Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826» - Хорф Харальд

— Куда меня везут? — хмуро поинтересовался Александр.

— Терпение, товарищ Кузнецов, — ответил один из лейтенантов. — Скоро всё узнаете.

На этом разговор закончился, и Александр, удобнее устроив на сиденье своё рослое тело, перевёл взгляд в затемнённое дверное окно. Если они не из НКВД, то тогда откуда? И что им от него надо? Вопросы по поводу того, что ему 22, а он не в армии? Но ему была положена отсрочка по закону, до окончания института. Он закончил институт в прошлом месяце, 20 сентября начинается призыв, они с друзьями и однокашниками собирались все вместе явиться на призывной пункт в первый же день…

Минут через двадцать езды воронок подъехал к глухим кованым воротам большого здания без вывесок и табличек, и ворота распахнули изнутри. Это бывший дворец какого-то царского буржуя, Александр бывал на этой улице не раз, проходя мимо, но никогда не знал, что за учреждение в нём расположено…

Внутри оказался просторный двор, заполненный такими же чёрными автомобилями, и несколько будок с вооружёнными часовыми. Незнакомец велел Александру следовать за ним и завёл его в здание, оказавшееся заполненным множеством кабинетов. На каждом этаже и у входа в каждое крыло стояли посты вооружённой охраны, и сомневаться в солидности данного учреждения не приходилось. Незнакомец довёл его до одного из кабинетов, завёл внутрь, зашёл сам и молча запер дверь на замок.

— Присаживайтесь, товарищ Кузнецов. — За массивным столом из лакированного дуба в центре помещения сидел человек в военной форме с майорскими петлицами.

Перед ним лежала закрытая папка с личным делом, совсем тонкая на вид. С двух сторон от неё находились ещё две, потрёпанные и раз в пять толще. Сопровождавший Александра незнакомец сел на стул напротив него и по-прежнему не произносил ни слова. Майор коснулся рукой тонкой папки, словно раздумывая, открывать её или нет, и вперил в усаживающегося Кузнецова пристальный взгляд.

— За что меня задержали? — всё так же хмуро спросил Александр, выдержав взгляд майора. — Я ничего не сделал.

— Вас никто не задерживал, товарищ Кузнецов, — невозмутимо ответил офицер.

— Тогда зачем меня привезли сюда? — угрюмо парировал Александр. — Что это вообще за место?

— Это 4-е Управление Штаба Красной Армии, — ответил майор. — Одно из его отделений. Слышали о таком?

— Разведупр?! — удивился Александр, оглядывая кабинет с невольным восхищением. — Вы разведчики?!

— Разведчики, — кивнул офицер.

— Вот это да! — Александр спохватился, заставляя себя быть серьёзнее. — Но… товарищ майор… при чём здесь я?

— Сейчас узнаете, товарищ Кузнецов. — Майор открыл тонкую папку. — Поправьте меня, если где-то допущена ошибка. — Он пробежал глазами по лежащему в папке документу. — Вы — Кузнецов Александр Иванович, 1914 года рождения, появились на свет 28 июля в городе Мытищи Московской губернии.

Майор открыл лежащую справа толстую папку и продолжил:

— Ваш отец, Кузнецов Иван Афанасьевич, русский, революционер-подпольщик, член РСДРП с 1905 года, впоследствии член РСДРП(б) был лично знаком с товарищем Лениным в годы эмиграции.

Офицер открыл папку слева, но по мимолётности его взгляда было ясно, что все необходимые сведения он знает наизусть:

— Ваша мать, Эльза Хаген, немка, в прошлом активист Социал-демократической партии Германии, член РСДРП с 1912 года, впоследствии член РСДРП(б). Ваш отец познакомился с ней, находясь в Германии в эмиграции. Ваши родители поженились в Германии, и ваша мать вернулась с отцом в Россию, которую с тех пор не покидала, и являлась активным революционером. Во время Великой Октябрьской социалистической революции ваши родители находились в Ленинграде, в те годы носившем название Петроград, и непосредственно в день революции участвовали в захвате городского телеграфа. В годы Гражданской войны ваши отец и мать сражались с белогвардейцами в составе РККА, вы в это время находились в интернате. Оба были тяжело ранены в разное время, отец был ранен дважды. Полученные ранения подорвали его здоровье, вследствие чего он умер три года назад. Примите мои соболезнования, товарищ Кузнецов.

