Изначальные (СИ) - Малеёнок Светлана

Многое повидавший за свою жизнь, мужчина похолодел. Из глубины его подсознания, всплыли, казалось навсегда позабытые за тысячелетия эволюции, древние страхи.

- Это же, Тилборт, ведущий микробиолог! – сдавленно выдохнул командор. – Весельчак и душа компании, - тихо добавил он, вспомнив частые дружеские посиделки после каждого успешного освоения очередной планеты. А теперь, его нет. Его и многих других ученых из их экспедиции.

Командор тряхнул головой, заставляя взять себя в руки и тихо, словно боясь кого-то потревожить, спросил у помощника:

— Ты говорил, что нашли «следы». Это все? Или есть что-то еще?

— Да, командор, — хриплым голосом ответил подчиненный и, быстро подкорректировав настройки, отправил зонд в полет по траектории, явно проложенной заранее.

На экране замелькали фрагменты нескольких глайдеров, буквально разодранных в клочья, жилых блоков, столбиков для генерации защитного поля, исследовательского оборудования и личных вещей ученых.

Командор повернулся к Катрану.

— Я понимаю, что хищники разорвали людей. Но все остальное, зачем уничтожать? Оно же для них несъедобно! Не вижу логики.

Помощник лишь пожал плечами.

— Что поделаешь, звери!

Командор, заложив руки за спину, задумчиво прошелся по помещению.

- Не понимаю! Как вообще, такое могло произойти!? У них была такая хорошая защита! На любой другой планете, ее всегда хватало! Тройной слой энергетических полей! Мы же сами видели на записи вкопанные столбики для ее установки. – Глаза мужчины сверкали, словно голубой флюорит. - Что с запасным телом? Хоть одно, осталось? – повернулся он к помощнику.

- Криогенная камера пуста. Так что, воплотить Тилборта в новое, получится только после клонирования, по прибытию на Нибиру. Фрагменты тел собраны.

- Хорошо, - уже спокойнее ответил командор, только желваки ходили на его красивом мужественном лице, выдавая сильное волнение. — Глайдеры… У нас осталось всего два глайдера! Как с таким количеством производить разведку местности?

Его собеседник, помявшись, сказал:

— Командор, у нас и ученых-то не осталось! Всего несколько женщин в лабораториях, и все!

— Скормили три разведгруппы ученых местной фауне! — прорычал командор, рукой развеивая крутящуюся голограмму планеты. Катран! Вы уверены, что учли все недочеты первых экспедиций по установке охранного периметра?

— Да, командор! — помощник замялся, глядя на хмурое лицо начальства. — Позвольте высказать соображение.

— Говори!

— Командор…

— Можно просто Дориан. После этой неудачной экспедиции меня разжалуют и отправят на отдых.

— Но, командор! Вы и так собирались отойти от дел и завести, наконец, семью! Шестьдесят девять миллионов лет безупречной службы своей Солнечной системе дают вам право на спокойную и обеспеченную жизнь на собственном континенте самой зеленой планеты! — проговорил Катран.

Но командор, словно не слышал разглагольствований помощника. Заложив руки за спину, он медленно прошелся из угла в угол тесной каюты и снова обратился к помощнику:

- Катран, по съемке последней минуты «жизни» камеры, мы все равно не поймём, что именно там произошло! Каким образом, эти огромные хищники умудрились сломать три уровня энергетической защиты. Неужели нет более ранних съемок? Камеры же все время вели запись.

- Есть, кое-что, - после незначительной паузы, произнес помощник и нахмурился.

Командор внимательно посмотрел на него.

- Чувствую, ты хочешь добавить свое любимое: «Но».

Катран молчал.

- Ладно, уж, говори как есть. – Устало махнул рукой командор и снова опустился в кресло.

Помощник провел рукой по голубоватой коже безволосой головы, и, шумно вздохнув, произнес:

- Командор, кусок записи совсем небольшой. И, боюсь, он скорее прибавит вопросов, чем поможет с ответами.

- Это не тебе решать! – рыкнуло в ответ начальство. – Ты должен был предоставить мне сразу все материалы! Снова твоя самодеятельность. Еще раз, и отправлю тебя, на какую нибудь сельскохозяйственную планету, скот разводить.

