Николай Лозицкий - Дивизион
Прибывший дивизион входил в состав 207 Гвардейского мотострелкового полка, и имел на вооружении самоходные 122 миллиметровые гаубицы "Гвоздика"[4], в этом же эшелоне прибыла батарея зенитных самоходных установок "Шилка"[5] из соседнего 205-го полка. Части находились в одном военном городке и офицеры хорошо знали друг друга.
Рампа оказалась коротковатой для такого эшелона, вся техника не смогла сразу выгрузиться, пришлось гонять состав по станции, чтобы отцепить освободившиеся платформы и подать под разгрузку оставшиеся. Слава Богу, в этой каше из рева двигателей, матов, клубов дыма выхлопов, жары и двигающихся САУшек и ЗСУшек никто не пострадал, к вечеру колонна техники была вытянута на дороге и готова к маршу.
Кроме восемнадцати "Гвоздик" в колонне были восемь КШМ-ок, четыре, командира дивизиона и командиров батарей на базе БТР-60 ПБ[6], три, старших офицеров батарей, на базе ГАЗ-66, и машина начальника штаба дивизиона на базе ЗИЛ-131, "ЗИЛы " с боеприпасами, бензовозы с соляркой и бензином, плюс выдавленный командиром дивизиона подполковником Абросимовым дополнительный КРАЗ с соляркой. Этот бензовоз играл еще одну роль в замыслах командира дивизиона — он имел однотипный с "Гвоздикой" двигатель. Имея большой опыт, Амбросимов четко усвоил — надо быть готовым ко всему. Поэтому на учения дивизион выходил обеспеченным по полному штату. Даже вода была набрана во все термоса, и конечно он не забыл про полевые кухни и хлебопекарный блок. Зенитчики пристроились следом и имели в своей колоне шесть "Шилок" последней модификации с запросчиком "свой-чужой", ППРУ "Овод"[7], комбатовский БТР, транспортно-заряжающие машины, на базе ЗИЛ-131, а также всю остальную технику которая необходима зенитчикам чтобы успешно выполнять свою задачу по прикрытию самоходного дивизиона от воздушного нападения. Замыкал колонну УАЗик медиков.
Для получения указаний, офицеры собрались у КШМ-ки (командно — штабной машины) командира дивизиона. До них были доведены порядок движения, интервалы между машинами, позывные, основные и запасные частоты для радиосвязи. Экипаж командно-штабной машины командира дивизиона, стоящей в голове колонны, уже закончил привязку к местности. В то время спутниковой навигации не было, и для определения своих координат на местности применялся простой, но достаточно надежный метод. Машина с оборудованием топопривязки, устанавливалась в точке, координаты которой с достаточной точностью можно было определить по карте. Например, тригонометрический пункт, перекресток дорог или другой ориентир, имеющийся на карте и на местности. Запускались высокоскоростные маховики- гироскопы, которые за счет инерции сохраняли свое положение при изменении направления движения. На планшет ложилась карта, на точку начала движения устанавливалось перо самописца, которое и отчерчивало весь маршрут движения.
В любой момент можно было снять с карты координаты своего местонахождения и не заблудиться в незнакомой местности, ночью или в тумане. Но основное его назначение было — получение точных координат огневой позиции (ОП) и наблюдательного пункта (НП), что необходимо для ведения артиллерийской стрельбы с закрытых огневых позиций. Такое оборудование, кроме КШМки командира дивизиона было установлено и на других машинах системы управления, у командиров батарей и старших офицеров батарей.
Наконец колонна тронулась. Растянувшись длинной железной змеёй, лязгая гусеницами, она поднимала в воздух тучи пыли. Дождей давно не было и прокаленная солнцем земля, под гусеницами превращалась в мельчайшую пыль, оседавшую толстым слоем на броню и придорожные деревья. Через пару часов колонна свернула с шоссе в лес. Дальше путь лежал по лесным дорогам. В лесу скорость движения упала, уменьшилась и пыль. САУшки и ЗСУшки, как большие животные, неторопливо протискивались по узкой лесной дороге, иногда задевая за склонившиеся пониже ветки деревьев. Стемнело, механики-водители ориентировались теперь по еле видным габаритам впереди идущих машин. Приборы ночного вождения не включали, так как не было необходимости в светомаскировке.
В одном месте колонне пришлось метров двести пробираться через полосу очень густого тумана. Все внимание водителей и командиров было сосредоточено на том, чтобы не допустить столкновения машин в колонне, поэтому никто не обратил внимания на странный импульс, вычерченный пером курсопрокладчика.
Наконец, уже за полночь, колонна прибыла в конечную точку своего маршрута.
