Хиллари Клинтон - Тяжелые времена
Одним из наших первых шагов было возобновление нашей деятельности в работе Совета по правам человека при ООН, организации, состоящей из 47 членов, которая была создана в 2006 году для того, чтобы следить за случаями жестокого обращения во всем мире. Указанный Совет заменил Комиссию по правам человека при ООН, которую помогла основать и руководить ею в начале 1940-х годов Элеанора Рузвельт. Со временем эта Комиссия стала посмешищем, поскольку такие страны, как Судан и Зимбабве, известные массовым нарушением прав человека, были избраны в ее состав. Новая организация столкнулась с теми же проблемами; даже Куба смогла получить членство в ней. Администрация Буша отказалась принимать участие в работе Совета по правам человека при ООН, и данная структура, казалось, проводила большую часть времени, осуждая Израиль. Так зачем же нам надо было вновь присоединяться к ней? Администрация Обамы видела существовавшие проблемы, однако мы решили, что наше участие даст нам больше шансов оказывать конструктивное влияние и находить оптимальные способы решения данных проблем.
Совет по правам человека при ООН продолжал сталкиваться с серьезными проблемами, однако он мог стать полезной основой для продвижения наших проектов. Когда Муаммар Каддафи в начале 2011 года использовал чрезмерную силу по отношению к гражданскому населению в Ливии, я прибыла в Женеву на заседание Совета, чтобы объединить мир против проявленной жестокости. Я также высказывалась против продолжавшегося предвзятого отношения к Израилю. Я призывала Совет прекратить десятилетний спор о том, следует ли запретить или признать незаконными религиозные оскорбления. «Настало время прекратить надуманные измышления и перестать использовать религиозные чувства против свободы выражения, настало время выработать новый подход, основанный на конкретных шагах по борьбе с нетерпимостью, где бы она ни проявлялась», — заявила я.
На протяжении многих лет большинство мусульманских стран в Совете выдвигали резолюции, против которых выступали США и другие страны, поскольку указанные резолюции угрожали свободе выражения под предлогом предотвращения «поношения» религии. Это были не просто умозрительные упражнения, заключавшиеся в периодических вспышках гнева, когда кто-нибудь в мире публиковал мультфильм или видео в Интернете, порочащие пророка Мухаммеда. Я считала, мы сможем найти выход из этой ситуации, признав, что терпимость и свобода являются ключевыми ценностями, которые нужно защищать. Чтобы достичь компромисса, нам нужен был партнер, готовый игнорировать политические и идеологические аспекты, которые лишь затрудняли обсуждение важных проблем.
Мы нашли такого партнера в лице Организации исламского сотрудничества, в которую входят около 60 стран. Ее председатель, турецкий дипломат и ученый Экмеледдин Ихсаноглу, был трезво мыслящим человеком, с которым я познакомилась в 1990-х годах, когда он был директором Исследовательского центра исламской истории, искусства и культуры в Стамбуле. Ихсаноглу согласился выработать со мной в Совете по правам человека новую резолюцию, которая бы твердо отстаивала свободу слова и вероисповедания и выступала против дискриминации и насилия, основанных на религии или вере, и в то же время избегала бы широких запретов на выражения, которые в предыдущих резолюциях характеризовались как «клевета». Наши представители в Женеве начали составлять текст данной резолюции, и в конце марта 2011 года Совет по правам человека единогласно принял ее.
Религиозная свобода — это уже само по себе право человека, оно также связано с другими правами, в том числе с правом людей думать то, что они хотят, говорить, что они хотят, общаться с другими людьми и мирно собираться без слежки со стороны государства, которое запрещает им делать это. Всеобщая декларация прав человека поясняет, что каждый из нас рожден свободным выбирать любую религию, менять религию или вообще не принадлежать ни к одной их них. Никакое государство не может предоставлять эти свободы в качестве привилегии или забирать их в качестве наказания.
Каждый год Госдепартамент публикует отчет, подробно описывающий случаи религиозного преследования в различных странах мира. Например, власти в Иране подвергали преследованиям последователей суфизма, бахаизма, евангельских христиан, евреев, суннитов, ахмадистов и остальных из числа тех, кто не разделял религиозных взглядов правительства. Мы также отметили тревожное возрождение антисемитизма в некоторых странах Европы, например во Франции, Польше и Нидерландах, где на еврейских могилах, школах, синагогах и кошерных магазинах стали рисовать свастики.
