Физрук: на своей волне 4 (СИ) - Гуров Валерий Александрович
В голове сразу полезли не самые приятные мысли. Что-то могло произойти на тренировке? Ну, например, мой пёс что-то не поделил с огромными питбулями тренера, и они моего мальца попросту перекусили пополам…
Но нет, всё оказалось несколько иначе. И я не скажу, что это было лучше, чем в случае с сожранным псом.
— Короче, тут такое дело, — начал объяснять мне тренер, — как только тренировка закончилась, я решил тебе позвонить, чтобы ты забрал свою собаку. Но ты трубку не взял, и я подумал, что ничего страшного, если я немножечко прогуляюсь и сам приведу к тебе домой Рекса.
У меня под ложечкой засвербило. Я сразу понял, куда он клонит. Что-то в его голосе насторожило, как будто человек сейчас скажет то, чего бы я точно не хотел услышать.
— Так… — протянул я, прокручивая не самые приятные варианты развития событий.
— Я же твой адрес знаю, — продолжил тренер. — Ну и, в общем, прихожу к тебе, стучу в дверь, а никто не открывает, никого дома нет.
Я представил эту картину. Он стоит у двери с Рексом, а Ани дома нет. Собака, скорее всего, тянет поводок, нервничает, не понимает, что происходит. Тренер-то всё равно не свой — чужой человек для Рекса.
— И что дальше? — спросил я, хотя внутренне уже знал, что продолжение мне точно не понравится.
— Ну… — замялся тренер, — я постоял минут пять, подождал, может, кто появится. Ещё раз тебе звякнул… И уже думаю говорить твоему псу, что всё, собака, ты теперь останешься у меня, пока хозяин не объявится. Но тут навстречу мне идёт твоя сожительница, женщина… уж не знаю, кто она тебе по жизни, да и не моё это дело. В общем, короче, Володька, я ей решил Рекса отдать, — признался он.
Тренер сделал паузу. Я же почувствовал, как внутри всё сжалось, но затишье явно было перед бурей.
— Так, не тяни, говори, что случилось, — поторопил я.
— Ну, короче, Володя, — выдохнул тренер, — во всех подробностях я тебе рассказывать не буду. Ты же знаешь, рассказчик из меня так себе. Но, как я понял… твоя женщина вообще не была в курсе, чем мы с твоим псом целыми днями занимаемся в последнее время, — обречённо выдал он и замолчал.
Подробности мне и вправду были не нужны. Я и так прекрасно понимал, какая реакция будет у Ани. Эту девчонку к подобным новостям нужно было готовить осторожно, мягко, а тут — бац, и прямая подача без фильтра.
Ну что сказать… я сам виноват. Не уследил. Хотя, с другой стороны, как тут уследишь, если проблемы сыплются на голову одна за другой, и каждая новая — больше предыдущей. Но искать оправдания — дело последнее и бессмысленное. От этого никому не легче.
— Ладно, понял-принял, — хмыкнул я. — Ситуация, конечно, атас. Ты мне главное скажи — там у девчонки сердце не прихватило после того, как она узнала о наших тренировках?
— Это, слава Богу, обошлось, — заверил тренер. — Но, я как понимаю, на этом все наши тренировки закончатся? Ты извини, Володька. Я не знал, что у тебя там вот так обстоят дела…
— Бывает, надо было предупреждать. Так что я сам виноват, — отрезал я. — А насчёт того, продолжатся ли тренировки или нет… Я бы пока выводов не делал. Посмотрим, поговорю с ней, и там уже будет ясно. Так что ты пса со счетов преждевременно не списывай, хорошо?
— Вообще не вопрос, — ответил тренер. — Только ты это… разговаривай там осторожнее. В таком состоянии, в каком она была, она тебя и убить может.
Я усмехнулся. Сказано, в общем-то, без преувеличений. Если Аня взвинчена, то проще поладить с роем пчёл, чем с ней. Ладно, буду разбираться с проблемами по мере их поступления.
Я уже собирался попрощаться с тренером, но всё же решил уточнить:
— Слушай, а как вообще Рекс сегодня? Есть свет в конце тоннеля?
— Прогрессирует, и значительно, — уверенно ответил тренер. — У него хоть порода и не боевая, но показывает себя твой пёс очень-очень хорошо. Так что, думаю, тренировки нужно обязательно продолжать.
— Понял, — коротко сказал я.