Это была широкая лощина, заросшая по краям высокими соснами. Деревья росли достаточно редко, между ними можно было свободно расположить технику, а раскидистые кроны, шумящие в высоте, обещали защиту от палящего солнца днем.
Поступила команда размещать технику. Медленно, задним ходом, машины вползали под деревья и глушили двигатели. После целого дня рева двигателей и лязга гусениц наступившая тишина казалась оглушительной. Постепенно лес, напуганный незнакомыми громкими звуками, вернулся к своей обычной ночной жизни. Тихонько бормотала протекавшая невдалеке речка, где-то ухала сова и все это, как покрывалом, накрывал мерный шорох шевелящихся под ветром крон деревьев.
Указанное место предназначалось для стоянки техники, их должны были встретить и указать место для лагеря, где в палатках им предстояло прожить предстоящий месяц. Однако, почему-то их никто не встретил. Перо топопривязчика остановилось в том месте на карте, где им и положено было находиться, да и местность соответствовала карте, ошибки быть не могло. Решив разобраться с этими непонятками с утра, Абросимов отпустил офицеров отдохнуть, назначив сбор в 6-00 у своей КШМки.
22 июня 1981 года. Понедельник.Офицеры начали собираться минут за десять до назначенного срока. Стоя под деревьями они негромко переговаривались, некоторые курили и все с недоумением прислушивались к звукам, доносившимся с запада. Начавшуюся в три часа ночи канонаду сначала приняли за раскаты грозы, но через время стало ясно, что это не гроза, а звуки разрывов артиллерийских снарядов. На слух, шла массированная артиллерийская подготовка, как перед наступлением.
К звукам канонады добавился еще какой-то звук. Он становился все громче, превращаясь в гул сотен авиационных моторов. Наконец над лесом появился и сам источник гула. В небе показались винтомоторные самолеты, они летели с Запада на Восток. Самолетов было очень много. Волна за волной они проплывали над головой. Освещенные восходящим солнцем, сверкая стеклами остекления кабин, они хорошо были видны на фоне розовеющего неба. По виду они напоминали немецкие пикирующие бомбардировщики Юнкерс-87, виденные в кинохрониках о Великой Отечественной войне, прозванные нашими солдатами "Лаптежниками" за неубирающиеся шасси, закрытые большими гондолами обтекателей. Разговоры смолкли, все смотрели на небо. Наконец кто то сказал: "Что за хрень такая, кино, что ли, снимают". Лейтенант Гелеверя поднес к глазам бинокль, висевший у него на шее. При восьмикратном увеличении самолеты было видно очень хорошо и без труда различались на крыльях фашистские кресты.
Передавая бинокль из рук в руки, офицеры всматривались в небо.
Все повернулись к Абросимову.
— Честно говоря, сам не пойму, в чем дело — произнес он.
Офицеры сдержано, в пол-голоса, стали высказывать свои предположения о происходящем. Если это кино, то как с ним увязать артиллерийскую стрельбу на границе, если война, то с кем? Неужели для того, чтобы войти в Польшу, потребовалась такая мощная артподготовка. Включили радиостанции.
В КШМке, кроме УКВ станции Р-123, была и коротковолновая станция Р-130.
Пройдясь по диапазонам, радист недоуменно доложил, что на УКВ выше 37 мегагерц вообще тишина, от 28-ми до 37-ми мегагерц слышна немецкая речь, возможно работают танковые радиостанции, так как насколько раз произносилось слово "Панцер", что на немецком — танк, а весь КВ диапазон забит немецкой речью и станциями, работающими морзянкой.
Пока судили да рядили, с востока тоже донеслась канонада, однако это было больше похоже на бомбежку. Разрывы были такой силы, что даже земля подрагивала под ногами. Все это не укладывалось ни в какие разумные версии.
Начальник штаба Васильев дал команду строиться. После его доклада, Абросимов поздоровался, дал команду "Вольно" и сказал:
— Что бы не произошло, мы должны помнить, что являемся офицерами и солдатами Советской армии, и должны с честью выходить из любых непредвиденных ситуаций. Исходя из неопределенность обстановки, приказываю:
— солдатам и офицерам получить боеприпасы к стрелковому оружию, оружие зарядить и быть готовым к его применению. — немедленно начать подготовку орудий и ЗСУ к боевому применению, подготовить снаряды, заряды и уложить в боеукладку орудий. Подготовить весь имеющийся боезапас. О готовности доложить к 10 — 00. — из числа водителей выставить боевое охранение по периметру нашего расположения, на расстоянии 500 метров от него. — из взводов управления и разведвзвода организовать четыре разведгруппы, численностью по десять человек, включая водителя и стрелка БТРа.
