Дмитрий Шидловский - Пророк
Я почувствовал, что кончики ушей у меня краснеют.
— Дисциплина — залог хорошего обучения, — наставительно сказал китаец. — Но главное — это мудрый наставник. Полагаю, в Китае юноша сможет обрести и то и другое.
— Что вы предлагаете? — с явным интересом спросил отец.
— Я мог бы устроить вашего сына в обучение к одному очень большому мастеру ушу, — улыбнулся Ли. — Его зовут Ма Ханьцин. Мастер Ма родился в крестьянской семье и с раннего детства воспитывался в монастыре Шаолинь. Сейчас он известен по всему Китаю как великий мастер боевых искусств, знаток традиционной китайской медицины и мастер чань. Чань, — сказал Ли, обращаясь ко мне, — это одно из направлений буддизма, о чем вам, возможно, известно. Мастер Ма уважаем в Поднебесной настолько, что его даже неоднократно принимал император. В доме мастера царит поистине монастырская дисциплина. Она, безусловно, благотворно скажется на вашем сыне. Я думаю, что смогу уговорить господина Ма не только принять вашего сына в ученики, но и поселить его в своем доме. Один из моих сыновей сейчас живет и обучается у него. Разумеется, обучение у мастера Ма не будет похоже на обучение в вашей военной академии. Ученики, живущие в доме мастера, выполняют роль прислуги: занимаются домашними работами, ухаживают за учителем.
Я похолодел. Меня, потомка князей Юсуповых, хотели сделать слугой какого-то китайского крестьянина! Это было уже слишком.
— Неужели вы позволяете, чтобы ваш сын был слугой? — удивленно спросил отец.
— Как вы справедливо заметили, Петр Феликсович, молодому поколению нужна дисциплина, — степенно ответил господин Ли. — И она должна быть тем строже, чем выше положение и достаток семьи молодого человека, ведь представители высших сословий избавлены от многих тягот и невзгод, на которые обречены бедняки. Только тому, кто познал тяжкий труд и научился подчиняться, могут быть вверены большие капиталы и руководство людьми.
— Извините, что вмешиваюсь, — подал голос Виктор. — Как я понял, мастер Ма буддист. Не потребуется ли от моего брата выполнять чужие ритуалы?
— Веру менять не требуется, — заверил господин Ли. — Необходимо лишь с уважением относиться к учению Будды.
— А университет? — предпринял я отчаянную попытку избежать страшной участи.
— Закончите Пекинский, — повернулся ко мне китаец. — Одно другому не мешает.
— Папа, а это хорошая идея, — заметил Виктор. — Ведь если Шурка получит образование в Китае, нам будет проще вести дела в Азии.
— Да, я видела фильм про буддийских монахов, — добавила Ирина. — Дисциплина у них дай бог. Думаю, Александру она пойдет впрок.
Отец задумался, а потом наконец проговорил:
— Я полагаю, в ваших словах, господин Ли, есть здравое зерно. Когда мы сможем отправить Александра к мастеру?
— Когда угодно. Рейс на Пекин отправляется через четыре с половиной часа. Вы еще можете успеть. Пока юноша будет в пути, я свяжусь с наставником Ма. Я уверен, что он согласится, но даже если и откажет, то непременно порекомендует другого учителя. Я думаю, не имеет смысла подписывать контракт менее чем на пять лет. Я бы порекомендовал семь. Для вас это не будет слишком дорого.
— Деньги не имеют значения, — отмахнулся отец. — Решено: семь лет.
— Минутку, — воскликнул я, — а мое мнение вы узнать не хотите?
— Нет, — отрезал отец.
Он нажал кнопку вызова дворецкого и, когда тот появился в дверях, объявил:
— Соберите чемодан Александра Петровича и отрядите «Руссобалт» в Пулково к сегодняшнему рейсу на Пекин. Мой сын покидает нас.
Так, двадцать пятого июня тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, моя жизнь сделала крутой поворот.
Часть 1
Крадущийся тигр
Глава 1
ПРОСЬБЫ
За окном кабинета продолжал моросить мелкий питерский дождь. Начало мая в этом году выдалось холодным и дождливым. Вдоволь насмотревшись на мокрую молодую листву деревьев и пасмурное небо, я вернулся за рабочий стол и снова взял в руки отчет аналитического отдела. Решение надо было принимать быстро. Заключение экспертов не оставляло сомнений: Николаевские верфи в ближайшее десятилетие прибылей не принесут, а скорее всего, затребуют дополнительных вложений. Есть покупатель, готовый заплатить за них хорошие деньги и обеспечить выход из инвестиций с солидной прибылью. Логика требовала заключить сделку... а интуиция советовала не продавать верфи.
Я еще раз пробежал глазами отчет, стремясь найти в нем хоть какую-то зацепку, которая позволила бы мне отказаться от продажи, но тщетно. Приговор аналитиков был окончательный: продажа — оптимальное решение.