Мы, наконец, попрощались, и я повесил трубку. Несколько секунд сидел молча, закусив губу. Теперь придётся разъясняться с Аней.
И самое неприятное, что мне надо будет не просто признаться, что я тренировал Рекса как бойцовую собаку, — а надо ещё и объяснить, как так получилось, что об этом девчонка узнала не от меня, а от постороннего человека.
Я поднял взгляд на экран, где мигала целая вереница пропущенных звонков. Аня, как и большинство женщин, когда что-то идёт не так, звонила в режиме «спасательная операция».
Нет… варианты были. Можно, конечно, пока забить и не брать трубку, и не перезванивать. Дать эмоциям остыть, потом навесить на уши какой-нибудь сказочной лапши — мол, связь глючила, телефон разрядился, срочные дела накрыли.
В общем, всё как обычно. Но я не любитель прятаться за отговорки. Есть старая истина: не откладывай на завтра то, что и так уже горит сегодня.
Я подумал пару секунд, вздохнул и всё-таки открыл список вызовов. Пальцем коснулся имени «Аня» и нажал зелёную кнопку.
Пошли гудки.
Друзья, не забывайте поставить лайк и поддержать новый том теплом словом! Спасибо!
Глава 2
Если с тренером и с дружком Василия я разговаривал прямо за рулём, то в этот раз решил от греха подальше припарковаться у обочины. С Аней такие разговоры на ходу — самоубийство.
Нервы у меня, конечно, железные, но женщины, как известно, любят их проверять на прочность. А я как раз подкинул Ане шикарный повод. Короче, буду надеяться на лучшее, но при этом морально готовиться к худшему.
Раздалось несколько длинных гудков. Я уже почти выдохнул с надеждой, что она трубку не возьмёт. Ну, бывает, занята, не слышит, потом перезвонит… Но не тут-то было.
Гудок оборвался на половине, и из динамика ударил звонкий, взвинченный голос. Аня не стала тратить время на вступления и прочие формальности и сразу пошла в решительную атаку.
— Ты вообще нормальный⁈ — заорала она так, что я непроизвольно отдёрнул телефон от уха. — Это что вообще за цирк⁈ Ты мне объясни, какого чёрта я узнаю от чужого мужика, что ты, оказывается, моего пса натаскиваешь как бойцовского⁈
Мы разговаривали без видео, но ощущение было такое, будто девчонка вот-вот выскочит из телефона и окажется рядом. Вон прям тут — на пассажирском сиденье. Женщины, они такие — живут эмоциями, и если уж им что-то не нравится, то мир об этом узнает в режиме реального времени. Аня не исключение.
— Он же весит всего пару килограммов! — продолжала тарахтеть она. — Какие к чёрту бои, ты вообще видел, какие там собаки⁈ Они его проглотят и даже не заметят! Я тебе доверилась, а ты… ты что натворил, Вова⁈
Она говорила быстро, на одном дыхании, даже без пауз. Аня продолжала свою словесную атаку, не сбавляя темпа. Вот уж действительно, если бы красноречие измерялось в децибелах, то сейчас она точно побила бы мировой рекорд.
Я молчал. Даже не пытался вставить ни слова.
Прекрасно понимал, что пока она не выговорится, пока буря не выдохнется, никакого толку от разговора не будет. Сейчас ей нужно было просто выплеснуть всё накопившееся. Я слушал, как девчонка сыплет упрёками, но, чтобы ускорить этот процесс, периодически вставлял короткие фразы:
— Виноват. Дурак. Согласен.
Это срабатывало безотказно. Если цель — успокоить женщину на грани нервного срыва, достаточно сказать, что ты был неправ. Просто и эффективно. В такие моменты вопрос, кто действительно виноват, вообще не имеет значения. Женщине нужно услышать, что она права, — и это уже половина успеха.
Аня, конечно, не была моей женщиной. Но принцип оставался тем же. И, как ни странно, сработал безукоризненно. Её голос стал тише, дыхание выровнялось, а интонации сделались менее колючими. Градус разговора постепенно снижался, и я понял, что буря отступает.
Минуты через три Аня наконец выдохлась. Поток обвинений иссяк. Теоретически она могла бы пойти по второму кругу, но, похоже, сил уже не осталось. Рабочий день у девчонки был тяжёлый, весь на ногах. Так что, как ни крути, даже злость требует энергии, а энергия у Ани закончилась.