На лице Катрана, тут же расцвела счастливая улыбка, увидев которую, командор поморщился и бросил:

- Обойдешься! Итак, неси сюда эту запись.

- Она со мной, - не глядя на начальника, ответил помощник.

Лицо командора отобразило всю гамму чувств, что он испытывал по поводу самоуправства подчиненного. Но комментировать, никак не стал. Лишь нетерпеливо рыкнул:

- Что ты там копаешься?

В этот момент, помощник закончил набирать на наручном браслете необходимую комбинацию команд и вытянул вперед руку.

Посередине каюты, немедленно отобразилась голограмма участка лесной поляны, на которой расположились лагерем, ученые.

Судя по сумеречному освещению, была ночь. И лишь чувствительная подсветка камеры, позволяла хоть что-то разглядеть.

На участке видимого периметра, через равные промежутки, располагались столбики генераторов силовых полей. Они были вбиты в землю последовательно, в три ряда, очерчивая собой большой круг, на расстоянии друг от друга, примерно в полметра.

Внутренний слой генерировал поле, создающее сплошную полусферу, полностью непрозрачную и отражающую свет с обеих сторон. Таким образом, лагерь и его обитатели, были не видимы для всех, кто находится снаружи.

Второй ряд столбиков, генерировал звукоизолирующий слой.

Ну, и наконец, третий бил электрическим током, отпугивая, таким образом, всех тех, кто просто хотел бы пройти через эту казавшуюся пустой, поляну.

За тремя слоями слабо мерцающих разными цветами и видимых лишь изнутри полей, стали собираться местные хищники.

Из зарослей, один за другим, медленно, словно корявые деревья, выходили огромные ящеры, похожие на того, которого сняла последняя камера.

Словно призрачные темные тени, сзади первых, подходили следующие, а за ними, еще и еще. Расширившимися от ужаса глазами, командор смотрел, как в полной тишине, не подходя близко к бьющему электрическим током, куполу, выстраивались друг за другом разные по виду и размеру, хищники.

Они настороженно водили мордами, шумно втягивая носами, воздух. Затем, один из исполинов, издал утробный рык, и вся эта огромная масса ящеров, одновременно бросилась на защитный периметр.

В первое мгновение, раздавался громкий треск и низкий гул перегруженного контура. А также, многоголосый рев подвергшихся действию тока, зверей. Но спустя несколько секунд, их крики прекратились, сменившись довольным чавканьем и истошными воплями раздираемых ящерами, людей.

На раскуроченном контуре из поваленных и выкорчеванных столбиков, остались лежать несколько мелких хищников. По-видимому, они были убиты высоким напряжением или затоптаны своими, более крупными сородичами. В кадре мелькнул кончик длинного хвоста ящера, и камера, завертевшись волчком, улетела в кусты, продолжая теперь уже снимать черную с опавшими листьями землю, да затихающий шум кровавого пиршества.

Катран выключил запись и настороженно посмотрел на командора, ожидая его реакции.

- Я понял, в чем мы просчитались, – ничего не выражающим голосом, произнес командор и остановил мерцающий голубыми отблесками, взгляд, на помощнике. – Мы не учли самого главного! Того, что хищники «смотрят» носом! Они людей просто учуяли! И, по видимому, обонянию они доверяют куда больше, чем своим глазам!

Помощник, обалдевшим взглядом посмотрел на начальника. Гулко сглотнул, и произнес:

- Простите, командор.

Тот, и не услышал, полностью уйдя в себя. Его взгляд неподвижно уставился в обзорник, но словно бы не видел перед собой планету.

- Дело не только в этом, - продолжил он. – Перед нами, пример или коллективного разума или просто его зачатков. Ящеры действовали сообща, одновременным нападением, они своей массой, просто перегрузили контур! Замкнули его на себя!

Командор, еще раз, задумчиво посмотрел на эту красивую и во всех смыслах перспективную планету, ясно показавшую, что она будет защищать себя и свои ресурсы всеми зубами и когтями.