дуэлировать…
Но с другой стороны не замечать эту пьяную болтовню тоже было нельзя. Что-что, а доводилось Вите и читать, и в телевизоре видеть результаты "внезапно возникших неприязненных отношений после распития спиртных напитков". Пару секунд было сильное желание просто снести чертовому алкашу полбашки и скормить остатки свинкам, но желание все же иметь трактор с приваренной жестяной, хотя бы, броней — пересилило. Потом была мысль взять да и умыть руки, уехав на недельку — другую в свой бункер. А эти пусть тут крутятся как хотят. Но и это Виктору не понравилось — больно много шансов было на то, что вернувшись он обнаружит тут полтора десятка зомби вместо своих слуг. А это Виктора уже никак не устраивало, вошел во вкус баронства. Другой расклад — что рабы обойдутся без него и вполне хорошо проживут — так же не устраивал категорически. Ну что ж, если не понимает пьяница по-хорошему, то поймет по-плохому, не проблема напугать до поросячьего визга. Опять же — пока боялся Ирки — не пил, значит в проспиртованной башке не все еще умерло. Велев бабам придержать трепыхающегося Валентина покрепче, Виктор замотал пьянчугу в кусок брезента, так что тот оказался спеленут на манер младенца — только ноги и башка торчали из куля, дотолкал алкаша до машины, там прихватил веревочной петлей поперек тела и впихнул в салон.
— Ты куда меня везешь? — хрипло осведомился Валентин.
— Увидишь. Ты последнее время край не чуешь. Вот я тебе его и хочу показать.
Валентин почувствовал неладное и остаток дороги материл Витьку как мог. Виктор в ответ молчал и только остановив машину грустно произнес: "Я ж говорю — совсем края потерял, Валя".
Пробка у моста так и осталась неохваченной, не до нее было, потому когда они там остановились, то как и в прошлый раз один за другим из-за машин показались пыльные и грязные человеческие силуэты. Сначала пара, потом пяток, потом десяток, потом уже толпа. Они неспешно, но целеустремленно двигались к машине. Увидев их неторопливое деревянное приближение, алкаш попытался растопыриться в салоне, но не преуспел — Виктор легко выдернул его на дорогу и, внимательно поглядывая по сторонам, споро примотал веревку к буксирной петле УАЗа. Судорожно изгибавшийся Валентин на ноги встать так и не смог, единственно ему удалось, потратив почти все свои силы, отползти на пару метров, отталкиваясь каблуками от грязной дороги. Виктор с ружьем наизготовку стоял у открытой водительской двери, но его Валентин даже не видел, все его внимание было приковано к размеренно раскачивавшимся грязным фигурам. Без очков видел он плоховато, но когда стал различать черты мертвых лиц понял, что не уползет, как-то сразу обессилел, и совсем не по-мужски завизжал. Визг словно подхлестнул зомби — те задвигались куда шустрее и целеустремленнее. Спеленутый Валя слабо корчился, исходя смертным потом, и потому не видел, что Виктор ухмыляется, поглядывая на его муки. Когда до передних зомби осталось десяток метров и те, кто шел впереди — рослый грузный мужик, протягивавший искусанные руки, и девчонка-подросток с отгрызанными напрочь губами, застенали, как частенько воют зомби в предвкушении жратвы, мотор УАЗа, постукивавший на холостых оборотах, взревел и Валентина, которому уже казалось, что зубы дохляков вопьются ему в нос и щеки, больно рвануло поперек живота. Мокро и горячо захлюпало в портках — то ли от рывка, то ли от испуга механик обделался самым жалким образом. Зомби резко удалились, но не намного, машина опять встала, постукивая холостыми оборотами.
Опять надвинулись зомбаки, опять рвануло поперек живота. И снова оказались в паре десятков метров. Валя очень хотел потерять сознание или хотя бы не смотреть, но голову словно магнитом тянуло туда, где мерно приближаясь шла куча мертвяков.
— Я все… Я всееее… понял!!! Прости!!! Не буду никогда!!! Никогда!!! — Валентину казалось, что он орал, но на самом деле, хоть сил уходило немеряно, а раздавался только неразборчивый хриплый сип, глотка отказывалась выдавать членораздельные звуки, ее как железной удавкой прихватило.
