Литературный Власовец - Гитлер в Москве
— Ничего особенного, — решил его пока не нервировать я, — как стояла, так и стоит на прежнем месте. Не беспокойтесь, к этой теме мы вскоре вернемся.
— А что вы упоминали про два месяца? — Мюллер пристально разглядывал незнакомца.
— Контрольная точка или «резинка». Суть в том что вы не сможете пребывать в нашем мире столько сколько захотите. Я не знаю с чем это связано, но крайний срок — два месяца. И взять вы с собой можете только массу равную вашему биологическому весу. Но это я потом подробнее расскажу. А сейчас может уже познакомимся? Вам представляться не надо. А меня зовут Виктор Андреевич Сомов, мне тридцать четыре года. Работаю старшим инженером в фирме, занимающейся ремонтом кондиционеров. Не женат, живу с родителями, но они сейчас на даче и раньше сентября не приедут. Сразу хочу предупредить, я обычный человек и никого не представляю. Эти способности переносить людей через межмировое пространство у меня появились случайно, все началось со странных снов. Я расскажу вам сейчас о них.
Через минут двадцать, когда рассказ был закончен, Виктор спросил:
— Так с чего начнем? Я тут материалов набрал. Вторая мировая война, послевоенное время в Германии и до наших дней, общемировая история, краткая выборка по странам. Еще «тарелку» купил и подключил, в общем несколько немецких каналов ловит. И наши российские посмотрите, полезно. И еще хочу предупредить — немецкого я не знаю.
— Значит будет вторая мировая война? — задумчиво спросил Гитлер, — значит англичане все-таки вмешаются в польскую операцию. Тогда начнем с нее. Когда она началась?
— В сентябре 1939 года.
— Германия победила? — от сильного волнения щека у Гитлера стала заметно дергаться. Он уже понял, что все это очень серьезно. Это не провокация и не происки вражеских разведок это реальный шанс увидеть свое будущее. Будущее, которое, если бы не этот русский стоящий перед ним, обязательно бы наступило.
— Нет. Проиграла в чистую. Полный разгром. Подробности увидите, — своим обычным добродушным тоном, словно речь шла о сущей ерунде ответил Виктор, — а вообще общий результат 50 миллионов убитых всех участвовавших в войне, неплохо так повоевали.
— Сколько?! — разом воскликнули гости.
— 50 миллионов, немцев если не ошибаюсь то ли 9, тол ли 10 миллионов. Там потом будет полный перечень, так сказать итоги, — серьезно ответил Виктор.
— Извините господин рейхсканцлер, я хочу задать вопрос, — в комнате повисло ощутимое напряжение.
— Без чинов Генрих, — забывшись и перейдя на немецкий раздраженно ответил фюрер, — вы что еще не поняли в какое положение мы попали? Хотите задать вопрос — задавайте, у меня спрашивать разрешение необязательно.
— Скажите господин Сомов, вы коммунист? — на что Виктор откровенно расхохотался, и потом уже ответил, — нет. В комсомоле побывать удалось, попал так сказать в последний набор, — и уже серьезно пояснил, — социализм развалился вместе с Советским Союзом в 1991 году. Сейчас называется Российская Федерация. Мировую политико-географическую карту я вам потом покажу. С тех пор коммунистическая партия никакого влияния на жизнь людей не оказывает. У нас теперь капитализм и многопартийность. Но все эти партии — так, ерунда, для вида.
— Кто же у вас тогда правит? — искренне удивился Гитлер.
— Деньги.
— Но кто-то должен быть у власти. Деньги это всего лишь бумага. Правят люди! — эмоционально повысил голос фюрер.
— Правильно, совершенно с вами согласен. Правят люди у которых этих денег много. Послушайте, давайте лучше посмотрите фильмы и видеоматериалы, а потом я отвечу на ваши вопросы, — предложил Виктор.
— У вас есть кинопроектор? — удивился Мюллер, — если что, то могу помочь.
— Лучше! Плазменная панель, недавно купил, — он показал на тумбочку у стены. На которой стояло то что сначала Мюллер принял за грифельную доску, а Гитлер вообще не обратил внимания, — разворачивайте кресла.
