Влад Савин - Днепровский вал
Дальше был не Харьков, а Ленинград. После снятия блокады, здесь на Кировском заводе переделывали Т-34-76 в саперные, инженерные, мостовые танки, необходимые для будущей Выборгской операции. Затем в мае 1943 Ленинградский обком выступил с инициативой развернуть на ЛКЗ производство нового танка. Первые Т-44/54 вышли из ворот ЛКЗ в октябре. Причем ленинградцы оказались первыми в другом — на части машин «С» (снайперских) был установлен гироскопический стабилизатор пушки в вертикальной плоскости, с использованием конструкторских идей от еще довоенного, стоящего на Т-26.
Харьковчане сильно задержались. Масштабные восстановительные работы на заводе велись по плану, но все равно не успевали за поставкой оборудования, и вышло так, что значительную часть его, «чтобы не простаивало», установили на ЧКЗ, включив в производственный процесс, демонтировать после нашли нецелесообразным. С одной стороны, это весьма помогло челябинцам в ликвидации их «узких мест», с другой же, очень помешало харьковчанам. В итоге же все лето 1943 Харьков занимался танкоремонтом, что также оказалось кстати, учитывая битву на Днепре. Оборудование прибывало в сентябре-октябре, первые танки харьковской сборки вышли в конце декабря.
Аутсайдером оказался омский завод 174, который Т-44 не делал совсем. Постановлением ГКО от 5 сентября 1943 на него был возложен выпуск инженерных машин на базе Т-34 (частью с переделкой из старых танков), впрочем по некоторым данным, там в 1944 году изготавливались Т-34-85, или самоходки СУ-100 для Дальневосточных фронтов. Второе кажется более верным, так как известно, что в Омске не было станка для нарезки башенного погона большого диаметра, хотя возможен выпуск из комплектующих, полученных с других заводов.
Но отчего мы говорим про Т-44, если речь шла о Т-54? Это один танк или все же разные? Ответ не прост и не очевиден. По воспоминаниям Малышева, в папке, врученной ему товарищем Сталиным, были две части, по ходовой и по башне — причем подчеркивалось, что башня первого типа может быть установлена на Т-34! И если освоением ходовой Т-44 занимался ЧКЗ, то пионером по башне (Т-34-85) стали нижнетагильцы, после какое-то количество Т-34-85 успел сделать и завод в Сормово. Получив задание тогда же, в октябре 1942, завод 183 сумел выпустить первые Т-34-85 уже в конце марта 1943, а в дальнейшем, самое первое время, обеспечивал и ЧКЗ готовыми башнями со своего налаженного производства. А на танках производства СТЗ, Сормово, Ленинград, Харьков, стояли исключительно 85мм пушки.
Мы будем называть этот самый знаменитый танк Второй Мировой войны так, как сложилось в более позднее время. С башней старого образца — Т-44, с полусферой Т-54. И в этом случае Т-44 не повезло оказаться «переходной» моделью, существующей короткое время, в тени своего гораздо более удачного и известного потомка.
Революционность Т-54 состояла именно в переходе на новую башню полусферической формы. Это давало огромное тактическое преимущество: 120мм лоб корпуса под большим наклоном и 200мм броня башни не пробивались пушкой «тигра» даже вблизи (а у Т-44 башня была слабым местом). Попытки изготовить цельнолитую башню-полусферу не увенчались успехом, зато удачной оказалась идея собирать изделие из трех деталей, толстое литое кольцо и вварная крыша из двух частей. Вопреки распространенному мнению, башня не была взаимозаменяемой со старой, из-за большего диаметра погона, так что кажутся маловероятными сведения о переделке ранее выпущенных Т-44 в Т-54. Нет точной даты перехода с одной модели на другую — разные заводы переходили в разное время, а могло быть и как на ЧКЗ, когда в мае 1943 одновременно выпускались и Т-44, и Т-54. В то же время в Ленинграде и Харькове Т-54 шли с самого начала. И как уже сказано, неизвестна даже точная дата принятия наименования «Т-54» вместо прежнего — известно, что шифр «54» имела еще цельнолитая башня, разрабатываемая в ноябре 1942! Причем Малышев ссылается на неназванных инженеров с Севмаша, оказавших огромную помощь и прямо говорит, что Т-54 называли новый танк именно они, задолго до показа Сталину прототипа. Автору неизвестен ни один завод Наркомата танковой промышленности, носивший это имя даже неофициально. С другой же стороны все знают Севмаш — Северодвинский судостроительный завод, однако он никогда не имел никакого отношения к танкостроению. Мы можем лишь предполагать, что первоначально новая башня разрабатывалась не для танков, а для бронекатеров и десантных судов, которые как раз тогда строились на Севмаше крупной серией — и которые однако имели башни по типу Т-34-85, а не полусферы.