Опять выбивая дыхание дернуло поперек живота.
И снова. И еще раз.
Валентин впал в полуобморочное оцепенение. Виктор было решил, что профилактика мятежа уже проведена, когда глянул на меловое белое лицо с вытаращенными глазами буксируемого на веревке нарушителя конвенции, но решил для усиления результата еще чуток «покатать» мятежника. Потом увидел, что зомбаки что-то шибко оживились, понял, что видно алкаш раскровянил себе башку о какой-нибудь камешек на дороге и запашок свежей крови воодушевил мертвяков. Все, пора отрываться и затаскивать клиента в салон. Метров пятьдесят для отрыва проскочить — и нормалек.
К сожалению планы не всегда сбываются как должно, проскочив намеченный участок Витя открыл дверь и похолодел — свертка с Валентином сзади машины не было, только кусок веревки с размахрившимся концом. А кулек лежал метрах в двадцати сзади и к нему уже приближались бойко перебиравшие ногами мертвяки. Чертыхнувшись, Виктор фертом подал назад, дав в самый последний момент вбок, так чтоб кулек оказался напротив задней двери, визгнул тормозами. УАЗ встал как вкопанный, Витя поспешно выпрыгнул и теперь уже матернулся, уловив краем глаза слишком быстрое движение сбоку — молодая обтрепанная баба со странно чистым зеленовато-желтым лицом бегом бежала к джипу от леса, протягивая скрюченные пальцы. Кинул взгляд на нее, так же быстро глянул на поспешающих мертвяков, понял, что не успеет затянуть сверток в салон и рванул ружье. В головы стрелять было некогда, навскидку стал бить по ногам. Третьим патроном стреножил бегущую бабу и та исчезла в высоченной траве, один за другим отбабахал оставшимися зарядами по опасно приблизившейся толпе, свалил двоих и те создали препятствие о которое стали запинаться следующиеся за ними. Не разглядывая образующуюся кучу-малу, Витя закинул ружье за спину, распахнул дверцу и спиной ожидая еще какого-нибудь сюрприза, дернул сверток в салон, встретившись мельком взглядом с безумным Валентиновым. Алкаш громко грохнулся башкой об что-то в салоне, что-то сипел и булькал, а Витя уже вспрыгнул на сидение водителя, жестко зацепившись стволом ружья за что-то и чуть не потеряв при этом зверски дернутое ремнем ухо. Ружье за спиной не давало толком сесть, но нажать педали и бросить машину вперед водитель смог. Преследователи опоздали на самую малость, но им досталось только облако пыли.
Проскочив полкилометра Витя сбавил скорость, отчего вывший жалобно от высоких оборотов двигатель успокоился, огляделся и затормозил. Озираясь по сторонам сноровисто набил патронами пустое ружье, глянул на капающую с края брезента жижу, глубоко вдохнул, но все же брезгливо запихнул свисавшие ноги в салон и хлопнул дверцей. Валентин что-то жалобно сипител сзади, неразборчиво, но очень жалко. Виктор мельком подумал, что не здорово получится, если Валька свихнется или дуба нарежет. А потом отвлекся — завоняло в нагретом УАЗе изрядно.
Поэтому выбрав открытое место выволок кулек, вытряхнул из него растекшегося лужей по асфальту алкаша и за шкирку оттащил его к обочине, там где широко разлилась глубокая — по колено лужа. Понукая и попинывая с трудом приходящего в себя Валентина, заставил его раздеться и помыться. Потом кинул ему комбинезон из запасных, подождал пока тот кое-как натянет его на себя и спросил спокойно:
— Все понял, Валя?
Обессилено сидевший на дороге механик только часто-часто закивал. Говорить у него не получалось, сил не было. Потом тихо заплакал. Странно чистые прозрачные слезинки одна за другой скатывались по грязной небритой роже. Облегченно вздохнув, Витя снизошел до того, что помог перевоспитуемому залезть в машину и теперь уже более-менее спокойно поехал обратно. Нельзя сказать, что угроза совсем исчезла, но Виктор понял — теперь автомеханик будет бояться его. Что и требовалось с самого начала.