Виктор вложил диск в дисковод и нажал кнопку воспроизведения. На экране после названия появились кадры черно-белой кинохроники и голос диктора, рассказывающий и дающий пояснения. Виктор смонтировал западную кинохронику, которая показывала как отступали советские войска, и нашу, которая показывала как впоследствии велось наступление и взятие Берлина. Потому что оба фильма грешили предвзятостью. В первом русские проигрывали, а потом почти не упоминались, а во втором исключительно наступали. Но зато получилось очень похоже на реальное течение событий. И первые крупные неудачи, огромные колонны военнопленных, и последующие наступления, битвы и разгром Германии. «Да, круто их пробрало», — подумал Виктор, когда после кадров капитуляции и развилин Берлина, Гитлер потребовал воды. Он сходил на кухню, и налив в высокий стакан воды из фильтра принес его фюреру. А вот окончательно добил их Нюренбергский процесс. Виктор заметил, что у Гитлера сильно дрожат руки. «Э, как бы клиент мне тут истерику не закатил. А то еще скорую вызывать придется. Вот веселье будет — приедут, спросят «Кто такой?». «Адольф Гитлер, фюрер Великой Германии!». «Понятно, тогда его к Наполеону с Юлием цезарем, только в палату с Карлом Марксом и Лениным не кладите». А мне его потом вытаскивай. Надо что-то делать», — забеспокоился Виктор. Мюллер наоборот неподвижно сидел с ничего не выражающим лицом и глядел в одну точку. «А с этого хоть статую лепи. Такте самые опасные, как бы чего не выкинул сдуру», — рассердился про себя Виктор. Еще бы, ведь в фильме упоминалось, что он перешел то ли на службу американцам, то ли русским. А официально вроде бы погиб при бомбежке Берлина.
— Послушайте, как я уже сказал, — тоном доброго учителя начал Виктор, — это все могло и может произойти. Но вы теперь знаете, владеете информацией, а кто предупрежден, тот — вооружен, — его слова подействовали. Фюрер скрестил руки на груди и стал что-то обдумывать. Потом по-немецки сказал Мюллеру:
— Генрих, запомните, я больше никогда не подниму этот вопрос. Я не в обиде на вас, за то что вы решили спастись. Неважно, куда вы сбежали к американцам или русским, но я не могу требовать вашу жизнь. Когда все рушиться и корабль идет ко дну, виноват в этом прежде всего капитан. А его подчиненные имеют все права на спасение.
— Но мой фюрер…, - тяжело вздохнув ответил Мюллер.
— Замолчите! С этой минуты для вас я Адольф. И вы погибли при бомбежки Берлина, честно выполнив все от вас зависящее для дела процветания Германии. Все вопрос закрыт.
— Я понял… Адольф.
— Хм, — напомнил о себе Виктор, — извините, что прерываю ваш диалог, но может перейдем к другому фильму. Посмотрите как развивался мир дальше. Впрочем можем сделать перерыв. Есть хотите?
— Нет, — ответил Гитлер, а Мюллер лишь отрицательно покачал головой, но задал вопрос:
— А мы не могли бы взять это? — он сделал круг рукой, как бы очерчивая плазменную панель и DVD-плеер, а посмотрев на его решительное выражение лица Виктор почему-то понял, что он заберет ее и без разрешения, — вы же сами сказали, что можно взять определенный вес. Не беспокойтесь, стоимость этого прибора мы вам компенсируем.
— Я предложил бы взять с тобой нечто более полезное, да и легкое к тому же, у нас это называется компьютером. Завтра покажу. Так что давайте начнем смотреть, потом ужинать а после просто телек посмотрите. Наши каналы и германские.
— Телек? — переспросил Гитлер.
— Телевидение, вы должны о нем знать, у вас с 1936 года идут регулярные телепередачи. Но только телеприемников очень мало, — коротко пояснил Виктор.
Фюрер и Мюллер задумались.
— Да помню, мне показывали это самое телевидение, но качество ужасное, экран маленький, в общем в кинозале намного лучше, — вспомнил фюрер.
— За эти годы качество заметно улучшилось, так что вы не пожалеете, — ответил Виктор, — и еще проблема — как мне вас называть?
— В смысле? — не понял Мюллер.
— Ну, обращаться, а то как-то «господин Гитлер» и «господин Мюллер», как-то криво звучит. По именам тоже вроде как неудобно.
— К «фюреру» обращайтесь «фюрер», — пожал плечами Мюллер, — а меня можете звать Генрих. У нас не такая большая разница в возрасте.
— Это для вас он фюрер или кто там еще, — нахально заявил Виктор, — а для меня простой человек, которому я, по собственной инициативе между прочим, помогаю.
— Вы забываетесь! — вскочил с кресла Мюллер.
— Успокойтесь Генрих, — жестом остановил его Гитлер, — он прав, мы здесь в гостях. Называйте меня Адольфом.
— Ладно, на том и порешили, меня естественно зовите Виктор, — с облегчением вздохнул Виктор, и запустил второй диск. Его просмотр вызвал уже не шок, но очень сильное удивление. Впрочем за ужином они это не обсуждали. Помня, что Гитлер вроде как вегетарианец, Виктор заранее приготовил салат, вареную картошку, и бутерброды с сыром. На всякий случай выставил и жареную курицу. Мюллер ведь не был вегетарианцем. Разогрел все, кроме салата разумеется, в микроволновке. Из напитков предложил сок, пиво, вино, и водку.