Как бы то ни было, Советское правительство, ГКО и лично Сталин пошли на огромный риск, меняя на конвейере основную боевую машину во время войны. Но риск оказался полностью оправдан. Когда Т-54 появился на фронте в больших количествах, немцам просто нечего было ему противопоставить! Хваленые немецкие конструкторы так и не смогли создать танк с таким вооружением и броней, но в массе и стоимости среднего, основную «рабочую лошадку» танковых частей. Т-3 и Т-4 не имели в бою с Т-54 абсолютно никаких шансов. Еще большим крахом и очень быстро завершилась попытка гитлеровцев сделать ставку на «леопард», помня как в 1941 десяток Т-3 мог одолеть и КВ за счет лучшей выучки, слаженности, правильной тактики — в 1943 наши танкисты научились воевать не хуже, и попытки выпустить против Т-54 превосходящую числом стаю «леопардов» оборачивались лишь огромными немецкими потерями. «Пантеры» и даже «тигры» в лобовом столкновении при прочих равных условиях оказывались в заведомо проигрышном положении. Лишь техника, вооруженная длинноствольной пушкой 88/71, а особенно 128мм калибра, была для наших танков достойным противником — «насхорн», «ягдпантера», «королевский тигр», «ягдтигр» — но этот «зверинец» появился слишком поздно, чтобы повлиять на исход войны, а главное же, был оружием обороны, абсолютно непригодным для лихих танковых прорывов в стиле «блицкрига», апофеозом же были «маусы» берлинского рубежа, «самоходные форты», как сказал про них генерал Катуков, чудовища громоздкие, неуклюжие, и бесполезные, с массой в сто восемьдесят тонн и неимоверной толщиной брони, раскалывающейся на осколки от удара бетонобойного 152мм снаряда.
И последнее, о чем стоит сказать. В Отечественной войне прославились танки с 85мм пушками — что интересно, первоначально они именовались Т-54-85, значит последующее перевооружение их было в проекте изначально? Однако последние цифры очень быстро исчезли и из разговора и из документов, все письменные источники тех лет именуют их просто Т-54. Танки с стомиллиметровой пушкой в реальности пошли в бой уже при штурме Берлина, затем в боях на Рейне, и на Дальнем Востоке. Тогда и в документы вернулось обозначение, Т-54-85 и Т-54-100. Именно на «сотых», а не на Т-55 ввели баки-стелажи, позволившие увеличить дальность хода почти вдвое, и отчасти компенсировать уменьшение боекомплекта, в сравнении с Т-54-85. Затем уже после Победы танки, оставшиеся в строю, в подавляющем большинстве прошли доработку по программе «УКН» (в нашей истории это было для ИС-3), призванную обеспечить технике срок службы мирного времени — позже это привело к появлению Т-55, очень похожего на них внешне (зарубежные специалисты считают Т-55 не самостоятельной машиной а глубокой модернизацией Т-54). Именно их мы часто можем, в нарушение исторической правды, видеть в военных фильмах, даже если действие происходит в начале войны.
А Т-44 и Т-54-85 можно найти лишь в экспозиции музеев и немногих мемориалов. Как например в Ленинграде на Пулковских высотах, в Сталинграде на Мамаевом кургане, в Москве на Поклонной горе — хотя ни в одном из перечисленных мест эти танки не воевали. Самой же полной коллекцией всех образцов техники, включая Т-44-76, и Т-44 ранних серий, с вносимыми изменениями, располагает лишь музей в Кубинке.
Москва, Кремль. 1 июня 1943—..таким образом, товарищ Сталин, на южном крыле советско-германского фронта, на Днепровском участке, мы имеем над немцами превосходство по людям с три раза, по артиллерии в четыре с половиной, по танкам в два, по авиации в полтора раза. Что примерно соответствует соотношению сил перед битвой за Днепр в иной истории, однако есть и существенные различия.
Во-первых, исходные рубежи. Соответствуют сентябрю-октябрю там, а в нижнем течении Днепра, и более позднему времени — Мелитополь, и Каховка уже наши, там их освободили в ноябре, после Киева. У нас весь правый берег от Днепродзержинска до Никополя, где плацдарма у немцев нет, Запорожье в нашем тылу. Выше по течению, наши девятнадцать более мелких плацдармов, причем Букринский и Лютежский практически соответствуют той истории. И на правом фланге Чернигов наш, фронт по реке Припять — в иной версии истории это было достигнуто в октябре. Наше преимущество очевидно, считая что там мы выходили на эти рубежи с боями и потерями, и должны были налаживать коммуникации — здесь у нас это уже есть.