На столе запел телефон. Я взял трубку.
— Ваша светлость, звонок из Китая, от господина Ма, — доложил секретарь.
— Соединяй, — приказал я.
Через секунду в трубке раздался надтреснутый голос наставника.
— Здравствуй, маленький дракон, — произнес он по-китайски. — Как дела?
— Все хорошо, сифу, — ответил я на том же языке. — Чему обязан честью...
— Это для меня честь говорить с одним из самых богатых и влиятельных людей самой богатой и влиятельной страны, — прервал он меня.
— Умоляю вас, сифу, не надо. Чем я могу вам помочь?
— Мне? Если только порадуешь старика и наведаешься в Пекин.
— Увы, сифу, в ближайшие месяцы буду страшно занят. Но, как только освобожусь, непременно приеду.
— Я понимаю, дела. Но я бы хотел, чтобы ты помог одному молодому человеку. Он мой ученик и живет в Москве. Его имя И Манхо, хотя в России он представляется Иваном Хо.
— Ради вас сделаю все, что смогу, сифу.
— Он приехал в Москву из Поднебесной в надежде обрести славу киноактера, но никак не может пробиться в сложном мире кино. Как всегда, нужны деньги. Уверяю тебя, он отдаст.
— Еще одному не дают покоя лавры покойного Брюса Ли, — вздохнул я. — Конечно, помогу, сифу. Тем более если вы считаете, что он заслуживает поддержки.
— Заслуживает. Он умный и сильный молодой человек, но не знает, куда себя приложить. Думаю, в кино он найдет себе место.
— Разумеется, я помогу ему. Не обещаю вложить деньги семьи: мы избегаем вложений в предприятия, связанные с развлечениями. Но необходимую протекцию я ему организую, не сомневайтесь.
— Спасибо, я в тебе не ошибся. Что ж, не смею тебя дольше отрывать. Звони, а лучше приезжай.
— Что вы, сифу, ваш звонок — всегда радость для меня.
— Конечно. Но, с твоего позволения, я должен вернуться к ученикам.
— Разумеется, сифу. Всего вам доброго.
В трубке послышались длинные гудки. Я вернул ее на аппарат и, нажав кнопку селектора, распорядился:
— Анатолий, в ближайшие дни может позвонить некий Иван Хо. Он может представиться еще как И Ман Хо. Запишите на прием безотлагательно.
— Слушаюсь, — ответил секретарь.
Я откинулся в кресле. Звонок наставника навеял воспоминания о годах, проведенных в Китае. Сердце заныло от тоски. «Уж не старею ли? — подумал я. — Рановато для сорока пяти лет».
Снова зазвонил телефон.
— Слушаю.
— Ваша светлость, вас спрашивают из Царского Села, — доложил секретарь.
— Соединяй, — велел я, прикидывая, с чем может быть связан звонок из царской резиденции.
Пока секретарь переводил звонок, я пришел к выводу, что министр двора хочет узнать, прибуду ли я сегодня на прием в Екатерининский дворец, куда получил приглашение пару недель назад. На прием я не собирался и приготовился придумать убедительную версию о своей занятости.
— Ваша светлость, — услышал я в трубке незнакомый и очень торжественный голос, — с вами желает говорить Его Величество Император Всероссийский Павел Второй.
— Я слушаю, — произнес я, немало обескураженный.
— Здравствуйте, Александр Петрович, — услышал я вскоре голос государя. — Рад вас приветствовать.
— Здравия желаю, ваше величество.
— Как здоровье? Как дела?
— Благодарю вас, ваше величество. Все превосходно.
— Я вот, князь, звоню, чтобы справиться, не намерены ли вы сегодня прибыть на прием в Царское, — светским тоном осведомился государь.
От изумления я чуть не потерял дар речи. Личный звонок императора подданному империи, даже такому, как князь Юсупов, — вещь вообще неординарная, а уж с таким вопросом...
— Вообще-то, я не планировал, — пробормотал я. — Много дел, знаете ли.
— Вы совершенно напрасно сторонитесь общества, — августейший голос был серьезен. — При дворе вас даже называют затворником.
— Уж таков я есть, государь.
— И все же сегодня я бы просил прибыть вас на прием, — в тоне императора зазвучали нотки приказа, — мне совершенно необходимо с вами поговорить. Я могу на это рассчитывать?
— Разумеется, — сказал я.
— Тогда всего доброго и до встречи, — государь повесил трубку.
Я немедленно вызвал секретаря.
— Анатолий, — сказал я ему, — сегодня к восьми вечера мне надо быть на приеме в Царском Селе. Распорядись, чтобы приготовили фрак, и позвони в гараж. Поеду на «Руссобалте». За рулем пусть будет Федор.