Правительство Китая принимало решительные меры против незарегистрированных «домашних церквей» и христиан, которые ходили на служения в эти церкви, а также против уйгурских мусульман и тибетских буддистов. Во время моей первой поездки в Китай в качестве госсекретаря в феврале 2009 года я была на служении в одной из таких домашних церквей, чтобы дать китайским властям знак о необходимости обеспечивать свободу вероисповедания.
У нашей заинтересованности в защите свободы вероисповедания и прав меньшинств была не только моральная основа. У нас были также и важные стратегические соображения, в частности касавшиеся стран, находящихся на переходном этапе. Когда я посетила Египет в 2012 году, коптские христиане хотели знать, предоставит ли новое правительство им те же права и будет ли оказывать им такое же уважение, как и всем остальным египетским гражданам. В Бирме этническим мусульманам рохинья продолжают отказывать в предоставлении полноправного гражданства и в равных возможностях в образовании, трудоустройстве и свободе перемещения. То решение, которое примут власти Египта, Бирмы и других стран относительно защиты этих религиозных меньшинств, значительно повлияет на жизнь их граждан, и пройдет немало времени, прежде чем можно будет понять, способны ли эти страны достичь стабильности и демократии. История учит нас: когда права меньшинств защищены, общество является более стабильным и в выигрыше оказываются все. Как я сказала в Александрии в Египте жарким беспокойным летом 2012 года: «Настоящая демократия означает то, что каждый гражданин имеет право жить, работать, верить в то, что он выбрал, неважно, мужчина это или женщина, мусульманин, христианин или же представитель какой-либо иной религии. Настоящая демократия означает, что никакая группа, или фракция, или лидер не может навязывать никому свою волю, идеологию, религию, свои желания».
* * *Спустя годы я часто возвращалась к основной идее моего выступления в ООН в честь 50-й годовщины Всеобщей декларации прав человека: «XX век, разоренный войнами, подходит к концу. Если история этого века чему-то нас научила, так это тому, что всякий раз, когда достоинством человека или группы людей поступаются, оскорбляя их принципы или их отличительные черты, тогда мы рискуем встретиться с неизбежными кошмарами». Я настаивала на том, что нам нужно вынести из этого урок, а также на том, что гражданское и человеческое достоинство каждого без исключения должно уважаться.
Произнося эти слова, я подразумевала не только женщин и девушек по всему миру, которых продолжали принижать разными способами, но и других «невидимок», начиная с представителей религиозных и этнических меньшинств и инвалидов и заканчивая лесбиянками, геями, бисексуалами и транссексуалами (то есть представителями ЛГБТ-сообщества). Вспоминая время, когда я была госсекретарем, я горжусь той работой, которую мы проделали, возвращая людям человеческое достоинство и права, которых они исторически были лишены.
В январе 2011 года мир узнал о Дэвиде Като. Он был гей-активистом в Уганде, широко известным человеком в этой стране и в международных правозащитных кругах. Ему много раз угрожали: в одной из угандийских газет даже напечатали фотографию Като и его сторонников с подписью «ПОВЕСИТЬ ИХ». В конце концов кто-то исполнил эти угрозы. Дэвида убили, по сообщениям полиции, при ограблении, однако это было больше похоже на расправу с ним.
Как многих в Уганде и во всем мире, меня потрясло то, что полиция и правительство практически ничего не сделали для защиты Дэвида после того, как прозвучали открытые призывы к его убийству. Это было не просто некомпетентностью полиции. Парламент Уганды рассматривал законопроект, в котором говорилось, что быть геем — это преступление, которое должно караться смертью. Высокопоставленный представитель правительства, министр по вопросам этики, в одном из интервью пренебрежительно сказал: «Гомосексуалисты могут забыть о правах человека». Представителям ЛГБТ-сообщества в Уганде постоянно угрожали, на них нападали, а власти практически ничего не делали, чтобы прекратить эту практику. Когда я подняла вопрос об этом, президент Уганды Йовери Мусевени высмеял мои опасения. «Хилари, опять ты за свое», — сказал он. Смерть Дэвида не была единичным случаем, она стала результатом общенациональной кампании, направленной на подавление представителей ЛГБТ-сообщества всеми возможными средствами, и правительство было ее частью.
![Александр Шалимов - Пленник кратера Арзахель [Пленники кратера Арзахель]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