— Спасибо, товарищ майор. — Александр вновь насупился. — Мама страдала от последствий ранения в меньшей степени, чем отец, но она часто жаловалась на застарелые боли. Она умерла прошлым летом.

— Ещё раз соболезную. — Майор невесело вздохнул и негромко произнёс: — Старая гвардия уходит… Сейчас её так не хватает…

Майор на мгновение закрыл глаза, словно вспоминал давних и верных друзей, но тут же продолжил:

— Вернёмся к вам. Итак, месяц назад вы закончили Московский государственный педагогический институт иностранных языков с золотой медалью. В совершенстве владеете немецким языком, на котором разговариваете чисто, без акцента. Помимо этого, владеете английским и испанским в рамках институтской программы. Имеете значок «Ворошиловский стрелок», ваш отец отлично владел винтовкой и привил вам любовь к стрелковому спорту. С детства увлекаетесь спортом, посещаете школу учлётов в Осоавиахиме, у вас десять прыжков с парашютом, имеете знак ГТО второй степени и первый спортивный разряд по боксу. Три часа назад вы выиграли первенство института в весовой категории до 82 кг. Ваш рост 187 см, волосы светлые, глаза серые, особых примет не имеется. Через двадцать дней начинается призыв на обязательную военную службу, и вы собираетесь проситься в военные лётчики. Я упустил что-либо?

Офицер умолк и вновь вперил в Кузнецова пристальный взгляд, на этот раз не показавшийся ему столь суровым, как поначалу.

— Всё верно, товарищ майор, — подтвердил Александр. — Я понимаю, что сразу военным лётчиком мне не стать, но я же учлёт [1], если меня возьмут в авиацию, я не подведу!

— Красная Армия, — твёрдо и неторопливо произнёс майор, — предлагает вам вместо лётчика стать разведчиком. Мы научим вас летать. Но сейчас ваши способности и умения более пригодятся Советскому Союзу и коммунистической партии на другом фронте. Ваше слово, товарищ Кузнецов?

— Я согласен! — не раздумывая ответил Александр. — Всегда мечтал заниматься настоящим делом! Что я должен делать?

— Вы слышали о том, что происходит в Испании, товарищ Кузнецов? — осведомился офицер.

— Об этом знает весь СССР! — воскликнул Александр. — Путчисты-монархисты и капиталисты начали Гражданскую войну, чтобы задушить молодое социалистическое государство! Коминтерн призвал добровольцев вступать в интернациональные бригады! Объявлено, что их будет семь штук! Мы с друзьями хотели записаться, но, говорят, в интербригады не берут тех, кто не служил в армии.

— Вы окажетесь в Испании позже, чем интербригады и ваши друзья, если они туда попадут, — спокойно произнёс майор. — Прежде вам предстоит пройти обучение разведывательному делу. Но ценность вашей работы в Испании будет многократно выше, чем простое участие в боях в качестве обычного пехотинца или даже лётчика.

— Я готов! — отчеканил Александр. — Что нужно сделать?

— Ваш наставник, — майор кивнул на незнакомца в штатском, — вскоре введёт вас в курс дела. На сегодня наш разговор окончен, вам надлежит вернуться домой, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов. Сейчас вам предстоит дать подписку о неразглашении и свыкнуться с мыслью о том, что с прежней жизнью, в том числе с друзьями, подругами и знакомыми, придётся порвать. Ступайте, товарищ Кузнецов. Желаю вам успешной службы. Мы с вами ещё не раз встретимся.

С этими словами майор поставил в его личном деле какой-то штамп и закрыл папку.

[1] Учлёт — ученик-лётчик.

[1] Учлёт — ученик-лётчик.

— Эта докладная записка пришла по линии Академии наук, Егор Тимофеевич! — Стоявший по струнке перед письменным столом Молотова помощник объяснял назначение только что переданного документа. — Руководство академии очень просило ознакомить вас с нею лично. Учёные настаивают на том, что это приведёт к революции в советском народном хозяйстве!